Расследование в «Трэвэлерс Рефьюдж» - Татьяна Галахова
… Автобус остановился недалеко от замка Бремар. Прогулка до него оказалась более, чем приятной: тропинка пролегала через небольшой лесок, и туристы шли под неугомонный щебет птиц и ласкающий слух шелест листвы. То и дело перед ними сплошной пурпурной стеной возникали заросли благоухающих рододендронов, а налетавший ветерок приносил с собой прохладу и аромат летнего разнотравья.
Наконец, впереди показалась возвышающаяся серо-коричневая громада величественного замка, словно сошедшего со страниц старинных легенд. Его мощные стены устремлялись ввысь, а круглые угловые башни, увенчанные прямоугольными зубцами, придавали сооружению романтический и таинственный вид. На расстоянии, позволявшем хорошо рассмотреть фасады Бремара, Эндрю Морган остановил группу.
– Вот мы и на месте, – произнёс он. – Сейчас мы неспеша обойдём вокруг замка, и я познакомлю вас с самыми яркими страницами его истории. Итак, Бремар был построен Джоном Эрскином32 в 1628 году…
И Морган начал свой рассказ о захватывающих событиях далёкого прошлого. Экскурсанты слушали его, затаив дыхание. Эндрю обладал поставленным голосом приятного тембра, а его речь, насыщенная эмоциями, переносила их на несколько столетий назад и помогала прочувствовать историческую обстановку той эпохи.
Когда леди и джентльмены сполна насладились впечатляющим зрелищем экстерьеров замка, гид проводил их внутрь, чтобы осмотреть подземелье и помещения, открытые для посетителей. Везде, где только было можно, Терри Глейзер неутомимо щёлкал затвором своей фотокамеры. Порой он, совершенно игнорируя эффектные с точки зрения остальных экскурсантов виды, снимал то, что им казалось совершенно обыденным. Не удивлялась лишь миссис Эйлинг: она помнила, как Терри говорил, что в фотографии важнее не то, что ты видишь, а как ты это видишь. К тому же, Синтия давно уже поняла, что у Глейзера, как и у любого творческого человека, было своё, особенное видение мира вокруг себя.
… На обратном пути экскурсанты решили немного отдохнуть и расположились на скамейках, предусмотрительно установленных в тени деревьев недалеко от Бремара. После сырых и мрачных внутренних помещений замка они вновь оказались на свежем воздухе и с наслаждением ощутили солнечный свет. Вокруг было тихо и сказочно красиво: лишь в траве раздавались трели насекомых, да где-то впереди пылали яркими красками пышные лесные рододендроны.
Майкл Райли внимательно наблюдал за поведением туристов и не замечал ничего необычного: никто из них не выглядел напряжённым или взволнованным. Всё было, как всегда: выпятив вперёд нижнюю губу, ворчал себе под нос Джеймс Харпер; постукивая пальцем по своей камере, Терри Глейзер расширял познания Синтии Эйлинг в области фотографии; прильнув головами друг к другу, тихонько переговаривались молодожёны Ламбертсы. Роберт Чендлер, уловив удобный момент, задавал Моргану свои бесконечные вопросы.
«Всё как всегда», – снова подумал инспектор, и вдруг какая-то смутная, не оформившаяся мысль промелькнула в его сознании. Однако ему не удалось сосредоточить на ней своё внимание: эта мысль выскользнула из его головы раньше, чем он успел облечь её в слова.
Всю обратную дорогу в автобусе Райли пытался понять, что же на мгновение насторожило его, когда он скользнул взглядом по отдыхающим на скамейках туристам. Ничего конкретного, лишь какая-то неясная полумысль-полуощущение…
За спиной инспектора Тельма Чендлер переговаривалась с Альбертом Коннорсом:
– Самое сильное впечатление на меня произвела легенда о девушке-призраке, обитающей в Бремаре.
– О, мистер Морган умеет завораживающе рассказывать истории! Но вообще-то, прыгнуть вниз с вершины замка из-за того, что жених бросил её перед свадьбой … С моей точки зрения, это просто опрометчивый поступок, – высказал своё мнение Альберт.
– Вы рассуждаете так, потому что вы – мужчина. И потом, не стоит забывать, что это произошло не в наши дни, а несколько столетий назад. Тогда отказ жениха от своей невесты перед самой свадьбой был неизгладимым позором: это воспринималось как трагедия. Так что я нисколько не удивляюсь тому, что отчаявшаяся девушка бросилась вниз с верхнего этажа замка.
«Обычные для туристов разговоры и самое обычное поведение. И всё же… И всё же один из них – убийца» – пронеслось в голове инспектора.
… Когда автобус подъезжал к «Трэвэлерс Рефьюдж», пассажиры из окна увидели выбежавшего ему навстречу Мэтью Невилла. «Что-то случилось», – подумал Райли и не ошибся: за долгие годы работы в полиции у него выработалась острая интуиция. Как только он вышел из автобуса, сержант на ходу начал возбуждённо рассказывать:
– В ваше отсутствие здесь произошла попытка убийства! Дело в том, что вчера вечером кто-то оставил на стойке в холле коробку шоколадных конфет, на которой лежала записка: «Миссис Форестер от благодарных постояльцев». Дорис Хейли увидела её и передала хозяйке. Женщина подумала, что гости пансиона решили таким образом поддержать её, выразить своё сочувствие. Сегодня после ланча миссис Форестер собралась выпить чаю, но когда она открыла коробку, то заметила в ней порошок белого цвета. Это её насторожило, и она внимательно осмотрела все конфеты. Оказалось, что шоколадная оболочка некоторых из них повреждена снизу. Миссис Форестер сразу же обратилась ко мне, и я тщательно проверил содержимое коробки. В ней, действительно, содержалось небольшое количество белого порошка, напоминающего сахар. Также я обнаружил, что целостность трёх конфет была нарушена. Я отвёз коробку в Абердин на экспертизу, и результат уже известен. Коллеги позвонили час назад и сказали, что белый порошок – это мышьяк, им же были начинены три конфеты. К счастью, всё обошлось, но кто-то явно хотел отравить миссис Форестер.
Выслушав взволнованный рассказ сержанта, Райли похвалил его за оперативность и поспешил встретиться с хозяйкой пансиона. Однако прежде он попросил Невилла ещё раз как можно подробнее описать то, что он увидел при осмотре коробки.
Мэтью непонимающе посмотрел на инспектора и повторил свой рассказ:
– Кое-где между конфетами виднелся порошок белого цвета. Такое впечатление, что его просто просыпали по неосторожности. Кроме того, мне бросилось в глаза, что донышко нескольких конфет было деформировано, как будто его для чего-то отделили, а затем снова прилепили на подтаявший шоколад.
– Спасибо, Мэтью, – проговорил Райли, – я услышал то, что мне нужно. А теперь я хотел бы поговорить с миссис Форестер.
И он быстро поднялся вверх по лестнице.
– Входите, пожалуйста, – ответила Милдред на его стук.
Женщина старалась выглядеть спокойной, но инспектор заметил испуг в её глазах.
– Миссис Форестер, – обратился он к ней, – я уже в курсе того, что здесь произошло сегодня. Расскажите, пожалуйста, ещё раз, как выглядела коробка. Имейте ввиду, что мне важна
