А. Баантье - Амстердамский крушитель

Фледдер усмехнулся, хотя никакого веселья не испытывал:

— Но… он ведь еще был в саду.

Декок сокрушенно кивнул головой:

— Да, наш пострел везде поспел.

— Как прошло вскрытие?

Фледдер хмыкнул:

— Думается, это был первый случай, когда я видел доктора Рюстелооза в гневе.

— Что с ним случилось? Порезался скальпелем?

Фледдер улыбнулся и покачал головой:

— Нет, тут дело было в ране на голове садовника. Доктор заметил, что в последнее время ему то и дело приходится сталкиваться с травмами головы. Я сказал ему, что именно по этой причине мы разыскиваем Игоря Стаблинского. Я признался, что мы его взяли, но ему удалось сбежать.

— И это привело Рюстелооза в ярость?

Фледдер кивнул. Ему уже было не до улыбок.

— Доктор Рюстелооз был в бешенстве. Он считает, что следует наказывать тех, по чьей вине происходят побеги опасных преступников. Пусть они отвечают за преступления, совершенные теми, кого они упустили.

Декок задумчиво пожевал губами:

— На вскидку, я полностью «за». Но на практике ни одно правительство не одобрит закон, который позволит судить раззяв-тюремщиков в уголовном суде. — Он внимательно посмотрел на Фледдера: — Как ты себя чувствуешь? Тебе удалось вчера ночью отдохнуть хоть немного?

Фледдер кивнул:

— Я обрадовался, когда вы наконец решили отпустить меня домой. Я вымотался до предела. Но как вы добрались до дома — я ведь забрал машину…

— Я дождался, когда Исаак выйдет. Пошел за ним пешком. Он привел меня к каналу Принсез, где он оставил машину. Очевидно, он воспользовался ею, чтобы добраться до «Счастливого озера».

— А Игорь?

— Тут никаких сдвигов.

Фледдер покопался в ящике стола и достал большой желтый конверт.

— От королевского прокурора в Антверпене, — пояснил он.

Декок спокойно переспросил, подняв брови:

— Антверпен?

Фледдер ждал, когда брови Декока начнут свою обычную гимнастику, но не дождался. И только тогда ответил на вопрос:

— Помните, вы велели мне проверить племянников и племянницу миссис Бюилдайк? Я тогда сразу этим занялся.

— Ага, — сказал Декок, — припоминаю. И что тебе удалось выяснить?

Фледдер открыл конверт, достал оттуда бумаги и просмотрел их. Он небрежно включил компьютер и разложил бумаги по столу. Руки легли на клавиатуру.

— Подожди немного, — попросил Декок. — Расскажи главное вкратце.

— Простите, — ответил Фледдер и взял в руки один из документов. — Ну, — сказал он после короткой паузы, — похоже, у Иво Бюилдайка не только волосы грязные. Он вовсе не такой достопочтенный гражданин, каким хочет казаться. За последние несколько лет его неоднократно арестовывали за разные правонарушения и махинации с налогами.

— Судили?

Фледдер грустно улыбнулся:

— Каждый раз его отпускали, либо, как выражаются бельгийцы, «снимали обвинение». Иво скользкий как угорь. Против него никогда не могли собрать убедительных улик.

— Что он делает в Антверпене?

— Он президент и хозяин одной фирмы.

— И как дела в бизнесе?

Фледдер, продолжая читать, медленно покачал головой:

— С бизнесом скверно. Если верить этой бумажке, Иво всплывает брюхом вверх. На прошлой неделе он обратился в суд за оказанием защиты при банкротстве, чтобы его не разорвали на части.

На этот раз брови Декока начали свою собственную жизнь. Они поднимались такими волнами, что наблюдателю казалось, будто на лбу у старого сыщика две мохнатые гусеницы. К сожалению, Фледдер чересчур увлекся бумагами и упустил это зрелище.

— В этом случае наследство тети Изольды пришлось бы как нельзя кстати, — заметил Декок.

— Да, — задумчиво согласился Фледдер, — но сначала ей надо умереть.

Декок встал и направился к крючку, на котором висел его плащ, надел его и водрузил на голову маленькую шляпу. Жестом он предложил Фледдеру следовать за ним.

— Куда мы теперь? — спросил Фледдер, торопливо засовывая бумаги в конверт.

— Мы поедем в Бюссюм, — ответил Декок. — Смерть садовника абсолютно непонятна. Каким образом такое на вид бессмысленное убийство вписывается во всю эту схему? Мы слишком мало знаем. Поэтому я хочу поговорить с дядей Иммануилом.

— Но ведь у Иммануила старческий маразм, — сказал Фледдер, задвигая ящик, в который он сунул конверт.

