Джон Карр - Табакерка императора

– Подсунул, – скорей утвердительно, чем вопросительно заметил мосье Горон.

Ева засмеялась. Она недоуменно переводила взгляд с одного лица на другое.

– Но ведь не можете же вы думать, что я убийца?

– Честно говоря, мадам, нам не чужда эта фантастическая идея.

– Но я могу… как же…? я же могу доказать, что каждое мое слово – чистая правда!

– Каким образом, мадам? – осведомился префект, постукивая отманикюренными пальцами по столику рядом со своим креслом.

Ева обратилась к остальным.

– Простите меня. Я ничего вам раньше не говорила, потому что не хотела, чтоб вы знали, что Нед был у меня в комнате.

– Вполне понятная причина, – бесцветным голосом сказала Дженис.

– Но это, – Ева подняла руки, – это до того смехотворно, что я даже не знаю, что тут и сказать. Эдак можно разбудить человека среди ночи и объявить ему, что он убил кого-то, кого он и в глаза не видел. Я бы до смерти перепугалась, если б не была уверена, что каждое свое слово могу доказать.

– Должен вас обеспокоить, мадам, повторением своего вопроса, – сказал мосье Горой. – Каким образом вы собираетесь все это доказать?

– Я имею в виду Неда Этвуда, конечно.

– А… – сказал префект полиции.

Все его движения были обдуманны. Он приподнял лацкан пиджака и понюхал белую розу в петлице. Глаза его не отрывались от некой точки на паркете. Он чуть заметно взмахнул рукой. Он нахмурился, и больше на лице его ничего не отражалось.

– Скажите, мадам. Вы всю неделю обдумывали эту вашу историю?

– Ничего я не обдумывала. Я в первый раз обо всем этом слышу. Я говорю вам правду.

Мосье Горон поднял глаза.

– Виделись ли вы, мадам, в продолжение этой недели с Недом Этвудом?

– Нет, конечно, нет.

– Вы все еще любите его, Ева? – тихо спросила Дженис. – Вы любите его?

– Милая, ну, конечно, нет, – успокоительно вмешалась Елена.

– Вот спасибо вам, – сказала Ева. Она взглянула на Тоби. – Неужели еще надо это объяснять? Я его ненавижу, он мне противен, он для меня не существует! Глаза б мои на него не смотрели!

– Вряд ли, по-моему, – мягко заметил мосье Горон, – у вас еще будет случай на него смотреть.

Все повернулись в его сторону. Мосье Горон, вновь погрузившийся было в созерцание паркета, наконец оторвал от него взор.

– Разумеется, мадам, вам известно, что мосье Этвуд при всем желании не может подтвердить вашу версию?

В голосе мосье Горона появились строгие нотки.

– Разумеется, мадам, вам известно, что мосье Этвуд лежит в отеле «Замок» с сотрясением мозга?

Прошло секунд десять, прежде чем Ева встала, высвободясь из глубокого кресла. Она смотрела на префекта. Дермот только сейчас заметил, что на ней черная юбка и серая шелковая блузка, оттеняющая нежно-розовый цвет лица и серые, широко расставленные глаза. Но, кроме того, Дермот, который как будто улавливал каждую ее мысль, заметил и перемену в ее настроении.

Он почувствовал, что до сих пор все эти обвинения были для нее всего лишь чем-то вроде грубой, неудачной шутки. Теперь она поняла, что это не так. Она поняла, чем все это чревато. Она поняла, какая страшная опасность таится в каждом вкрадчивом слове префекта и в каждом его сдержанном жесте.

– Сотрясение… – начала она.

Мосье Горон кивнул.

– Неделю назад, в половине второго ночи, – продолжал он, – мосье Этвуд вошел в вестибюль «Замка». В лифте, поднимаясь к себе в номер, он потерял сознание.

Ева прижала ладони к вискам.

– Значит, это когда он уходил от меня! Было темно. Ничего не видно. Значит, он разбил голову, когда… – после паузы она добавила: – Бедный Нед!

Тоби Лоуз стукнул кулаком по камину.

Саркастическая усмешка несколько испортила безупречную учтивость физиономии мосье Горона.

– К сожалению, – продолжал он, – перед тем как потерять сознание, мосье Этвуд все же успел объяснить, что на улице его сбила машина и он ударился головой о край тротуара. Это были его последние слова.

Тут мосье Горон провел пальцем по воздуху, как бы в изящном заключительном росчерке.

– Видите ли, мосье Этвуд едва ли сможет теперь что бы то ни было подтвердить. Он вряд ли оправится.

Глава 10

На лице мосье Горона отразилось сомнение.

– Возможно, мне бы не следовало вам это говорить, – добавил он. – Да. Не рекомендуется допускать излишнюю откровенность с обвиняемым до ареста…

– Ареста! – вырвалось у Евы.

