П. Никитин - Черный ворон: Приключения Шерлока Холмса в России т.2

— Без сомнения, — ответил я, взволнованный до глубины души всем случившимся. — Но в таком случае нам следовало бы на время совершенно скрыться, чтобы хотя этим окончательно успокоить наших врагов.

— Мы это и сделаем сию минуту.

— Но ведь в гостинице неминуемо заметят наше возвращение? — сказал я.

— О, нет! — воскликнул Холмс. — Я не так прост, чтобы возвращаться в нее.

— А наш багаж?

— Мы добудем его и не входя в гостиницу, через местного полицеймейстера. Сейчас, дорогой Ватсон, мы зайдем в полицейское управление, где я должен буду немного поговорить с полицеймейстером.

Через несколько минут мы действительно подошли к полицейскому управлению и вошли в подъезд.

Полицеймейстер был там и, хотя мы назвались совершенно другими именами, он нас вскоре принял в отдельном кабинете.

— Вы мне, конечно, простите маленькую мистификацию? — проговорил Холмс, как только мы остались наедине с полицеймейстером.

— То есть? — спросил недоумевающий полицеймейстер, вопросительно глядя на нас.

— Я назвал вам не настоящую свою фамилию, — ответил Холмс, улыбаясь. — Моя фамилия — Холмс. А это — мой друг, Ватсон.

Удивлению полицеймейстера не было границ.

— А чем я гарантирован, что вы говорите правду? — произнес он после первого порыва удивления.

— О, это я докажу вам моими бумагами! — ответил Холмс, простодушно подавая полицеймейстеру вынутый из бокового кармана пакет.

Взглянув на удостоверение, полицеймейстер дружески пожал руку знаменитого сыщика.

— Я очень счастлив, что мне, наконец, удалось увидать знаменитого сыщика, сумевшего прославиться не только в Европе, но и у нас, в России, — проговорил он горячо. — Но, судя по вашим привычкам, я уверен, что не простой случай занес вас в наши края?

— Конечно, — ответил Холмс серьезно. — Я готов рассказать вам все дело, если вы дадите мне слово не говорить никому ни слова, не исключая даже чинов полиции. В вашей же помощи я не сомневаюсь.

— О, в этом вы можете быть совершенно спокойным! — взволнованно ответил полицеймейстер, сразу почувствовавший, что в его городе далеко не все обстоит благополучно.

Не теряя дорогого времени, Холмс самым подробным образом изложил все случившееся с нами за последнее время, не забыв рассказать и историю знаменитых контрабандистов и своей первой встречи с Карцевым.

— Да, да, я теперь понимаю все, — произнес взволнованный полицеймейстер, — только такая личность, как Карцев, и мог быть способен на все те самые дерзкие и отчаянные грабежи, которые случились в нашем городе за последнее время. Вы, дорогой коллега, явились к нам как раз вовремя. Хотя и стыдно сознаться, но я должен сказать, что до сих пор все наши старания поймать этого негодяя были тщетны. Только такой личности, как вы, может быть, задастся открыть эту отчаянную и прекрасно организованную шайку, и я надеюсь, что жители города Севастополя, так же, как и его администрация, увидят вскоре в вас своего избавителя.

— Пока же я должен вам сказать, что мне необходимы мои вещи, — проговорил Холмс. — Надеюсь, вы можете сказать в гостинице, что мы с Ватсоном погибли при крушении, и взять по этому случаю наш багаж, якобы для отправки нашим наследникам на родину?

— О, конечно! — воскликнул полицеймейстер.

— А где нам можно будет поместиться на время, чтобы успеть переодеться и принять другой вид? — спросил Холмс.

— Я могу вам отвести мой кабинет. Ни одна душа не заглянет в него, если я отдам соответствующее приказание.

Мы поблагодарили полицеймейстера, и он вышел, чтобы сделать распоряжения.

Спустя полчаса в кабинет полицеймейстера внесли наш багаж. Принесший багаж, очевидно, ничего не знал о нас, так как не обратил на нас никакого внимания.

Поставив наши чемоданы на пол, он удалился, не удостоив нас даже взглядом.

— Надеюсь, мы можем располагать вашим кабинетом, как своей комнатой? — обращаясь к полицеймейстеру, спросил Холмс.

— Конечно! — с улыбкой ответил тот.

Недолго думая, мы открыли наши чемоданы и стали переодеваться.

Спустя полчаса никто бы не мог узнать нас, до того изменил нас грим и костюмы пропойц, покрывшие наши тела рядом лохмотьев.

Наблюдавший за нашим переодеванием полицеймейстер пришел в неописанный восторг, увидев результаты нашего переодевания.

