Ирвин Уэлш - Преступление

— Выходит, ты имел дело с такими женщинами, — произносит Стэрри, косясь на Ленноксову забинтованную руку. — Следует ли из этого, что ты среднестатистический? Хотя кого я обманываю, можно подумать, бывают другие мужчины.

Леннокс слишком много времени провел в ночных клубах Эдинбурга, чтобы лезть в карман за ответом на не связанный с политикой феминистский выпад.

— Мы отлично делаем глупости, — говорит он и добавляет: — Но по части безумств с вами, женщинами, даже тягаться не рискнем. И ничего тут не попишешь.

Стэрри смеется, рот открывает так широко, будто собралась проглотить бар со всем содержимым. Леннокс смотрит на рифленое розовое небо, язык яркий, кажется, дотронься — спружинит как матрас; вот свернулся в трубочку, теперь в нем змеиная угроза.

— Так-то! Знайте свое место!

— Девушки, извините, я слышу настойчивый зов природы.

Сейчас приду.

Леннокс соскальзывает с табурета и направляется в уборную.

«Почему они называют туалет уборной?»

Ленноксу действительно хочется убраться. Убраться из действительности. Лечь на кафельный пол с мокрыми отпечатками подошв, обрывками салфеток и сигаретным пеплом и уснуть сном младенца. Однако он всего лишь вытягивает поврежденную руку и начинает разматывать бинты. Они уже невообразимого цветам воняют. Леннокса охватывает ужас, он почти готов увидеть безжизненную, словно чужую конечность в черно-зеленых гангренозных пятнах. На поверку рука крепкая, красноватая и несколько распухшая, ссадины на костяшках воспалены, и, когда Леннокс пытается сжать кулак, из глаз брызжут слезы. Впрочем, никаких признаков воспаления или отторжения, дело, похоже, идет на поправку. Леннокс рискует расстегнуть молнию и достать член больной рукой и не может вынести вида темной, вялой струи, беспорядочно бьющей в край металлического писсуара.

Леннокс тщательно моет руки, не дает поблажек поврежденной кисти: мол, пора возвращаться к своим обязанностям.

«Чтобы схватить девочку, затолкать в фургон, заткнуть ей рот, связать руки электрическим шнуром и рвануть с места, ему понадобилось тридцать пять секунд».

Сует руки под элекросушилку. Затекшая, измученная кисть блаженствует в горячей струе.

По выходе из туалета Леннокс буквально наталкивается на взгляды обеих женщин. Стэрри обнаружила и даже успела пролистать «Идеальную невесту». Однако теперь на сцене и некто четвертый — мужчина, отделившийся от тени в глубине бара; он подходит к Робин и Стэрри одновременно с Ленноксом. Смотрит на Стэрри в замешательстве.

Леннокс соображает, что мужчина примерно одного с ним роста, около шести футов двух дюймов, и примерно одного возраста, хорошо за тридцать.

— Я занимаюсь продажами, — склабится он в адрес Стэрри и Робин, игнорируя медленно закипающего Леннокса. «Ублюдок подслушал наш разговор и вздумал меня передразнивать».

Леннокс хватает его за плечо и разворачивает на сто восемьдесят градусов.

— Ты у меня сейчас знаешь чем займешься? Ты у меня полетами над барной стойкой займешься, если не свалишь отсюда. Понял?

Мужчина моргает, он явно не ожидал отпора.

— Мальчики… — заводит Стэрри, отложив «Идеальную невесту», — не ссорьтесь.

— Послушай, приятель… — ободряется мужчина, но Леннокс видит, что крыть ему нечем.

Леннокса трясет от ненависти. Этот тип его взбесил.

— Я тебе не приятель. Сечёшь?

— Занимайся своим делом…

— Я стараюсь. А теперь проваливай.

Мужчина пожимает плечами, поднимает руки — дескать, а я что — и ретируется в дальний угол бара.

— Ты чего это завелся? — спрашивает явно раздосадованная Стэрри.

— Физия мне его не понравилась, — объясняет Леннокс, не сводя глаз со своего противника. Тот наскоро допивает и уходит.

— Вроде симпатичный, — продолжает Стэрри, гладя на Робин.

— Не знаю, по-моему, на ящерицу похож, — возражает Робин.

— Много ты понимаешь.

Робин кривится и поводит плечами, затем адресует Ленноксу тихую улыбку.

Стэрри, похоже, справилась с досадой.

— Слушайте, а давайте куда-нибудь переместимся.

Обсуждают, куда именно. Ленноксу самое время вернуться в отель. Помириться с Труди. Да и усталость вдруг навалилась. Но он не сможет посмотреть Труди в глаза. Лучше дождаться, пока она заснет.

— Что это? — спрашивает Стэрри. В руке у нее «Идеальная невеста». — Ты свадьбу планируешь?

