Найо Марш - Рука в перчатке

— Когда вы уходили вчера с работы, лампа горела?

— Так же как и все остальные. А когда мы пришли утром, все горели, кроме этой.

— Взгляните, Фокс. — Аллейн показал лампу инспектору, и тот внимательно ее рассмотрел.

— В ней увернули пламя, — сказал он тихо. — И довольно сильно.

— Разберитесь с этим, ладно? — Аллейн повернулся к рабочим: — И еще одно. Что было с трубой, когда вы уходили вечером? Она лежала на этом месте, вплотную к другим трубам?

— Да, сэр. — Старшина переглянулся с товарищами и раздраженно добавил: — А если кто думает, что ее могли убрать случайно, пусть прочистит себе мозги. Это трубы магистрального коллектора. Поднять их можно только краном, а чтобы сдвинуть с места, понадобится рычаг. Да что там! Попробуйте убрать одну из них, если не верите. Просто попробуйте. И все станет ясно.

— Я вам и так верю, — кивнул Аллейн. — Пока это все, что мы хотели от вас узнать. Мы составим письменный отчет по вашим показаниям, а потом вам придется заглянуть в участок и посмотреть, все ли там правильно. Если да, надо будет его подписать. Если нет, вы поможете нам его исправить. До сих пор вы действовали абсолютно верно, и я полагаю, что мистер Уильямс и сержант Райкс охотно с этим согласятся.

— Все правильно, — подтвердил Уильямс. — Никаких претензий.

Рабочие с облегчением удалились.

— Первое, что я хотел бы узнать, Боб, — сказал Аллейн, — какого черта творилось на этой лужайке? Вы только взгляните. Можно подумать, что тут толпился весь поселок. Вечерние туфли, женские боты, мужские ботинки, мокасины… А сверху все истоптано резиновыми сапогами. Большая часть следов оставлена еще до момента смерти — кроме, наверное, сапог, — но что, черт возьми, тут произошло?

— Тут была веселая пирушка, — ответил Уильямс. — Гости носились по всем улицам. К нам поступали жалобы. Вечеринку устроила хозяйка Большого дома — поместья Бэйнсхолм.

— Еще одна причуда леди Бантлинг, — сухо добавил доктор Электон. — Дело кончилось собачьей дракой. Меня вызвали в полтретьего ночи, и я наложил повязку ее мужу. Псов к этому времени уже растащили. Насколько я понял, гвоздем программы была «охота за сокровищами».

— Вот черт! — в сердцах произнес Аллейн. — Значит, разбираться со следами теперь бесполезно: это все равно что искать отпечатки ног в виноградной давильне. Долго продолжалась вечеринка?

— Когда я ложился, они еще шумели, — ответил доктор Электон. — Где-то около двенадцати. Потом меня снова разбудили, но я уже об этом говорил.

— Ладно, по крайней мере мы сможем выяснить, были ли в это время целы доски и фонарь. А пока давайте осмотрим местность и добавим в эту кашу свои отпечатки. Погодите, а это что такое?

Он остановился перед одной из труб. Снизу имелось небольшое углубление, словно в этом месте из-под нее выскребли землю. Аллейн нагнулся и достал из ямки листок почтовой бумаги.

Уильямс заглянул через его плечо.

— Стихи, — произнес он брезгливо.

На бумажке были написаны две строчки.

Аллейн прочитал их вслух:

— «Потерял ориентир?

Загляни скорей в сортир».

— Изысканно, ничего не скажешь, — усмехнулся доктор Электон.

— Судя по всему, это подсказка, — заметил Фокс, и Аллейн передал ему листок.

— Если бы все остальное было так же просто, — пробормотал суперинтендант.

— Что вы об этом думаете, Аллейн? — спросил Уильямс. — Произошел несчастный случай?

— А как по-вашему?

— Вряд ли.

— И я того же мнения. Взгляните сюда. Доски передвинули вперед, чтобы они держались на самом краешке траншеи. Покойный оставил на земле только один след — там, где раньше лежали доски и почва была довольно мягкой. Отсюда следует, что он шел со стороны ворот, по твердой дорожке, где не осталось отпечатков ног. Очевидно, в левой руке он держал фонарь. Упав, он резко подался вперед и выронил фонарик, и одна из досок подскочила в воздух и ударила его по лицу. Это только мои догадки, но я думаю, что после осмотра доктор Электон обнаружит, что у жертвы сломан нос. И поскольку он упал лицом в грязь, перелом мог быть вызван именно доской. Дальше. Лампу своротили с железной стойки. Стойку воткнули в землю под углом, так что она свисала над траншеей между двумя трубами — сдвинутой и той, что рядом. Кстати, втыкали ее дважды: рядом есть второе отверстие. Значит, лампа была далеко, и он не мог за нее ухватиться. Собака большая?

— Что? — удивленно спросил Уильямс.

