Найо Марш - Смерть в белом галстуке

— Так, — заметил Аллейн, — интересно. Еще что-нибудь?

— Позднее мы с Банчи направились в тот угол, где сидели матроны, ну, знаете, в той стороне бальной залы, где они обычно и собираются. Там была и ваша мать. Туда пришла с мужем миссис Хэлкет-Хэккет, а затем девочка, которую она выводила, вместе с этим старым глупцом Каррадосом. Девочка сказала, что у нее разболелись зубы, но, боюсь, на самом деле у этого несчастного ребенка просто не было никаких шансов на успех. Вообще в этом году сезон проходит как-то особенно жестоко и варварски, — решительно заключила Трой.

— Да, знаю.

— Ваша мать заметила это, и мы с ней немного поговорили. Н-ну, генерал Хэлкет-Хэккет сказал, что он отвезет девочку домой, а Банчи предложил позже проводить до дому и миссис Хэлкет-Хэккет. Но если генерал поблагодарил его, то его жена пребывала в полнейшем замешательстве и, как мне показалось, постаралась не отвечать. У меня сложилось впечатление, что ей это предложение не понравилось. И почти в это же время произошло еще кое-что… Что же?.. Дайте подумать! Банчи затеял разговор о пунктуальности со старой Люси Лорример. Вы ее знаете?

— О боже! Ну разумеется! Она — подруга моей матери. Тронутая.

— Ну так вот, она и была. Она упрекнула Банчи за опоздания или за что-то в этом роде, и миссис Хэлкет-Хэккет неожиданно громко, высоким голосом сказала, что ей известна привычка Банчи к пунктуальности и что она готова поручиться за него. В этом нет ничего особенного, но неизвестно по какой причине все после этих слов почувствовали себя неловко.

— Не вспомните ли точно, что она сказала?

Трой запустила пальцы в волосы и, задумавшись, нахмурилась.

— Нет, точно не помню. Это касалось того, что она знает, что он всегда точно приходит на свидания. Возможно, ваша мать вспомнит. После этого я ушла танцевать. Там была и Ивлин Каррадос, но…

— Но что?

— Вы можете подумать, что я изобретаю тайны, которых нет, но мне показалось, что она тоже чрезвычайно расстроена. Причем без всякой связи с Банчи. У нее был болезненный вид. Я от кого-то слышала, что она чуть не упала в обморок в комнате для ужинов. Во всяком случае, когда я ее видела, состояние ее было близко к обморочному. Я заметила, что у нее дрожали руки. Мне, кстати, часто приходила в голову мысль нарисовать руки Ивлин. Они прекрасны. Прошлой ночью я наблюдала за ними. Она прижимала ими к коленям огромный тугой кошель. Банчи сел между нею и вашей матерью, ну и в своей обычной манере, вы же помните, слегка похлопал каждую из них по руке. Когда он случайно задел кошелек Ивлин, она вздрогнула, словно он причинил ей боль, и судорожно вцепилась в кошелек пальцами. Я как сейчас их помню — с побелевшими от напряжения суставами, вцепившиеся в золотые украшения кошелька. И я вновь подумала, что нарисовала бы их, а рисунок назвала бы «Руки испуганной женщины». А еще позже… Слушайте, — прервала рассказ Трой, — я все болтаю и болтаю!

— Нет, не болтаете! Господь смотрит вашими глазами — глазами хорошего живописца. Продолжайте.

— В общем, спустя какое-то время после ужина мы с Банчи после очередного танца присели в стороне отдохнуть, и он принялся рассказывать мне одну из своих смешных историй — ту, где Люси Лорример послала в качестве свадебного подарка похоронный венок, а на похороны — вилку для поджарки хлеба. И вдруг он внезапно замолчал и стал пристально смотреть куда-то мне за спину. Я обернулась и увидела, что смотрит он на Ивлин Каррадос, но там ничего не происходило, на что стоило так смотреть. Она была чем-то потрясена, но и только. Димитрий, ну вы знаете этого поставщика, возвращал ей тот самый кошелек. Мне кажется, она его где-то оставила. В чем дело?

