Эрл Гарднер - Это — убийство
— Не терзайтесь. Быстро соберите их.
— А что вы делаете со своими? — поинтересовалась она.
— Я их кладу обратно в коробок, — ответил он, продолжая рассматривать помещение. — Ага! Вот и открытый сейф. Он был точно в таком же состоянии, когда вы здесь были?
— Думаю, да. Впрочем, я не заметила.
— По всей видимости, все эти бумаги вынули из него… Нет, не трогайте их. Занимайтесь только своими вещами.
— Может, пора позвонить в полицию, притворясь, что мы только сейчас обнаружили труп? — предложила Натали Раис.
— Ни в коем случае. Мы не сможем объяснить, как здесь очутились. Тут такой кавардак. И что это вам взбрело в голову звонить мне отсюда?
— Прошу извинить меня, — прошептала девушка. — В тот момент мне это показалось наилучшим решением. Хотелось, чтобы вы немедленно присоединились ко мне.
— Ладно, — успокоил ее Морейн. — Больше нам здесь делать нечего. Уходим.
— А этот человек? Вы уверены, что он мертв?
— Бесспорно, — заявил Морейн. — Видите пулевые ранения: одно — в грудь, другое — в голову? Этот пороховой ожог, видимо, доказывает, что в голову стреляли, когда он уже лежал на полу. При падении он разбил окно. Кругом осколки стекла, даже на его пиджаке. Нет, подходить не стоит, в этом нет никакой необходимости. У меня осталось совсем мало спичек. Надо поскорее смываться.
Он бесшумно вышел в коридор. Девушка последовала за ним.
— Поедем на такси? — спросила она, когда они спустились вниз.
— Отсюда ни в коем случае, — возразил он. — Незачем за собой оставлять еще и новые следы.
Перед тем как выйти наружу, Морейн немного постоял у двери, прислушиваясь. Ни души, все было тихо. Он сделал знак Натали, и оба на цыпочках дошли до главного входа. На улице Морейн предложил девушке руку, свернул налево, и ускоренным шагом они стали удаляться от дома Диксона.
— Скажите, — спросила она, когда они отошли уже на приличное расстояние, — как вы установили, что ворвавшийся в разбитое окно ветер задул свечу сразу же?
— Очень просто! — воскликнул он. — Воск ровно облегал основание свечи. Если бы она не погасла тут же, то на сквозняке растаяла бы с одной стороны сильнее, и воска в этом месте было бы больше.
— Понятно. А важно знать, когда было совершено преступление?
— Наверное. Мы можем так же точно определить время вашего звонка ко мне.
— Как это?
— Ночью график движения поездов не очень интенсивный. А поскольку в тот момент, когда вы звонили, как раз проходил один из них, то выяснить по расписанию, в котором часу это было, несложно.
— А почему так важно точно знать, когда я вам звонила?
— Ну это же ясно. Если полиции удастся обнаружить, что вы сделали это, находясь в доме Диксона, то наша единственная линия зашиты — доказать, что он был уже мертв, когда вы там появились.
— И это реально?
— Полагаю, что да. В этом смысле важную роль сыграет свеча, а также осмотр трупа, что позволит, хотя и относительно, но все же определить час смерти. Легко выявить, сколько времени свеча горела. К сожалению, я не смог изучить обстановку в кабинете более детально из-за опасения, что нас могут там застать.
Девушка еще крепче прижалась к нему.
— Я поставила вас в трудное положение, правда?
— Не знаю. Надеюсь, что нет. К тому же вашей вины тут нет.
— Возможно, все же есть, — поправила она. — У меня просто какая-то мания доказывать эффективность в работе. Как только я услышала слова Диксона о том, что он меня принимать не станет, я тут же поклялась себе, что переговорю с ним любой ценой.
Морейн прижал ее локоть. В этот момент они находились как раз под уличным фонарем.
— Мисс Раис, — обратился он к ней, глядя прямо в глаза. — Вы уверены, что рассказали мне всю правду о ваших действиях?
— Конечно! — воскликнула она. — Что дает вам основания сомневаться в этом?
— В вас чувствуется какой-то наигрыш, — произнес Морейн. — Вы девушка не того типа, которые закатывают истерики и рыдают взахлеб. Даже принимая во внимание, что вы вошли в незнакомый дом и натолкнулись на труп, все равно мне кажется, что нервничали вы чрезмерно. Вы действовали так, будто стремились помешать мне что-то обнаружить.
— Что же это могло быть?
— Сам себя спрашиваю. Вы, случаем, не пытались кого-нибудь выгородить?
В глазах Натали Раис промелькнуло странное выражение — смесь страха и удали.
— Но кого же я могу так опекать? — прошептала она.