— Сам черт не узнал бы вас! — весело произнес он. — Я бы дорого дал за то, чтобы кто-нибудь из моих агентов смог так изменять свою наружность!

— Будьте любезны, — вместо ответа проговорил Холмс, — дать хроникерам местных газет сведение, что в числе погибших находились знаменитый английский сыщик Шерлок Холмс и его друг, доктор Ватсон.

— С удовольствием! — ответил тот.

Поблагодарив его еще раз, мы вышли из полицейского управления и направились к бульвару, около которого помещалась наш гостиница. Здесь, скрытые зеленью бульвара, мы могли свободно наблюдать за всем происходящим на улице. Ждать пришлось недолго.

Минут через 20 мы заметили изящно одетого господина, того самого, который вертелся перед нами на вокзале с багажом.

Встав против гостиницы, он долго смотрел в окна 2-го этажа.

Затем он на минуту вошел в подъезд, а еще через минуту мы увидели его выходящим оттуда. На лице его играла победоносная улыбка.

— Неужели это он? — шепнул я Холмсу.

— О, нет! Карцева я бы узнал под каким угодно гримом. Для этого у него слишком выразительное лицо. По-видимому, это — один из главных его сообщников.

— В таком случае, не лучше ли будет нам захватить его?

— Только не сейчас, — серьезно ответил Шерлок Холмс. — Его захват может обнаружить нашу ложь, а это вовсе не входить в план моих действий.

— Но в таком случае…

— Нам нужно действовать умнее, дорогой Ватсон, — перебил меня Холмс. — Карцев — чересчур сильный зверь и, если бы пришлось взять одного из его главных помощников, то это надо бы было сделать на каком-либо другом основании, по делу, совершенно непричастному к нашему.

Между тем, человек, которого мы наблюдали, едва заметно махнул пальцем.

По этому знаку вороной рысак, запряженный в легкую пролетку, подкатил к крыльцу, и незнакомец, сев в экипаж, быстро умчался, повернув за первый угол направо.

Почти бегом мы последовали за ним.

Наши лохмотья возбуждали всеобщее подозрение, и я ясно видел, как несколько постовых городовых поглядели на нас взорами, в которых ясно читалось желание броситься за нами и взять нас за шиворот.

Повернув направо и дойдя до первого поворота, Холмс подошел к одному из лавочников, стоявшему на пороге своей лавки.

— Вы не видали, куда проехал господин наш на черном рысаке? Он приказал мне только что прийти к нему, чтоб получить работу, да так сказал свой адрес, что я и не расслышал его.

— Прямо поехали, — произнес торговец небрежно.

Следуя таким образом от квартала до квартала, мы всюду наводили справки.

Город Севастополь невелик, а чудный рысак бросался всем в глаза и это дало нам возможность беспрепятственно проследить его вплоть до самого дома, в который ехал интересовавший нас экипаж.

Это был небольшой особняк, помещавшийся на одной из второстепенных улиц Севастополя и весь утопавший в густой зелени деревьев, окруженных высоким забором.

Тута мы остановились, и Холмс принялся внимательно рассматривать дом, заглядывая за забор.

Затем мы обошли весь квартал кругом, причем заметили, что задняя сторона сада примыкала к улице, параллельной той, на которую выходили главные ворота.

Но, сколько мы ни стояли около интересовавшего нас дома, мы не заметили ничего необычайного.

Только один раз из ворот дома показалась фигура дворника.

Вероятно, он заметил нас, потому что на секунду остановил на нас долгий, пристальный взор, крикнув нам при этом:

— Вы чего здесь бродите, бродяги? Убирайтесь, пока я не позвал полицию! Того и гляди, свистните что-нибудь. Много вас расплодилось!..

Ни слова не говоря, мы удалились. Но, как только наступила темнота, мы снова засели против дома, выбрав местом для засады противоположный забор, за который и спрятались.

Долгое время дом, несмотря на вечер, оставался неосвещенным.

Но вот, наконец, в одном из угловых окон мелькнула полоска света.

Несмотря на все желание, мы не могли рассмотреть ничего, так как портьера на окне была спущена, и нам пришлось удовольствоваться лишь тем, что мы разглядывали дом снаружи.

Часов около 11 к воротам дома подъехал четырехместный экипаж, из которого выскочили четыре человека, тотчас же исчезнувшие в калитку.

Вслед за этим ворота открылись и экипаж въехал во двор.

Прошло около получаса и окна всего дома засветились ярким светом.

— Поминки по нас, дорогой Ватсон! — произнес насмешливо Холмс.