Джон Карр - Вне подозрений
Люсия кивнула — ее темно-красные губы пламенели даже на разрумянившемся лице. Она выжидающе склонилась вперед в кресле.
— Вы сказали, что эта девушка — Китти, — снова заговорил доктор Фелл, — поменяла постели. Вы также велели ей подмести и стереть пыль?
— Подмести и… Зачем вам это знать?
— Да или нет?
— Я не уверена. Но помню, как она подметала ковер с моей вязальной корзиной, висящей на руке. Да, думаю, она стерла пыль.
— Увы! — вздохнула мисс Кэннон и дружелюбно улыбнулась, показывая, что не обижена из-за политических разногласий. — Как я ни старалась, но не смогла сделать из Люсии хорошую хозяйку. Мне приходится самой заниматься такими вещами. Китти кое-как вытерла пыль, но, к сожалению, мне пришлось уйти. Люсия практически выставила меня из комнаты.
— Только потому, Агнес, что Дик должен был появиться с минуты на минуту!
— В любом случае Китти поработала скверно. Когда я сегодня убирала спальню и ванную, пыли там было полно. — Мисс Кэннон вздрогнула. — Я сделала это после ухода полиции. В пыли даже оставались следы.
Доктор Фелл внезапно выпрямился, заставив диван угрожающе заскрипеть и затрещать.
— Какие следы? — осведомился он.
— Право, не помню, сэр. — Мисс Кэннон слегка попятилась.
— И эти следы остались там?
— Конечно нет — после моей уборки. Уверяю вас, сэр…
— Тогда, ради бога, постарайтесь их описать!
Все в комнате застыли как вкопанные. Сидя за письменным столом, Патрик Батлер обнаружил, что сжимает в руке плоский, отполированный морем камень, используемый как пресс-папье. Он вспомнил, что мальчиком в Ирландии мог метко бросать тяжелые камни и еще не утратил этой способности. Ему захотелось облегчить душу, швырнув этот камень в самую сердцевину тайны.
Карие глаза мисс Кэннон прищурились под пенсне.
— Думаю, они выглядели так, будто кто-то царапал пыльный подоконник. Следов было два или три.
— Какую они имели форму?
— Вроде перевернутой буквы «Т». Возможно, с маленьким хвостиком. Не знаю, я не уверена.
Мгновение доктор Фелл оставался неподвижным. Потом он с трудом встал.
— Миссис Реншо, — произнес он тоном, который использовал крайне редко, — я бы хотел, чтобы вы и мистер Батлер поднялись со мной наверх для приватной беседы. Поверьте, это не праздная просьба.
Люсия первая вышла из гостиной, где остались Чарли Денем и Агнес Кэннон. Она шла молча, как будто опасаясь, что при попытке заговорить у нее задрожат губы.
На лестнице доктор Фелл попросил проводить их в спальню Дика Реншо. Все еще молчащая Люсия открыла дверь и нажала кнопку выключателя внутри.
На столике у кровати вновь зажглась лампа под абажуром. Два оранжевых прямоугольника вспыхнули в электронагревателе. Едва взглянув на комнату, доктор Фелл закрыл дверь и повернулся к Люсии и Батлеру.
— Должен признать, мэм, — обратился он к Люсии, — что я форменный старый тупица. Я страдаю умственной недостаточностью. Я вполне способен взять ваш лучший чайник из веджвудского[15] фарфора и бросить его в камин, будучи уверен, что это стол. Но лучше вам услышать это от меня, чем от старшего инспектора Сомса.
— Одну минуту! — вмешался Батлер, но доктор Фелл жестом заставил его умолкнуть.
— Поэтому, — продолжал доктор, — я хочу поговорить с вами в присутствии вашего адвоката и с его разрешения. Ради себя самой не лгите мне. Полиция только начинает работу. Им хватает терпения разоблачить любую ложь. — Выражение его лица стало умоляющим. — Миссис Реншо, в вашем распоряжении имеется сурьма?
— Нет! — в ужасе воскликнула Люсия.
— Вы когда-нибудь покупали ее или пытались купить? В любое время в прошлом?
— Никогда!
Инстинктивно Люсия схватила Батлера за руку, и ощущение близости возникло снова.
— Это само по себе является основой для защиты, — сухо заметил Батлер. — Нельзя осудить даже Сатану, не доказав, что у него был доступ к яду.
— Возможно ли, сэр, — с удивлением отозвался доктор Фелл, — что даже вы не сознаете опасности ситуации?
— Естественно, сознаю! Но даже если осуществится маловероятная возможность ареста Люсии, — Батлер успокаивающе посмотрел на нее, — я смогу добиться ее оправдания.
— Предположим. Это решит вашу проблему?
Батлер с удивлением почувствовал, что все еще держит каменное пресс-папье с письменного стола внизу. Он рассеянно уставился на него, потом посмотрел на доктора Фелла и сунул пресс-папье в карман.