– Должен предупредить вас о такой возможности, мадам.

Напряжение достигло высшей точки. Все, кроме Горона, уже не в состоянии были говорить по-французски.

– Нет, не сделают они этого, – со слезами на глазах сказала Елена. Она дышала с присвистом и решительно выдвигала вперед нижнюю губу. – Не могут они так поступить с английской подданной. Бедный Морис очень дружил с нашим консулом. И все же, Ева…

– Нет, это кое-что объясняет, – сама не своя крикнула Дженис. – Я про осколок говорю… И почему вы не звали на помощь, если на самом деле испугались этого мистера Этвуда. Уж я бы позвала.

Тоби в сердцах лягнул каминную решетку.

– И этот парень в самом деле торчал в комнате, когда я звонил, – пробормотал он, – вот что меня убивает…

Дядя Бен молчал. Он вообще редко высказывался. У дяди Бена были золотые руки, он мог починить машину, выстрогать игрушечный кораблик и оклеить стены не хуже любого профессионала. Он сидел у чайного столика и курил трубку. Время от времени он поглядывал на Еву с едва заметной подбадривающей улыбкой, но добрые глаза смотрели беспокойно, и он все качал и качал головой.

– Что касается, – тут и мосье Горон перешел на английский, – ареста миссис Нил…

– Одну минуту, – сказал Дермот.

Все вздрогнули, когда он заговорил.

Они его и не заметили, во всяком случае, не обратили на него внимания. Он сидел в темном уголке за пианино. Теперь глаза Евы устремились прямо на него. На секунду он испытал приступ страха и смущения, которые так мучили его в прошлом, когда он думал, что на всю жизнь останется уродом. Пережиток недобрых давних дней. Тех дней, когда он понял, что нет ничего мучительней душевных страданий, и выбрал соответствующую специальность.

Мосье Горон вскочил.

– Ах ты, господи! – театрально вскричал префект. – Я забыл. Друг мой, прошу извинить, если я был с вами невежлив. Но тут такие дела…

Префект простер руку.

– Я желаю вам представить моего друга, доктора Кинроса, из Англии. А это люди, о которых я вам говорил. Миледи Лоуз, брат, дочь, сын. И мадам Нил. Как поживаете? Надеюсь, хорошо?

Тоби оторопел.

– Вы англичанин? – спросил он.

– Да, – улыбнулся Дермот. – Я англичанин. Но пусть вас это не беспокоит.

– Я думал, вы подчиненный Горона, – тоном оскорбленного достоинства заявил Тоби. – Черт побери, а мы при вас говорили, – он оглядел всех, – и так свободно!

– Ну и что? – сказала Дженис.

– Извините меня, пожалуйста, – сказал Дермот, – единственное, что оправдывает мое вторжение, это…

– Это то, что я попросил доктора Кинроса мне помочь, – объяснил мосье Горон. – Для души он занимается медициной, он замечательный врач и практикует на Уимпол-стрит. А помимо этого, насколько мне известно, он изловил трех важных преступников. У одного был неверно застегнут плащ, другого выдала манера говорить… Психологический подход, понимаете. Вот я его и позвал сюда…

Дермот смотрел прямо на Еву.

– Потому, что у моего друга мосье Горона, – сказал он, – имеются сомнения относительно улик против миссис Нил.

– Друг мой! – вскричал префект с горьким упреком.

– Разве нет?

– Нет, – ответил Горон самым зловещим тоном. – Теперь уже нет.

– Но истинная причина моего прихода и попыток оказать вам помощь та, что я когда-то знал вашего мужа…

– Вы знали Мориса? – крикнула Елена, встречая взгляд Дермота.

– Да. Давно еще, когда моя работа была связана с тюрьмами. Он очень интересовался тюремной реформой.

Елена покачала головой. Как ни смущало ее присутствие нежданного гостя, она вскочила с кресла, стараясь выказать ему радушие. Но напряжение последней недели не могло не сказаться. Как всегда, при упоминании Мориса ей на глаза навернулись слезы.

– Морис, – сказала она, – не просто интересовался. Он изучал тюремную публику, то есть, я хочу сказать, заключенных, он буквально все о них знал. Хоть они-то сами часто ничего про него не знали. Потому что, понимаете, он помогал им и не хотел никакой благодарности, – голос ее уже дрожал. – Ой, господи, и о чем это я говорю? Какой смысл об этом сейчас вспоминать?

– Доктор Кинрос, – тихо и отчетливо произнесла Дженис.

– Да?

– Они всерьез говорят об аресте Евы?

– Надеюсь, что нет, – спокойно сказал Дермот.

– Надеетесь? Почему?

– Потому что в противном случае мне пришлось бы сражаться с моим старым другом мосье Гороном до последнего.

– Ну хорошо, вот вы слышали рассказ Евы. Так что вы об этом думаете? Вы ей верите?