Эрл Гарднер - Дело о подмененном лице
– Продолжай, Делла.
– Теперь вы установили, что Моор не похищал деньги компании «Продактс Рифайнинг», – сказала Делла.
– Но мы еще не знаем, где он их взял, – заметил адвокат.
– А почему вы решили, что их взял он?
– То есть? – удивился Мейсон. – Погоди… говори, что ты думаешь.
– Обратите внимание на то, – сказала Делла, – что все подробности дела вам сообщила миссис Моор. А допустим, она внезапно разбогатела и финансировала поездку семьи в Гонолулу? Допустим, она уговорила мужа бросить работу? Она предложила сменить их фамилию на Ньюберри…
– Подожди, – сказал Мейсон. – А как же насчет денежного пояса?
– Представьте на минуту: миссис Моор не хотела, чтобы муж добрался до берега живым. Она решила убить его, но придать его смерти вид самоубийства. До разговора с вами она не знала, что в случае самоубийства мужа ей не уплатят страховку. План был такой: завлечь мужа на верхнюю палубу, застрелить его и столкнуть за борт. На палубе ее никто не должен был встретить, и она поклялась бы, что не поднималась туда. А пояс с деньгами мистер Моор якобы снял с себя перед самоубийством и спрятал под матрац. К несчастью миссис Моор, показания Эйлин Фелл и обыск ее каюты капитаном сразу же опровергли эту версию.
– Тебе не приходило в голову, Делла, – сказал Мейсон, – что в течение некоторого времени миссис Моор планировала убийство своего мужа?
– Конечно, приходило.
– Но ведь это бессмысленно.
– Подумайте, и вы увидите, что тут очень много смысла, – сказала Делла. – Это предположение сводит вместе все концы. Миссис Моор учла, что Эвелин Уайтинг знает ее мужа как Карла Моора, а не как Карла Ньюберри. Кроме того, она подозревала, что Селинде Дейл тоже что-то известно. Вас убедили, что муж виновен в растрате. При всех обстоятельствах его самоубийство выглядело бы вполне естественно.
– Эта теория противоречит моему представлению о характере миссис Моор, – сказал адвокат.
– Зато моему представлению не противоречит, – спокойно сказала Делла.
– Послушай, Делла, а тебе не приходило в голову, что если бы не показания Эйлин Фелл, то обвинению не с чем было бы выступать?
– Есть же косвенные улики, доказывающие, что миссис Моор была с мужем на палубе: мокрое платье, туфли и денежный пояс.
– Хорошо, допустим, она выходила на палубу вместе с мужем. Однако это не значит, что она убила его.
Делла Стрит задумчиво смотрела на ковер.
– Шеф, вы сможете добиться оправдания миссис Моор, если удастся опровергнуть показания Эйлин Фелл?
Мейсон кивнул:
– Да. Тогда присяжные, вероятно, склонятся к вердикту «самоубийство».
– Почему вы думаете, что сможете опровергнуть показания Фелл?
– Ее поздние показания расходятся с теми первоначальными, которые она дала соседке по каюте. Кроме того, у меня сложилось впечатление, что Эйлин Фелл довольно болезненная, нервная особа. Она ни с кем не общалась, в одиночестве гуляла по палубе и во время прощального обеда с мрачной решительностью поедала цыпленка.
– Она будет трудным объектом для перекрестного допроса, – сказала Делла.
– Почему?
– Она отнесется к перекрестному допросу как к личной дуэли между ней и защитником. Чем больше вы будете сомневаться в ее словах, тем тверже она будет настаивать на них. Такой уж характер.
Улыбнувшись, Мейсон сказал:
– Не беспокойся, Делла. На перекрестном допросе я справлюсь с ней.
– Вы очень уверены в себе, шеф.
– Да, – сказал он, усмехаясь, – пусть только Пол Дрейк раздобудет ее фотографию в вечернем платье.
– Что она даст вам?
Мейсон рассмеялся:
– Это секрет.
Зазвонил телефон. Делла сняла трубку.
– С вами хочет увидеться Оскар, – сказала она. – Он ждет внизу.
– Оскар? – спросил Мейсон.
– Да. Официант, который обслуживал наш столик.
– О да, – вспомнил Мейсон. – Выйди и поговори с ним, Делла. Если ему нужны деньги – дай двадцать пять долларов, если у него есть какая-то информация – приведи его сюда.
Делла Стрит тут же вышла. Мейсон начал расхаживать взад и вперед по комнате, глубоко засунув руки в карманы, полностью погрузившись в свои мысли.
Потом он остановился у окна и мрачно посмотрел на струйки дождя, стекавшие по стеклу. Услышав звук открывающейся двери, повернулся. Делла ввела в комнату их официанта.
– Привет, Оскар, – сказал Мейсон.
Официант сморщил лицо в улыбке:
– Доброе утро, мистер Мейсон. Я не отниму у вас много времени, мне нужно одну минутку. Вы были так добры со мной на корабле… ну я и подумал, что смогу помочь вам.