— Предположим, — настаивал доктор Фелл, — вы изобретете объяснение — что, вероятно, смог бы и я, того, как яд оказался в графине. Предположим, вы с триумфом добьетесь оправдания миссис Реншо. Но разве вы не понимаете, что полиция может выдвинуть против нее другое обвинение?
— Какое?
— В убийстве миссис Тейлор.
Глава 8
Несколько секунд Люсия Реншо, казалось, не могла понять, о чем идет речь.
Потом ее рука с розовыми ногтями соскользнула с руки Батлера. Она медленно попятилась от доктора Фелла, слегка сгорбившись, что казалось необычным для такой высокой и грациозной женщины.
Наткнувшись на одну из кроватей, Люсия испуганно обернулась, убедилась, что это не та кровать, на которой умер Дик Реншо, и медленно села, скользнув ладонью по покрывалу.
— Миссис Тейлор? — вскрикнула она. — Тети Милдред?
Доктор Фелл кивнул.
— Но это г-глупо! — запротестовала Люсия с видом ребенка, который протягивает руки к огню, одновременно боясь обжечься. — Это нелепо! С этим делом уже покончено!
— Боюсь, что нет. После Джойс Эллис вы были главной подозреваемой.
— Откуда вы знаете? — быстро спросил Батлер.
— Мой дорогой сэр! — проворчал доктор Фелл. — Я с самого начала занимался этим делом. Разве я не говорил вам, что меня вышвырнули из офиса Хэдли, когда я пытался объяснить, что имею в виду? Потом Джойс Эллис оправдали, и кое-кто переключил внимание полиции на миссис Реншо.
— Кто? — прошептала Люсия.
— Мистер Батлер, — ответил доктор Фелл. — Он доказал, к удовлетворению жюри, что запертый дом в действительности не был заперт, что туда мог войти посторонний и многое другое, еще более опасное для вас.
«И я сделал это с помощью фальсификации! — мелькнуло в голове у Батлера. — Ведь Джойс неоднократно уверяла меня, что задняя дверь всю ночь была заперта».
— Хотите, я изложу дело так, каким оно может представляться полиции, миссис Реншо? — спросил доктор Фелл.
Батлер не смотрел на Люсию, которая испуганно вскинула голову.
— Прежде чем я позволю вам задавать какие-либо вопросы моей клиентке, доктор Фелл, — сказал он, — ответьте, на чьей вы стороне.
— На чьей стороне?
— Вы бежите с зайцем или охотитесь с гончими? Либо вы за нас, либо против.
— Слушайте! — Доктор Фелл потер лоб под всклокоченными волосами. — Дело слишком запутано для простых «да» или «нет». Если я смогу прояснить некоторые моменты, то буду целиком на вашей стороне. Но сейчас мне, вероятно, лучше уйти. — Его взгляд устремился к распятию на стене. — Я слишком озадачен.
— Нет! — вскрикнула Люсия. — Пожалуйста, Патрик, заставьте его рассказать нам…
Батлер пожал плечами. Доктор Фелл разглядывал Люсию, которая недоверчиво бормотала «главная подозреваемая…» и «убила тетю Милдред?..» с таким видом, словно шла через долину, полную змей, не замечая ни одной. Доктор прочистил горло.
— Вы сегодня сказали полиции, что хотели развода?
— Да!
— Мисс Кэннон говорила правду, заявив, что ваш муж жил не по средствам?
— Дик никогда не разговаривал со мной о деньгах. Но думаю, он был по уши в долгах.
— Хм, да. А вы полностью зависели от него финансово? У вас были какие-нибудь собственные деньги?
Голубые глаза широко открылись.
— Нет. Ни гроша.
— Значит, если бы вы просто ушли от него, то остались бы без средств к существованию?
— Очевидно… Я никогда об этом не думала. Кроме того, Дик не позволил бы мне уйти.
— Нам известно, — продолжал доктор Фелл, чей свирепый вид скрывал смущение, — что вы и ваш муж были единственными родственниками миссис Тейлор. Точнее, вы были ее единственной родственницей и ее наследницей.
Люсия напряглась всем телом, но ничего не ответила.
— Этим вечером, прежде чем мистер Батлер спустился вниз, я побеседовал с молодым Денемом о завещании миссис Тейлор. Вы унаследовали три объекта недвижимости: дом миссис Тейлор под названием «Приорат», этот дом, именуемый «Домом аббата», и еще один под названием «Часовня». Во всех этих наименованиях ощущается явный привкус религии, верно?
Люсия всего лишь кивнула, словно отвечая на не относящийся к делу вопрос. Казалось, она едва дышит.
— В наличных деньгах и ценных бумагах, за вычетом всех налогов, — настаивал доктор Фелл, — вы унаследовали пятьдесят тысяч фунтов. Такая сумма сделала бы любую женщину независимой от мужа.