— Хорошо, оставим это на потом, — решил Морейн. Он вытащил бумажник и вручил девушке банкнот. — Нас не должны видеть вместе. В конце этой улицы — стоянка такси. Поезжайте на Центральный вокзал. Там отпустите такси, войдите в помещение и смешайтесь с толпой. Затем снова выйдите низом, возьмите другое такси и отправляйтесь домой. Выбросьте из головы все, что сегодня произошло. Позвольте все объяснения давать только мне. Если кто-нибудь спросит вас, куда вы отправились, выйдя из офиса, ответьте, что пошли в клуб на розыски Френка Мэкона, чтобы обсудить с ним условия контракта на рекламу, но что его там не оказалось.
— А вдруг он там был?
Морейн ухмыльнулся:
— Я случайно знаю, что это невозможно. Он назначил на это время свидание со своей подружкой. Завтра с утра я позвоню ему, внушу, что он якобы действительно назначал мне встречу на сегодня, и отругаю за небрежность. Все ясно?
Девушка утвердительно кивнула.
Морейн снова пристально посмотрел ей в глаза:
— Меня ни в коей мере не убедила сочиненная вами история.
Натали расплакалась.
— Ну ладно. Забудем об этом, — тихо сказал он. — Идите домой, живо.
Девушка отстранилась и пошла, преодолевая сопротивление ветра.
Морейн, засунув руки в карманы пальто и низко надвинув шляпу, некоторое время следовал за ней, глубоко задумавшись.
Глава 10
В спальне Морейна заливался телефон. Еще не очнувшись от глубокого сна, он инстинктивно протянул руку. Не открывая глаз, он невнятно произнес: — Хэлло! Кто говорит?
До него доносился голос Фила Дункана, но в течение нескольких секунд Сэм Морейн не узнавал его. Он воспринимал его слова как какие-то механические шумы, не имеющие совершенно никакого значения.
— …Мне так неудобно, Сэм, но нам нужно немедленно встретиться. Это в твоих и моих интересах.
— Ты где? — постепенно просыпаясь, спросил Морейн.
— Рядом, за углом. Мы не хотели заходить к тебе, предварительно не удостоверившись, что ты дома. Открой дверь по нашему звонку. Можешь не одеваться.
— Боже мой! — запротестовал Морейн. — Вы что, никогда не спите? То им подай мой кабинет… — Он заметил, что возмущается впустую. Дункан уже повесил трубку.
Морейн вскочил с кровати, сунул ноги в шлепанцы и помчался в ванную. Прополоскав рот, он наспех умылся и растер шею мокрым полотенцем. Холодная вода взбодрила его. Снял пижаму и поиграл мускулами, разгоняя кровь. Он уже знал, что предстоят серьезные испытания, и хотел быть в хорошей форме.
Морейн посмотрел на себя в зеркало, помассировал лицо и пятерней пригладил волосы. Затем вновь натянул пижаму, надел махровый халат и энергично протер глаза, чтобы проснуться окончательно.
Выйдя из ванной, он направился к входной двери. Заслышав шаги, распахнул ее.
Вместе с порывом ветра стремительно вошли трое.
Морейн поежился от сквозняка и сказал:
— Я открыл раньше, чем вы позвонили, чтобы не будить прислугу. Пойдемте в мою комнату, здесь холодно.
Преодолев пролет лестницы, Морейн пригласил посетителей войти. Трио не заставило просить себя дважды. Закрыв дверь, Морейн изобразил полусонную улыбку в адрес Дункана и Мордена и вопросительно взглянул на третьего — человека в черном костюме, высокого роста, с бесстрастным лицом.
— Это Френк Лотт, Сэм, — представил его Дункан. Морейн протянул руку.
— Рад познакомиться, — как автомат произнес Лотт. Морейн запрыгнул обратно в кровать, укрылся одеялом и бесподобно зевнул.
— Что стряслось? — полюбопытствовал он. Морден присел на край кровати.
— Знаете что, Сэм, — начал он. — Это не шутка. Дело серьезное и…
— Подожди, Барни, — вмешался Дункан. — Говорить буду я.
Морден пожал плечами и замолчал.
— Все выглядит так, будто ваш визит носит официальный характер! — снова зевнул Морейн.
— Вот именно. Морейн вздохнул:
— Ну хорошо, садитесь и разъясните, что за чертово посольство прибыло ко мне. Вон там на столике пачка сигарет, можете курить. Но в столь ранний час не рассчитывайте на выпивку. У гостеприимства тоже есть свои пределы.
Лотт с достоинством уселся в ближайшее кресло. Дункан присел на подлокотник другого, закурил и, пуская колечки дыма, поглядывал на Морейна.
— Сэм, — произнес он, — эту ночь мы провели в твоем кабинете.
— Ну, это-то мне известно, — буркнул Морейн. — Надеюсь, вы не затем меня разбудили, чтобы сообщить эту новость. Кстати, который час?