— Ее следы остались после сапог рабочих. Очевидно, собака была крупной.

— Пикси, — обронил долго молчавший Райкс.

— Ну да, — скривился Уильямс. — Это она.

— Полоумная дворняга, мистер Аллейн, — пояснил сержант Райкс. — Покойный джентльмен называл ее боксером. Он обычно выгуливал Пикси перед сном, всегда в одно и то же время — ровно в час ночи. Шум был ужасный. Соседи часто жаловались, — добавил Райкс с интонацией человека, который хорошо знает, о чем говорит.

— Пикси в отличной форме, — заметил Аллейн, — она перемахнула через ров. На другой стороне должны быть следы. Взгляните на правую руку Картелла, Электон.

Доктор так и сделал.

— Вижу следы травмы, — сообщил он. — Вспухшие рубцы, вокруг ладони заметная вмятина.

— Как насчет кожаного поводка, который резко сдернули с руки?

— Вполне может быть.

— Теперь стойка, Фокс.

Инспектор наклонился к земле, не сходя с твердой дорожки на лужайке. Он бережно поднял железную опору и протянул Аллейну с таким видом, словно это было какое-то хрупкое и ценное изделие.

— Тут есть следы, мистер Аллейн, — сказал инспектор. — Края потерты. Как будто что-то обвилось вокруг стойки, а потом резко сорвалось.

— Наверно, после того как Картелл упал, Пикси перепрыгнула через канаву, выдернув из его руки поводок. Собака сначала запуталась вокруг стойки, потом вырвала ее из земли и удрала. Лампа упала в ров. Примерно так. Кстати, кто-нибудь знает, где Пикси?

— Может быть, спросить в доме? — предложил Райкс.

— Не к спеху. Пока это только пустые догадки.

— А по-моему, звучит вполне правдоподобно, — возразил Уильямс.

— Сойдет за рабочую версию. Но одно осталось непонятным, — продолжал Аллейн, — почему фитиль в лампе был увернут почти до нуля?

— В самом деле! — воскликнул сержант Райкс.

— Очень странно, — пробормотал Уильямс, рассматривая стойку. — Видите нижнюю часть опоры? Казалось бы, ее должны были вытащить из почвы чистой или одинаково грязной со всех сторон. Но она испачкана только с одного бока, а с другого ее как будто вытерли.

— Я вижу, вы не зря едите свой хлеб, — заметил Аллейн.

— Да ладно вам! — отмахнулся Уильямс. В прошлом он стажировался вместе с Аллейном.

— Взгляните на то место, которое раньше находилось под трубой. Оно не так сильно затоптано, как остальные. Видите на земле отметины? Косые углубления в сторону ямы?

— И что?

— Фокс, попробуйте.

Инспектор, все еще державший стойку за верхушку, осторожно приложил ее к одной из вмятин.

— Подходит, — сказал он. — Отличный рычаг.

— Если так, понятно, почему одна сторона осталась чистой. Заверните ее и отложите в сторону. Скоро приедут криминалисты, и мы сделаем слепок.

— А что не так с этой стойкой? — спросил доктор Электон.

— Мы думаем, что ее могли использовать как рычаг, чтобы поднять трубу. На самой трубе теперь вряд ли что-нибудь осталось, но посмотреть стоит. — Аллейн прошел до конца траншеи и присел рядом с лежавшей в стороне трубой. — Следы наверняка есть, — пробормотал он себе под нос. — Только чуть подальше. Мы найдем их, когда ее поднимут.

Вернувшись к остальным, Аллейн немного постоял, разглядывая место преступления. Налетевший ветер приподнял край брезента, и тот слегка задрожал, словно лежавший под ним мистер Картелл начал шевелиться. Фокс подошел и заботливо подоткнул выбившийся конец.

— Если верно, что к любому делу надо относиться непредвзято, — задумчиво произнес Аллейн, — то это верно и в данном случае. Не знаю, стоят ли чего мои догадки, но все-таки я вам их изложу. Судя по тому, что я увидел, преступление было тщательно продумано. Незадолго до появления Картелла кто-то сдвинул доски так, что они едва держались на конце канавы. Потом он убавил огонь в лампе и спрятался: скорее всего лег за ближайшей трубой. Картелл подошел, ведя на поводке собаку. Как только он ступил на мост, тот провалился. Доска ударила его в лицо и оглушила. Натянувшийся поводок впился в его правую руку и сорвался. Собака перепрыгнула через траншею, запуталась вокруг железной стойки, опрокинула лампу, и та упала в ров. Преступник вылез из укрытия, использовал стойку как рычаг и свалил трубу в канаву. Она рухнула с высоты четырнадцати футов, убив жертву. Потом… постойте! А это что такое? — Аллейн наклонился над канавой и вгляделся в грязь. — Боюсь, придется лезть, — вздохнул он. — На самое дно.