Мейсон вопросительно посмотрел на Деллу. Она незаметно кивнула ему.
– Так в чем дело, Оскар? – спросил адвокат.
Официант, видно, чувствовал себя неловко.
– Не знаю, мистер Мейсон, правильно ли я поступил. В общем, дело было так: вечером начался шторм, потом корабль положило на левый борт и случилось происшествие на верхней палубе. Все лодки были приготовлены к спуску. Ну, на следующее утро нас послали закрыть лодки брезентом и привести все в порядок. Тогда один из матросов нашел револьвер и отдал его первому помощнику.
– Что за револьвер? – спросил Мейсон.
– Вороненый, тридцать восьмого калибра. Марку я не рассмотрел. На вид хороший револьвер.
– Было там что-нибудь еще?
– Да, сэр.
Стюард полез в карман и достал оттуда бумажный пакетик.
– Я нашел вот это, сэр, и спросил первого помощника, важно ли оно. Он ответил «нет» и велел выбросить. Он мой начальник, я должен слушаться его, но я решил сохранить находку. Потом я узнал, что вы адвокат миссис Моор, и решил пойти к вам и показать это.
Он вынул из пакетика длинный обрывок синей ткани.
– Я нашел этот лоскуток на планке у борта, сэр.
Мейсон взял обрывок ткани.
– Похоже, что он вырван из женского платья.
Оскар кивнул.
– Не знаете, как он туда попал? – спросил адвокат.
– Нет. Но он находился на планке с наружной стороны перил.
– С наружной?
– Да, сэр.
– С правого или левого борта?
– С левого.
– Давайте уточним, – сказал Мейсон. – Вы утверждаете, что нашли этот лоскут на внешней стороне?
– Да, сэр. И судя по всему, платье зацепилось за планку, но его сорвало ветром. Остался лишь лоскуток. Только прошу вас никому не говорить о том, что я приходил сюда, поскольку я нарушил приказ офицера…
Улыбнувшись, Мейсон сказал:
– Благодарю вас, Оскар. Это очень важно. Прошу вас никому не говорить о находке, я тоже обещаю молчать. Если вы сейчас в затруднительном положении, не согласитесь ли принять…
– Нет, сэр, – поспешно сказал официант. – Вы так хорошо отнеслись ко мне, что я просто решил хоть чем-то отплатить вам.
Мейсон пожал ему руку и проводил до двери, сказав на прощанье:
– Надеюсь, Оскар, что когда-нибудь смогу помочь вам.
– Благодарю вас, сэр.
Закрыв дверь, Мейсон вернулся к Делле и спросил:
– Ну что?
Она покачала головой:
– Я видела на ком-то платье из такого синего набивного шелка, но не могу вспомнить.
Мейсон достал из несессера ножницы и разрезал лоскуток на три части. В этот момент в комнату вошел Пол Дрейк и спросил:
– Переквалифицировался в портные, Перри?
– Есть для тебя дело, Пол, – сказал Мейсон. – Вот лоскуток ткани, вырванный из женского платья. Нужно узнать, кому из пассажиров парохода принадлежит платье из синего набивного шелка.
– А ты не помнишь? – спросил Дрейк. – Ты ведь плыл на этом корабле!
– Господи, конечно нет! – воскликнул адвокат. – Я видел, что женщины были в платьях, но в каких, убей меня, не вспомню.
– Я видела это платье, – сказала Делла, – но не помню на ком. Может быть, потом меня осенит.
Дрейк сказал:
– У меня целая куча новостей, Перри.
– Плохих или хороших?
– В основном плохих.
– Ну что ж, выкладывай, – сказал адвокат.
– Против твоей клиентки появился еще один свидетель, Перри.
– Кто?
– Еще не знаю. Прокурор тоже не знает, но напал на след. Видишь ли, сигнал «Человек за бортом» подала не Эйлин Фелл. Она только вскрикнула, какая-то женщина сняла трубку телефона в холле и попросила телефонистку передать этот сигнал на капитанский мостик. Она, должно быть, наблюдала всю эту сцену на палубе, потому как сказала, что человека столкнули за борт. Телефонистка заявила, что узнает голос этой женщины, если услышит его еще раз.
Усмехнувшись, Мейсон сказал:
– Эта свидетельница меня не беспокоит, Пол.
– Почему?
– Мне кажется, что это сделала миссис Моор. Только строго между нами, Пол.
Дрейк сказал:
– Телефонистка утверждает: женщина сказала, что человека столкнули за борт. Предположим, она узнает голос миссис Моор и присягнет в суде, что это было ее сообщение?
– Это еще не так страшно, – сказал Мейсон.
– Полиция опознала в револьвере, найденном на палубе, револьвер Карла Моора. На дуле найдены отпечатки пальцев миссис Моор.
– Только на дуле? – спросил Мейсон.
