Эрл Гарднер - Дело нерешительной хостессы
И вот еще: если Марта Лавина всего лишь подставная фигура и в действительности в машине с Родни Арчером находилась тогда не она, то её сумочка не была украдена. Та сумочка, которую похитили на самом деле, принадлежала другой женщине — той, что действительно подверглась нападению.
Дрейк кивнул.
— Поэтому, — продолжал Мейсон, — займись этой сумочкой, Пол. Она была представлена в числе вещественных доказательств. Сегодня суббота, поэтому тебе придется заплатить судебному клерку, чтобы он открыл здание. Разыщи кого-нибудь, кто занимается изделиями из кожи и разбирается в сумочках. Выясни, кем была изготовлена эта, где она была продана — короче, все, что только можно наскрести по данному вопросу. Как знать, а вдруг удастся даже выяснить, кому она была продана.
— Как знать, — согласился Дрейк. — Один шанс против тысячи.
— Пропорции меня никогда не смущали, — сказал Мейсон.
— Это уж точно, — невесело проговорил Дрейк.
Глава 8
Из-за перегораживавшей тюремную комнату для свиданий решетки на Перри Мейсона смотрели взволнованные глаза Альберта Брогана. Они с племянницей определенно обладали некоторым фамильным сходством, но если в ее голубых глазах мерцал веселый, почти легкомысленный огонек, то глаза дяди были более блеклыми и подернутыми тенью беспокойства. Довольно полный, уже начавший лысеть, с глубокими складками, идущими к уголкам рта, он носил на лице следы усталости и нервного перенапряжения.
— Как вы себя чувствуете? — спросил адвокат.
— Спасибо, хорошо.
— Кто-нибудь посещал вас сегодня?
— Конечно, мистер Мейсон. Многие… Кстати, сюда приехала из Сент-Луиса моя племянница.
— Знаю, я уже с ней разговаривал.
Брогану было явно не по себе.
— Я… похоже, я поступил с вами нечестно, мистер Мейсон. Я знал, что у нее есть немного денег, которые она могла бы выслать, стоило мне только попросить. Ведь, наверное, если бы я заявил судье, что способен, отправив телеграмму, раздобыть некоторую сумму, вас бы не обязали вести мое дело.
— Не стоит об этом, — произнес Мейсон, улыбаясь.
— Понимаете, Мэри всегда старалась поддержать меня как только могла. Когда я угодил в автомобильную катастрофу и оказался на некоторое время прикованным к постели, на меня будто навалились все беды разом. Я сильно страдал, вдобавок у меня началось серьезное нервное расстройство. Единственным делом, которым я умел зарабатывать на жизнь, была торговля, но старой работы я лишился, пока находился на излечении. Вернувшись из больницы, мне пришлось взять новый вид продукции, но к тому времени я уже потерял веру в себя и не был способен вести торговые операции. Сперва я решил, что дело в непривычной продукции, поэтому уволился и устроился на новое место, но потом вдруг осознал, что штука во мне самом, и тогда все стало окончательно валиться из рук. Для меня наступили тяжелые времена. Тут-то Мэри и сказала, что мне не стоит так переживать и не нужно больше работать, что я могу просто уйти на покой…
— Да не волнуйтесь вы так, ведь все уже позади, — сочувственно произнес Мейсон.
— Мэри и не подозревает, что я знаю о всех тех жертвах, на которые она пошла ради меня. Она внесла деньги за трейлер, сделав вид, будто для нее это сущие пустяки. Вот и сейчас она здесь, чтобы снова спасти меня, и ей потом снова придется нелегко.
— Нет-нет, я уже сказал ей, что мне не потребуются ее деньги.
— Но вам же нужно заплатить! Я не имел права прикидываться перед судьей нищим.
— Кто является владельцем вашего трейлера?
— Финансовая компания. По сути, он не мой.
— А вашей автомашины?
— Тоже.
— Замечательно, — сказал Мейсон. — Вы никоим образом не ввели суд в заблуждение. Оставьте опасения на этот счет. Мне хотелось бы узнать, кто с вами сегодня беседовал.
— Ну, первым, сразу после ухода Мэри, словно чертик из табакерки, появился детектив по фамилии Смит.
— Что он хотел?
— Он сказал, что вы неплохой адвокат, но слишком категоричны и не умеете идти на компромисс. Он сказал, что если я действительно хочу выбраться из создавшейся ситуации, то он думает, что смог бы мне помочь и все устроить. Он сказал, что, признав себя виновным в мелком воровстве, я мог бы потом подать ходатайство о вынесении приговора условно, и это ходатайство было бы удовлетворено.
— Что произошло дальше?
