Эллери Квин - Четвёртая сторона треугольника
Отец Дейна выглядел растерянным.
— Я должен подумать… Это важно, мистер Квин?
Эллери ударил ладонью по гипсу.
— Важно ли это?! — воскликнул он. — Очевидно, полиция не нашла саквояж, иначе бы он уже фигурировал в качестве одного из главных вещественных доказательств на суде. Но о «докторе Стоуне» вообще не было сказано ни слова — ни об опознании саквояжа, ни о его еженедельных визитах в квартиру Шейлы Грей, ни об идентификации вас как доктора Стоуна, ни о присутствии «доктора» на месте преступления. Полиция не только не обнаружила саквояж, содержащий ваши материалы для перевоплощения, но даже не связывала вас с ним. По-моему, это служит доказательством безупречной маскировки. Слишком безупречной. Поэтому я повторяю вопрос: что случилось с саквояжем?
Эштон покачал головой и опустился на стул, прикрыв глаза.
— Вспоминайте шаг за шагом, — ободрил его Эллери. — Саквояж был с вами, когда вы тем вечером вышли из аэропорта, прилетев из Вашингтона?
— Да. Я помню, что вошел с ним в квартиру Шейлы… мисс Грей, где пробыл недолго… Когда я ушел, саквояж тоже был при мне. Припоминаю, что я перемещал его из одной руки в другую, бродя по улицам, — ведь я нес еще и большой чемодан. В баре саквояж также был у меня, потому что я помню, как поставил его на свободный табурет у стойки.
— А домой вы пришли с ним, мистер Маккелл?
— Нет. Я в этом уверен. Неужели я оставил его в баре?.. Нет, я поднял саквояж, когда уходил… Вообще-то я не должен был приносить его домой. Обычно я хранил его запертым в моей комнате в крикет-клубе. Но тогда я был ближе к вокзалу Грэнд-Сентрал…
— Грэнд-Сентрал, — тихо повторил Эллери.
Эштон казался удивленным.
— Я сказал «Грэнд-Сентрал»? Забавно, какие шутки играет с нами наш ум! Конечно, я оставил его в камере хранения. Очевидно, я прошел пешком всю дорогу от бара до вокзала и не запомнил этого!
— А где ваша багажная квитанция, мистер Маккелл?
— Вероятно, все еще в костюме, который был на мне тем вечером.
— Тогда почему полиция не нашла ее, когда обыскивала твои вещи? — вмешался Дейн.
— Сейчас это не важно, — быстро сказал Эллери. — Позвоните по этому телефону вашей матери, Дейн, и попросите ее поискать квитанцию.
На звонок ответила Маргарет, старшая служанка.
— Я не могу позвать миссис Маккелл, — запротестовала Маргарет. — Она велела не беспокоить ее ни по какой причине, мистер Дейн.
Оказалось, что Лютеция заперла дверь в коридоре, ведущую в ее личные апартаменты — спальню, ванную и гостиную, строго приказав не тревожить ее и оставлять еду на тележке у двери. Она не желает никого видеть и отвечать на телефонные звонки.
— Слушайте меня, Мэгги. Вы находили что-нибудь в комнате моего отца тем утром, когда мы узнали о гибели мисс Грей? Или позже? Вы находили…
Дейн собирался сказать «коричневый костюм», но старая Маргарет прервала его.
— Телефон могут прослушивать, мистер Дейн, — отозвался в трубке ее ирландский шепот.
Дейн был ошеломлен. Такая возможность никогда не приходила ему в голову. Может быть, Маргарет знала о костюме и нашла квитанцию?
К его большему удивлению, Маргарет произнесла еще три слова и положила трубку.
— Мама не желает говорить по телефону, а Маргарет боится, что разговор могут прослушивать, — объяснил Дейн. — Но думаю, ей что-то известно. Она сказала: «Идите к Брайди». Что это еще за Брайди, папа?
— Это ее младшая сестра, Бриджет Доннелли. Муж Бриджет раньше работал у меня.
— Но я не понимаю…
— Тебе незачем понимать, Дейн, — вмешалась Джуди. — Делай то, что говорит старая Мэгги. Найди Брайди.
— Мисс Уолш права, — сказал Эллери. — Сделайте это побыстрее, Дейн. Не знаю, сколько еще времени мне удастся удержать эту пару в коридоре.
* * *Рамон отвез Дейна в Челси в «бентли». Миссис Доннелли жила в обшарпанном доме, облицованном железистым песчаником, в старой, но безукоризненно чистой квартире. Она являла собой более толстую версию своей сестры Маргарет.
— Говорите, вы мистер Дейн Маккелл? — осведомилась Брайди, впуская его в гостиную, украшенную хромолитографиями святого Лоренса О'Тула и церкви Святого Сердца. — А откуда я знаю, что это правда?
Дейну не приходило в голову, что у него потребуют удостоверение.
— Слушайте, миссис Доннелли, я ужасно тороплюсь. — Он объяснил свою миссию.
Но Брайди Доннелли было не так легко убедить.