Аллейн издал легкое восклицание:

— Тот самый огромный тугой кошель, который этим вечером вы уже заметили?

— Да. Но на этот раз он уже не был таким тугим, — поспешно ответила Трой. — Теперь, мне кажется, он был мягким и тощим. Понимаете, я вновь смотрела на ее руки. И, помню, подумала, не отдавая себе в том отчета, что для бального платья такой кошель был слишком велик. Потом подошла Милдред, и вскоре мы с ней ушли. Боюсь, что это все.

— Боитесь? Трой, вы даже не подозреваете, насколько вы важный свидетель.

— Не может быть!

Она посмотрела на него участливо, но в некотором замешательстве, и тотчас от всего, что он узнал от нее, лицо его озарилось приливом сил. Глаза Трой вдруг наполнились слезами. Она протянула руку и дотронулась до него.

— Я пойду, — проговорила она. — Мне очень жаль. Аллейн отступил на шаг, кулаком ударил себе в ладонь и отчетливо произнес:

— Бога ради, не будьте добренькой! Что же это за нестерпимая любовь вынуждает меня делать только то, чего я всей душой желал бы избежать? Да, Трой, теперь, пожалуйста, уходите.

И без дальнейших слов Трой ушла.

Глава 9

Рапорт мистера Фокса

Аллейн мерил шагами кабинет и шепотом ругался. За этим занятием его и застал инспектор Фокс — человек, выглядевший основательно и респектабельно.

— Доброе утро, сэр, — сказал Фокс.

— Хэлло, Фокс. Садитесь. Я обнаружил завещание. Все отписано его сестре и ее сыну. Парень в долгах и поссорился со своим дядей. Живет вне дома, но будет здесь с минуты на минуту. Обнаружил я и записи лорда Роберта, связанные с делом о шантаже. Позвонив мне в час ночи, он сказал, что сперва заедет сюда, чтобы сменить крахмальную рубашку и собрать свои записи. Вот эти записи. Взгляните на них.

Фокс нацепил очки на нос и взял огромными руками крохотный блокнотик. Читал он очень серьезно, слегка отклонив голову и поднимая брови.

— М-да, — сказал он, закончив чтение. — Ну что ж, мистер Аллейн, некоторые свидетельства здесь крайне любопытны, не правда ли? Этого мистера Димитрия он, можно сказать, выставляет в неблагоприятном свете. На основании этих данных мы можем привлечь его по обвинению в шантаже, если, конечно, леди не подведет нас. Я имею в виду эту миссис Хэлкет-Хэккет.

— Вы заметили, лорд Роберт решил, что она его самого подозревает в похищении кошелька на концерте?

— Да. Это нелепо. Можно сказать, это дает ей мотив для убийства.

— Только в том случае, если вы в состоянии представить себе, что миссис Хэлкет-Хэккет, которую модельеры называют царственной, переодевается, пока идет бал, в мужской костюм, сопровождает лорда Роберта по улице, убеждает его подвезти ее, одним ударом вышибает из него мозги, потом душит и в лучах рассвета в чьих-то брюках спокойным, размеренным шагом возвращается домой.

— Верно, — согласился Фокс, — такого я представить не в состоянии. У нее мог быть сообщник.

— Это другое дело.

— И наиболее вероятным здесь кажется Димитрий, — глубокомысленно упорствовал Фокс. Если, разумеется, он выяснил, что лорд Роберт подозревает его. Но как он мог это выяснить?

