Агата Кристи - Том 2
У майора вырвался легкий смешок.
– Что вы, ни в коем случае. Прямо проходу ему не давала, все приглашала посетить их.
– О! – задумчиво протянула Эмили, помолчала немного и снова заговорила: – Так она могла, и это вполне возможно, могла снять Ситтафорд-хаус с целью познакомиться с капитаном Тревильяном.
– М-да… – задумался и майор. – Полагаю, могла. Пожалуй, дорогой способ осуществлять свои намерения.
– Не знаю, – сказала Эмили. – С капитаном Тревильяном, наверное, трудно было познакомиться иным способом.
– Да, пожалуй, трудно, – согласился друг покойного капитана.
– Любопытно, – сказала Эмили.
– Инспектор тоже об этом подумал, – заметил Барнэби.
Эмили вдруг почувствовала, что ее раздражает этот инспектор Нарракот. Все, о чем она думала, казалось, уже было обдумано инспектором. Это уязвляло самолюбие молодой женщины, которая считала себя проницательнее других.
Она встала и протянула руку.
– Спасибо вам большое, – сказала она просто.
– Если бы только я вам побольше сумел помочь, – сказал майор. – Я прямой человек. А если бы был малость посметливее, может, и уловил бы что-нибудь такое, что послужило бы для вас ключом. Во всяком случае, вы можете располагать мною.
– Спасибо, – сказала Эмили. – Буду иметь в виду.
– До свидания, сэр, – откланялся Эндерби. – Я приду завтра к вам с камерой, понимаете?
Барнэби что-то буркнул.
Эмили и Чарлз возвратились к миссис Куртис.
– Зайдем ко мне, – обратилась Эмили к Эндерби. – Надо поговорить.
Она села на единственный стул, а Чарлз – на кровать. Сдернув шляпу, Эмили бросила ее в угол комнаты.
– Теперь послушай, – сказала она. – Я думаю, что нашла некую отправную точку. Может быть, я права, может быть – нет, но, во всяком случае, есть мысль. Я уж тут всякого передумала по поводу этого столоверчения. Тебе ведь случалось этим заниматься, не так ли?
– Да, случалось иногда. Но, конечно, не всерьез.
– Разумеется, не всерьез. Такими вещами занимаются в дождливые дни и всякий раз обвиняют друг друга в подталкивании. Ну, словом, раз ты участвовал, ты знаешь, как это происходит. Стол начинает по буквам выдавать чье-то имя, имя кому-то известное. Очень часто его угадывают уже по начальным буквам, но считают, что все это пустое и на самом-то деле ничего не получится, и в то же время стол, как говорят, подсознательно подталкивают. Я хочу сказать, что угадывание обязательно вызывает непроизвольный толчок, появляется следующая буква, и дело сделано. И бывает, чем меньше вы этого хотите, тем чаще так получается.
– Да, это верно, – согласился Эндерби.
– Я ни на миг не поверю в существование духов и тому подобного. Но предположим, что один из тех, кто участвовал в игре, знал, что капитана Тревильяна в эту минуту убивают…
– Ну, знаешь, – запротестовал Чарлз, – это уж чересчур!
– Необязательно же на самом деле так. Я думаю, что так могло быть. Мы просто строим гипотезу, вот и все. Мы предполагаем, что кто-то знал, что капитан Тревильян мертв, и не смог скрыть этого. Стол выдал его.
– Это, конечно, остроумно, – сказал Чарлз, – но я ни на минуту не поверю, что это правда.
– Мы допустим, что это правда, – решительно сказала Эмили. – Я уверена, что, раскрывая преступления, не надо бояться предположений.
– Да, да, я согласен, – сказал мистер Эндерби. – Мы допустим, что это правда, раз ты так хочешь.
– И что нам надо сделать, – сказала Эмили, – так это как следует изучить тех, кто участвовал в игре. Начнем с майора Барнэби и мистера Рикрофта. Да-а, представляется совершенно невероятным, чтобы кто-то из них был соучастником преступления. Затем идет этот мистер Дюк. Хм-м, в настоящий момент мы ничего не знаем о нем. Он совсем недавно приехал сюда, и вполне возможно, что он-то и есть этот зловещий неизвестный, участник какой-нибудь банды. Поставим против его имени букву «икс». И вот, наконец, мать и дочь. В них есть что-то страшно загадочное.
– Какая же им выгода от смерти капитана Тревильяна?
– На первый взгляд – никакой. Но если моя теория верна, какая-то связь тут должна быть. Нам надо выяснить, в чем же она состоит.
– Хорошо, – сказал мистер Эндерби. – Ну а если нет?
– Что ж, начнем все сначала, – сказала Эмили.
– Слушайте! – вдруг крикнул Чарлз.