— Ну да. Только не свою, — отвечает Леннокс, удивляясь инерции лжи, видимо, сродни той инерции, что не дает балерине упасть в разгар пируэта. Разница между полицейским и негодяем в том, что полицейский — лгун куда более умелый, вдобавок на зарплате, однажды сказал его наставник Роббо. — Это и есть мой товар, — уточняет Леннокс. — Свадьбы. Полный пакет услуг.

— Так ты организуешь свадьбы? Как в «Свадебном переполохе»? — Робин едва не визжит от восторга.

— Да. — Леннокс смотрит на Стэрри, та выжимает кислую улыбку, пока ее мобильник не заводит «На сей раз не купимся…». Стэрри извиняется, идет к двери и только там отвечает на звонок.

— Хорошая у тебя, должно быть, работа. Каждый день видишь счастливых людей, — замечает Робин.

— Нервотрепка изрядная, но и светлые моменты выпадают.

С предложением продолжить в клубе «Миопия» возвращается Стэрри. Робин не хочет идти.

— Мне домой пора, как там Тиа одна без меня.

— Что ей сделается, — напирает Стэрри. — Всего-то по коктейльчику возьмем. У меня для вас кое-что есть.

— Глаза у Робин вспыхивают.

— В смысле, ты раздобыла… — Она осекается на полуслове.

Леннокс в курсе, «кое-что» означает кокаин. Кокаин ему нужен. Необходим, Одна дорожка белой пыли. Кокаин придаст ему сил. Прогонит из-под век образы мертвых детей. Успокоит совесть. Робин объясняет, что «Миопия» всего на несколько кварталов южнее. Как раз по пути к отелю.

— Вот, а журнал твой я в сумочку положу. А то на стойке он точно промокнет.

— Спасибо. — Леннокс благодарно подмигивает, все трое выходят из бара и движутся по Вашингтон-авеню.

На входе Стэрри и Робин предъявляют водительские права, а Леннокс — удостоверении личности, выданное полицейским департаментом Лотиана и Бордерса, еще со старой фотографией, где у него усы. Вышибала, огромный негр, заглядывает Ленноксу в глаза, на секунду пришпиливает его взглядом к полу, чуть поводит бычьей шеей — проходите. Леннокс поспешно прячет удостоверение в карман, чтобы девушки не заметили. Когда же они достанут кокаин? Леннокс прямо видит его, небось завернут в бумажку, отпотевает у Стэрри в сумочке. Судя по взгляду Робин, у нее те же галлюцинации.

«Миопия» оказывается дансингом; их тотчас поглощает толпа загорелых, стройных, ухоженных юнцов, они трое тут старше всех. Стэрри и Робин, не теряя времени, идут в уборную. Их нет подозрительно долго, Леннокс боится, что они попросту сбежали. Он волнуется, потом начинает психовать. Торчит тут в одиночестве у барной стойки, так называемая музыка пульсирует в висках, софиты дезориентируют, разодетая молодежь бросает неодобрительные взгляды. На девушках короткие платья, преимущественно одноцветные, они облегают тело будто под действием статического электричества. На фоне стильных рубашек его футболка «Конец века» выглядит, наверно, полным отстоем. Ну точно Майкл Дуглас из «Основного инстинкта», сцена в ночном клубе. Леннокс утешается мыслью, что такой степени нелепости ему не достичь.

Беспокойство его растет. Он замечает, что за ним следят. Проныра из «Двух очков», менеджер по продажам, притулился на другом конце барной стойки. Ярость бодрит, Леннокс спрыгивает с табурета, пробирается сквозь довольную толпу к выходу, но за спиной у мерзавца резко останавливается. Тот выгибает шею, шарит глазами по полу.

— Кого-то ищешь? — орет Леннокс, перекрывая шумовой фон, заставляя противника подпрыгнуть. — Может, потанцевать вздумалось или еще чего?

— Послушай, я…

Договорить типу не удается, Леннокс хватает его здоровой рукой, пальцы стискивают горло.

— Нет, это ты послушай. Не знаю, что за игру ты ведешь, только сейчас ты поднимешь свою грязную задницу и вынесешь ее вот в эту вот дверь, — рявкает Леннокс, усиливая хватку. — Ты меня понял?

Степень собственной смертоносной злобы Леннокс определяет по ужасу в глазах противника. Вдруг соображает, что на них смотрит куча народу, и разжимает пальцы. Потерпевший, тяжело дыша, пятится к двери, трет шею. Вышибала не застал завязку, но, как и Леннокс, довольствуется тем, что провожает менеджера по продажам до таблички «Выход».

Тщетно пытаясь компенсировать утечку адреналина, Леннокс заказывает еще коктейль и продолжает ждать. Ну что же они не идут? Он приказывает себе не дергаться, ничего не предпринимать, уговаривает себя, что количество напускного спокойствия рано или поздно перейдет в качество спокойствия настоящего. Наконец девушки возвращаются, Робин разрумянилась, в глазах появился блеск. Ленноксу украдкой суют крохотный пакетик.