— Послушайте, — сказал Аллейн, — я хочу, чтобы вы знали о моем телефонном разговоре. Я допоздна сидел в Ярде над делом о Тампле. Если бы не произошло то, что произошло, я, как вам известно, сегодня отправился бы на север. В час ночи мне позвонил лорд Роберт из комнаты в Марздон-хаус. Он сказал, что обладает твердыми доказательствами, что разыскиваемый — Димитрий. Затем он добавил, что направляется в Скотленд-Ярд. А дальше… — Аллейн закрыл глаза, и лицо его искривилось в гримасе. — Я хочу воспроизвести точно его слова, — пояснил он. — То есть это мое собственное показание. Только подождите. Подождите. Так. Он сказал: «Еду в Скотленд-Ярд. На душе у меня чернее, чем у убийцы. Ведь он вполне способен подмешать яд в свое проклятое пиво», а затем, Фокс, он добавил: «А работает он с…». Фразы он не закончил и сказал: «Алло! Не слышно вас». Я спросил, что, там еще кто-то есть, он ответил, что да и что перезвонит по поводу украденного имущества. Ему пришлось это сказать, потому что он понял, что вошедший слышал его слова о Скотленд-Ярде. А теперь слушайте, Фокс: мы должны заполучить — мужчину ли, женщину — того, кто слышал этот разговор.

— Если это был Димитрий… — начал Фокс.

— Понимаю. Если бы это был Димитрий. Но кроме того, голос у него звучал так, будто он разговаривает с приятелем. «Хэлло, что-то не слышно тебя!» Ведь это… могло быть и так. Но мы должны раскопать это, Фокс.

— «А работает он с…» — процитировал Фокс. — Как вы полагаете, что он хотел сказать? Фамилию сообщника?

— Нет. Он тертый калач, чтобы называть фамилии по телефону. Это могло быть «с кем-то еще» или, допустим, «с дьявольской хитростью». Хотел бы я, черт возьми, это знать. Ну а что сделали вы?

Фокс сдернул очки.

— Следуя вашим инструкциям, — заговорил он, — я отправился в Марздон-хаус. Прибыл туда я в восемь часов. Обнаружил там двух наших парней на дежурстве, выслушал их рапорты. Они были там в четыре двадцать, то есть четверть часа спустя после того, как в Скотленд-Ярд приехало такси, и через пять минут после того, как позвонили вы. Димитрий уже ушел, но наши парни, имея от вас, сэр, информацию, позвонили ему на квартиру, чтобы убедиться, что он там, и направили переодетого агента последить за ним. В десять часов его сменил другой агент, Кэйрви. Мне показалось, что он мог бы взяться за дело, хотя, на мой вкус, у него слишком много причуд. Ну-с, вернемся к Марздон-хаусу. Наши ребята сняли показания с персонала, который Димитрий оставил, чтобы привести дом в порядок, и отослали всех, сами остались там дежурить, пока к восьми не прибыл туда я. Мы установили, из какой комнаты звонил вам лорд Роберт. Телефон там стоял включенным весь вечер. Мы его опечатали. Кроме того, я добыл список гостей. Это большая удача. Мы обнаружили его в буфете. Методично перечислены все фамилии и адреса. Это — копия. Полагаю, это должна была сделать секретарша леди Каррадос. У людей Димитрия я выяснил, кто из гостей уехал раньше. Там еще находился служащий в мужском гардеробе, он и сумел припомнить человек двадцать. Он же вспомнил и многих из тех, кто ушел последними. Я взялся за них, обзвонил всех и задал один вопрос: видели ли они лорда Роберта Госпела? Несколько человек вспомнили, как он стоял в дальнем конце холла. Многие уходили группами, и всех их мы смогли опросить сразу. Мы выяснили, что Димитрий в это время находился в холле. Я позвонил ему на квартиру тотчас, прежде чем прийти сюда. Вы увидите, что он тоже чрезвычайно важный свидетель, хотя бы в силу того, что вы сообщили мне, то есть как основной подозреваемый. У меня есть список, по всей вероятности неполный, тех гостей, кто ушел в одиночку и в то же самое время, что и лорд Роберт. Вот он. Весьма приблизительный. Я составил его по дороге сюда вместе с записями.