— Дальше случилось нечто, что я и сам не совсем понял. Один из старых, отпетых рецидивистов, проходя мимо моей камеры, процедил сквозь зубы: «Остерегайся, Броган. Они что-то замышляют».
Всего несколько минут спустя меня вывели в тюремный двор. Там стоял автомобиль, рыжий «шевроле» с помятым правым передним крылом. Меня спросили, видел ли я эту машину раньше, и я ответил, что нет и что отказываюсь делать какие-либо заявления, пока мне не предоставят возможность переговорить с вами. Мне приказали сесть за руль.
— Что было потом?
— Мимо прошли несколько человек, затем появились двое в штатском и девушка. Девушка открыла дверцу машины и стала усаживаться рядом со мной, но один из полицейских крикнул: «Нет-нет, это не та машина», и тогда она выбралась назад, улыбнулась мне и сказала: «Извините», и я ответил: «Ничего, ничего», и она ушла.
Я просидел в «шевроле» еще две или три минуты, после чего меня отвели назад в камеру, но отношение ко мне резко переменилось. Прежде со мной обращались хорошо, а тут вдруг стали грубить.
Подошел детектив Смит, и я спросил его, как насчет того, чтобы устроить все так, как он мне предложил. Он сказал: «Что устроить?», и я сказал: «Ну то, о чем вы со мной говорили», а он покачал головой и сказал: «Очень мило! Ни о чем я с тобой не говорил. Ты обвиняешься в вооруженном грабеже и получишь по заслугам, мерзавец» — и с этими словами ушел.
Мейсон отодвинул стул чуть назад.
— Эту девушку вы видели когда-либо ранее?
— Нет.
— Ее возраст?
— Лет двадцать семь — двадцать восемь.
— Вы никогда прежде не видели этот рыжий «шевроле»?
— Никогда.
— И не знаете, откуда он взялся?
— Понятия не имею.
— Дело плохо, Броган. Кажется, они заполучили нового свидетеля, подтверждающего ваше присутствие на месте преступления, — сказал Мейсон. — К сожалению, мне пора уходить.
Он направился к двери, ощущая выражение застывшего ужаса на обращенном ему вслед лице Альберта Брогана.
Покидая комнату для свиданий, он заметил, как сержант Голкомб из отдела по расследованию убийств схватил Брогана за руку.
Спешно отыскав телефонную будку, Мейсон набрал номер агентства Дрейка:
— Дежурный, срочно соедините меня с Полом… Алло! Пол? Я звоню из тюрьмы. Альберта Брогана сегодня сажали в рыжий «шевроле» с помятым правым передним крылом. Какая-то девушка как следует рассмотрела его и вызвала на разговор. Незадолго до этого ему предлагали выпутаться путем признания меньшей вины и получения осуждения условно. Теперь с ним стали вести себя так, словно у них на руках все козыри. Секунду назад я видел, как возле него завертелся сержант Голкомб из отдела по расследованию убийств. У тебя есть какие-либо соображения?..
— Боже праведный! — перебил Дрейк. — Неужели это связано с убийством Дафны Хоуэлл?
— С чего ты взял, Пол?
— Только что проскользнул слушок, что ее убийца арестован.
Мейсон нахмурился:
— Свяжись со своими друзьями в газетах, порасспрашивай. Я скоро буду.
Адвокат кинул трубку на рычаг, побежал к лифту и уже через десять минут был в кабинете Пола Дрейка.
Детектив разговаривал по телефону и сделал Мейсону знак подождать, пока разговор закончится.
— Что?… Это он?… Они уверены?… У полиции, конечно же, гора с плеч. Ты не думаешь, что это просто подстроено, а?..
Дрейк еще немного послушал, потом сказал: — О'кей, Джим. Огромное спасибо, — и повесил трубку. Его лицо было мрачным.
— Так оно и есть, Перри. Теперь на твоем клиенте висит еще убийство Дафны Хоуэлл.
— Кто его опознал? — спросил Мейсон.
— Девушка по имени Дженис Клабб. Она возвращалась от подруги. Сошла с междугородного автобуса и направлялась к себе домой. В их районе было несколько случаев, когда к девушкам приставали на улице, а у нее броская внешность, поэтому она держалась настороже. Ей требовалось пройти около трех кварталов. Миновав квартал, она заметила светло-коричневый автомобиль, обогнавший ее на довольно большой скорости. Поскольку она нервничала, то пригляделась и запомнила, что у него было помято правое переднее крыло. Она также смогла различить, что это был «шевроле», потому что ее приятель ездит на такой же модели, только более темного цвета.
Через полквартала автомобиль повернул и въехал прямо через бордюр на тротуар. Девушка не придала этому особого значения, потому что водители иногда специально переезжают высокий бортовой камень, чтобы найти место для парковки, если обочина улицы занята.