Он поднял руку. Потом подошел к окну и раскрыл его, и Эмили тоже услышала звук, который привлек его внимание. Это был далекий звон большого колокола.
Снизу донесся взволнованный голос миссис Куртис:
– Вы слышите – колокол, мисс, вы слышите?
Эмили отворила дверь.
– Что это? – спросила она.
– Это колокол Принстона, мисс, недалеко, в двенадцати милях. Значит, убежал каторжник. Джордж, Джордж, да где же он? Звонят в колокол! Каторжник на свободе!
Она прошла в кухню, и ее не стало слышно.
Чарлз закрыл окно и снова сел на кровать.
– Жаль, что все происходит не так, – невозмутимо сказал он. – Что бы этому каторжнику сбежать в пятницу! Сразу бы наш убийца оказался вне подозрений. И никаких поисков: голодный, отчаявшийся преступник вламывается в дом, Тревильян обороняет свою крепость[16], негодяй наносит ему удар. Все так просто.
– Было бы… – со вздохом добавила Эмили.
– А тут, – сказал Чарлз, – он убегает тремя днями позже. Это же ну абсолютно не вписывается в сюжет.
И он печально покачал головой.
Глава 16
Мистер Рикрофт
На следующее утро Эмили проснулась рано. Будучи здравомыслящей молодой женщиной, она понимала, что сотрудничество с мистером Эндерби, пока утро как следует не наступило, маловероятно. Одолеваемая беспокойством, она не могла больше лежать в постели и решила прогуляться. Она пошла по дороге в сторону, противоположную той, откуда они приехали накануне вечером.
Эмили миновала ворота Ситтафорд-хауса, оставив их справа, и дорога скоро резко повернула вправо, пошла круто вверх на холм, вывела к широкой вересковой пустоши, превратилась в травянистую тропинку, а вскоре и вовсе пропала. Утро было превосходное – свежее, бодрящее, и вид – замечательный. Эмили поднялась на самую вершину Ситтафорд-Тора – фантастического нагромождения серого камня. Отсюда, с высоты, она посмотрела на заросли вереска, где, насколько хватало взгляда, не было видно ни селений, ни дорог. Под ней, на склоне Тора, – серые громады гранитных скал. Минуты две обозревая открывшийся перед ней пейзаж, она обернулась кинуть взгляд на север, откуда пришла. Прямо под ней был Ситтафорд; чуть сбоку от холма – квадратный серый массив Ситтафорд-хауса, за ним – вереница маленьких коттеджей. Далеко в долине виднелся Экземптон.
«Всегда лучше рассматривать все с такой высоты, – с восхищением подумала Эмили. – Как будто ты сверху заглядываешь внутрь кукольного дома».
Если б хоть минутное знакомство с Тревильяном! Но приходилось опираться на мнения других людей, а Эмили пока не знала случая, чтобы чья-нибудь оценка была более точной, чем ее собственная. Нет, впечатления других людей не годились для нее. Они, конечно, могут быть совершенно правильными, но ими нельзя руководствоваться. Нельзя, так сказать, пользоваться углом зрения другого человека.
С досадой размышляя на эту тему, Эмили вздохнула и отправилась дальше.
Она была настолько погружена в свои раздумья, что не замечала ничего вокруг. Она вздрогнула от неожиданности, обнаружив в нескольких футах от себя пожилого джентльмена небольшого росточка. Он учтиво держал в руке шляпу и довольно часто дышал.
– Извините, – сказал он. – Вы, вероятно, мисс Трефусис?
– Да, – сказала Эмили.
– Моя фамилия Рикрофт. Простите меня, пожалуйста, что обращаюсь к вам, но в таком небольшом обществе, как наше, всякие новости быстро узнаются, и, естественно, ваш вчерашний приезд стал всем известен. Смею вас уверить, что мы весьма сочувствуем вашему положению, мисс Трефусис. И мы все, как один, желали бы помочь вам.
– Очень мило с вашей стороны, – сказала Эмили.
– Ну что вы, что вы! – сказал мистер Рикрофт. – Прекрасная дама попадает в беду, простите мою старомодную манеру выражаться, и я… Одним словом, моя милая юная леди, если только я в силах помочь, вы вполне можете на меня рассчитывать. Прекрасный отсюда вид, не правда ли?
– Замечательный, – согласилась Эмили. – Вересковые пустоши – замечательное место.
– Вы слышали, что прошлой ночью заключенный бежал из Принстона?
– Да. И его поймали?
– Кажется, еще нет. Впрочем, беднягу, несомненно, скоро изловят. Я думаю, не ошибусь, если скажу, что за последние двадцать лет никому не удалось убежать из Принстона.
– А в каком направлении Принстон?
Мистер Рикрофт протянул руку в сторону пустоши, на юг.