— Значит, вы звонили моей сестре Маргарет и спросили ее о чем-то важном для вашего отца — да уберегут его святые; разве я не молюсь о нем денно и нощно? — а Мэгги сказала: «Идите к Брайди», и вы думаете, что она отдала это мне. Ну и что, по-вашему, она могла мне отдать, мистер Дейн Маккелл, если вы действительно он?
Ее беспокойство за отца Дейна явно не препятствовало ирландской осторожности.
— Коричневый костюм, — сказал Дейн.
Брайди покачала головой:
— Не знаю, о чем вы говорите.
— Багажную квитанцию из камеры хранения Грэнд-Сентрал.
— Тоже не знаю. Попробуйте что-нибудь еще.
Дейн был готов ее задушить.
— Тогда черный саквояж.
Не успел он окончить фразу, как Брайди вышла из комнаты, подав ему знак следовать за ней. Пройдя через ряд узких спален, она остановилась в последней и зажгла свет. Маленькое зеркало все еще украшали ветки, оставшиеся после Вербного воскресенья, миновавшего семь месяцев назад.
— Вы моложе и худее меня, — сказала Бриджет Доннелли. — Достаньте это из-под кровати.
Под кроватью Дейн обнаружил только древний сундук из конского волоса и вытянул его наружу.
— Но он заперт.
Она постучала по его лбу костяшками пальцев:
— Вы еще мальчик, а я старая вдова. Вот. — Брайди протянула ему ключ, минуту назад приколотый булавкой к ее плечу. Дейн отпер сундук и открыл крышку. — Предоставьте это мне. — Вдова достала из сундука Библию Дуэ,[34] должно быть весившую двадцать фунтов. Под Библией лежал кусок ткани, а под ним — черный кожаный саквояж.
Дейн поднялся, бормоча слова благодарности.
— Не за что меня благодарить, молодой человек. Мы знаем, чьи хлеб и соль ели тридцать лет Мэгги, я и мой покойный Том. А теперь идите по своим делам, и пусть я скорее услышу по радио, что с вашим благословенным папой все о'кей.
Дейн поцеловал Брайди. Она с усмешкой стукнула его кулаком по уху, которое звенело половину обратной дороги в больницу.
* * *Дейн отсутствовал менее сорока минут. Детективы в коридоре посмотрели на саквояж у него в руке, но ничего не сказали, и он со вздохом облегчения вошел в палату.
Серебристые глаза Эллери блеснули при виде саквояжа.
— Отлично, Дейн! Действуйте, мистер Маккелл.
Отец Дейна открыл саквояж, быстро выложил его содержимое на комод Эллери и начал накладывать грим на лицо.
— Какого черта?! — воскликнул Дейн.
Эллери усмехнулся и посмотрел на Джуди, но молодая леди приспосабливала лампу-вспышку к маленькому фотоаппарату.
— Сейчас я все объясню, Дейн, — сказал Эллери. — Вы, Джуди и полиция искали не того человека. Разумеется, никто в барах не узнал Эштона Маккелла. Ведь тем вечером он был доктором Стоуном.
Эштон приклеивал бородку с уверенностью, обусловленной долгой практикой.
— Каким же я был болваном! — простонал Дейн. — Вот что бывает, когда пытаешься разыгрывать из себя детектива. Папа, где ты маскировался в тот вечер?
— В одном из мужских туалетов аэропорта, когда сошел с самолета, — ответил его отец. — А снял грим, уйдя от Шейлы, в туалете Грэнд-Сентрал, хотя не стал переодевать коричневый костюм. Потом я сдал в камеру хранения саквояж и отправился домой. Теперь я все вспомнил. Мистер Квин действует как кислородная палатка. Свежий воздух выветрил паутину из моего мозга.
Когда он отвернулся от зеркала, то был уже не Эштоном Маккеллом, а седовласым и седобородым доктором Стоуном. Грим, парик и фальшивая борода полностью преобразили его внешность.
Джуди усадила Эштона и стала кружить над ним с камерой, выбирая лучший ракурс. Наконец лампочка вспыхнула.
— Еще один-два снимка для пущей верности. — Джуди сделала пару снимков анфас и в профиль. — А теперь вернитесь, мистер Маккелл. Мне не по себе, когда я смотрю на вас в таком виде.
Эштон засмеялся, снял парик, бороду и грим и вновь стал самим собой.
— Как только я мог впутаться в такую нелепую историю? — услышали они его бормотание.
— Классический вопрос, мистер Маккелл, — сухо заметил Эллери. — «О, что за паутину мы сплели»[35] и так далее. Готовы? Зовите их, Дейн.
Когда детективы удалились вместе с заключенным, Эллери весело махнул рукой:
— Теперь дело за вами двоими. Бары ждут вас. Начинайте поиски. А я тем временем позвоню Бобу О'Брайену и попрошу его уговорить судью Суареса и окружного прокурора согласиться на сорокавосьмичасовой перерыв — впрочем, может хватить и двадцати четырех часов. Думаю, нам это удастся. Красноречие О'Брайена может творить большие чудеса, чем метрдотель в «Уолдорфе».