Декок неопределенно кивнул:

— Так утверждают родственники. Но иногда легкая эксцентричность помогает старикам защититься от молодых и энергичных прохиндеев. — Он улыбнулся. — Дядя Иммануил не только очень богат, он достаточно умен, чтобы сохранить свое благосостояние.

На лице Фледдера появилось такое выражение, как будто он только что сделал открытие.

— Вы хотите сказать, что его племянники и племянница… — Он недоговорил — зазвонил телефон, стоящий на столе Декока.

Фледдер подошел и снял трубку. Декок наблюдал за ним с некоторого расстояния. Он заметил, что напарник побледнел. Декок медленно подошел ближе. Фледдер положил трубку и взглянул на Декока.

— Исаак, — пробормотал Фледдер.

— Что такое с Исааком? — спросил Декок, уже предчувствуя ответ.

Фледдер с трудом вздохнул:

— Исаак мертв. Его нашли убитым в кресле.

Декок оглядел комнату глазами фотографа. Он обладал способностью видеть все и запоминать окружающую обстановку с точностью компьютера. Он ничего не забывал. Зачастую Декок в расследовании своих дел полагался больше на свою память, чем на что-то другое. Способность была крайне полезной. Он посмотрел на старомодные балконные окна. Мебель тоже была старомодной. Сыщик отметил кровать, на которую в этот вечер так никто и не лег, столик с синей миской и кувшином с водой. Электрические провода крепились к маленьким керамическим изоляторам и шли параллельно, на расстоянии около двух дюймов друг от друга. Эту комнату обновляли никак не позднее начала столетия, наверняка до Первой мировой войны.

Тело Исаака Бюилдайка полулежало в кресле. Спинка кресла и подлокотники были обшиты кожей на мягкой прокладке и закреплены бронзовыми кнопками. На Исааке была та же одежда, в которой Декок видел его накануне ночью, не было только пальто. Оно висело на крючке с внутренней стороны двери.

Декок пригляделся к трупу. Из-под волос к левому уху тянулась полоска уже подсохшей крови. Небольшая темная лужица крови скрыла тонкий рисунок персидского ковра. Чистые голубые глаза Исаака были широко открыты, в них застыл ужас. Он выглядел так, будто в последнее мгновение понял, что на самом деле происходит. Убийца нанес ему один-единственный смертельный удар сзади. Жертва не заметила его приближения.

Декок не почувствовал желания, как в случае с Виллемом, закрыть глаза жертве. На самом деле он не чувствовал ничего. Он порылся в своей совести, удивившись, что смерть Исаака оставила его равнодушным. Просто еще одно убийство, одно из многих. Инспектор даже подумал, не потерял ли он чувствительность, не стал ли просто калькулятором. Это всегда его беспокоило. Он считал, что если полицейский теряет способность сопереживать, то не может эффективно работать. Необходимо было оставаться человечным. Он выбросил неприятную мысль из головы и взглянул на Иво Бюилдайка.

Иво стоял за креслом. Декок снова подумал, насколько братья разные. Он сравнил лицо покойного с лицом Иво, но не нашел никаких сходных черт. Он показал на труп:

— Кто его обнаружил?

Иво Бюилдайк проглотил комок в горле и облизал сухие губы.

— Я, — хрипло ответил он.

— Похоже, у вас талант обнаруживать трупы. — Слова прозвучали язвительно. — Когда вы его нашли?

— Около полудня.

Декок взглянул на часы:

— Примерно сорок пять минут назад?

— Примерно.

— Этот человек мертв уже несколько часов. — Декок показал на труп. — Уже и трупного окоченения почти не осталось. Почему никому не пришло в голову поинтересоваться раньше, где он? — Голос звучал ехидно. — Вас так много в этом доме.

Иво ответил не сразу. Он порылся во внутреннем кармане, вытащил небольшой листок бумаги и протянул его Декоку:

— Это было прикреплено к двери снаружи.

Декок взял записку и прочитал вслух написанный от руки текст: «Пожалуйста, не зовите меня к завтраку». Он взглянул на Иво:

— Это его почерк?

Иво кивнул:

— Мы думаем, что он оставил эту записку поздно ночью, после того как вы уехали. Скорее всего, он сам вернулся еще позже.

— И прикрепил эту записку к двери, чтобы иметь возможность выспаться? — Декок помахал листочком.

— Наверное, так и было.

Инспектор показал на кровать, заправленную с военной аккуратностью:

— Но отдохнуть ему, похоже, не довелось. — Он внимательно взглянул на Иво: — Вы имеете хоть какое-нибудь представление, где он был прошлой ночью?