Сирил Хейр - Чисто английское убийство
— Да, вы правы. Это была маленькая синяя бутылочка с надписью «Яд» крупными буквами. Она… мистер Роджерс, неужели она пропала?
Роджерс кивнул.
— Лучше вернемся в комнату экономки, — сказал он. — Во всяком случае, теперь мы знаем, что надо искать.
По дороге он задал дворецкому еще один вопрос:
— Сколько комнат в этом доме?
— Я никогда их не считал, мистер Роджерс, но в путеводителях говорится — пятьдесят три.
— Пятьдесят три, — повторил Роджерс. — И бутылочка может находиться в любой из них, если она вообще находится в самом доме. — Он вздохнул. — Я слышал, как вы жаловались, что у вас мало помощников, мистер Бриггс!
Больше чем через час Роджерс, с покрасневшими глазами, но все еще неутомимый, заканчивал обыск в комнате дворецкого. Бриггс лег последним. Одного за другим гостей провожали в их комнаты, где они наблюдали, как производился безжалостный, но безрезультатный обыск всех их вещей.
— Ну, кончили, — сказал с облегчением Роджерс. — Жаль, что устроили у вас такой беспорядок, мистер Бриггс. Думаю, вы теперь рады будете отдохнуть.
— Думаю, что и вы также, мистер Роджерс. Уже два часа.
Сержант покачал головой.
— Мне еще кое-что надо сделать, — сказал он. — Работа у меня как у моряка: иногда надо уметь не спать. Спокойной ночи! Увидимся утром. Лучше не говорите другим слугам о том, что произошло, пока я не потолкую с ними сам.
— Хорошо, мистер Роджерс. Спокойной ночи! Я… — Внезапно какая-то мысль осенила Бриггса, и он изменился в лице. — Его светлость! — пробормотал он. — Кто же сообщит это его светлости?
X
Д-р Ботвинк за завтраком
Д-р Ботвинк был первым, кто в рождественское утро вышел к завтраку. Он быстро вошел в столовую, переваливаясь на коротеньких ножках, его пухлые желтоватые щеки были чуть бледнее обычного, но никаких других признаков, свидетельствующих о том, что события предыдущей ночи подействовали на него, не было заметно. Он наклонился над слабым огнем, уныло тлевшим за каминной решеткой, стараясь согреть руки, потом с досадой взглянул на часы и повернулся к окну. Из окна видно было только несколько ярдов заснеженной лужайки — за ее пределами все было окутано густым туманом. Стояло полное затишье. Вся жизнь замерла, только несколько воробьев, нахохлившихся от мороза, с унылым видом прыгали по снегу. Пока Бриггс не вошел с подносом в руках, д-р Ботвинк успел вдоволь налюбоваться этим видом.
— Доброе утро, Бриггс!
— Доброе утро, сэр.
— Насколько я понимаю, вряд ли уместно будет пожелать вам веселых святок?
— При данных обстоятельствах, сэр, разумеется, нет, — сухо сказал Бриггс, ставя посуду и завтрак на буфет. — Но все же благодарствую за само намерение, — добавил он.
— Я проводил Рождество во многих странах, — заметил д-р Ботвинк, — и в самых разных условиях, но никогда в таких необычных, как теперь. И странно также, что первый раз в жизни я оказался в доме, занесенном снегом. А тут еще и туман! При вашем английском климате никогда не угадаешь, какая будет погода. Должно быть, мы все еще отрезаны от внешнего мира?
— Да, сэр.
Д-р Ботвинк подошел к буфету и взял два серебряных кувшинчика, собираясь налить себе кофе. Потом поставил их обратно и удовольствовался тем, что поднял крышки и рассмотрел содержимое.
— А молоко с виду свежее, Бриггс, — сказал он. — Как же так?
— Одному человеку с фермы при замке час назад удалось пробраться к нам. Я спросил его, считает ли он возможным за день дойти до деревни, но он очень сомневался. Мы здесь в низине, и снегу намело по пояс.
Д-р Ботвинк вздохнул.
— Какая жалость, что я не привез с собой лыжи, — сказал он, — хотя в подобных условиях я вряд ли нашел бы дорогу. Долго это еще протянется?
— Надеюсь, что не очень, сэр. Сегодня утром по радио обнадежили, что скоро начнется оттепель, так что еще день-два — и этому конец.
— Еще день-два! В определенной ситуации это ох какой долгий срок!
— Так точно, сэр.
— А вы не задаете себе того же вопроса, что и я?
— Простите, сэр?
— Меня занимает вопрос: доживем ли мы все до этого времени?
— Что-о, сэр?
— Я вижу, что шокировал вас, Бриггс. Но в делах такого рода надо рассуждать здраво. Если по дому ходит отравитель, не вижу оснований, почему бы ему не пустить яд в ход еще раз? В конце концов условия для этого здесь идеальные.
Дворецкий ничего не ответил. Он обозревал накрытый к завтраку стол, и похоже было, что это занятие его целиком поглотило. Он неторопливо поправил вилку, которая и без того лежала в полном согласии со своим соседом, и потом, как будто заторопившись, тихо спросил:
— Я вам еще нужен, сэр?
— Мне? Совсем нет, Бриггс. Хотя в такое время, разумеется, неприятно быть одному. Вы со мной не согласны? Но мне не следует отвлекать вас от ваших обязанностей. Вы, наверное, заметили, что я еще не начинал завтракать. Я подожду, пока подойдет кто-нибудь из гостей. Лучше иметь свидетелей на случай, если произойдет что-нибудь непредвиденное.
— Не понимаю, что вы имеете в виду, сэр.
— Я хочу сказать вот что, Бриггс: жизнь, которую я имел несчастье прожить, сделала меня чересчур подозрительным. Ясно, что вы по натуре своей не подозрительны, иначе вы бы не торопились уйти.
— Не понимаю вас, сэр.
— Вы меня удивляете! Что ж, если говорить напрямик… предположим, что кто-нибудь, ну, скажем, сэр Джулиус — разумеется, только для примера, — выпив этот превосходный кофе, умер бы от цианистого калия. Это было бы крайне неудачно для нас обоих — для вас, так как вы приготовляли кофе, и для меня, потому что я оставался здесь наедине достаточно долго для того, чтобы иметь возможность положить в кофе смертельную дозу. Каждый из нас оказался бы в неприятном положении, которое вынуждало бы его защищать себя, обвиняя другого. Впрочем, авось до этого не дойдет, и я готов пойти на риск, если и вы готовы.
Бриггс встревожился и, некоторое время поколебавшись, наконец сказал:
— Я останусь здесь, пока кто-нибудь не придет, сэр.
— По-моему, вы поступаете разумно, Бриггс. Так как вам известно, что сегодняшний завтрак совершенно безвреден, значит, вы гарантируете безопасность гостям — во всяком случае, на один завтрак. Надеюсь, что кто-нибудь из них скоро сойдет. У меня уже стало посасывать под ложечкой. — Д-р Ботвинк улыбнулся, довольный своим знанием английского просторечия, и прошелся по комнате. — Не желаете ли выпить со мной кофейку, Бриггс? Это поможет нам скоротать время, и мы будем, так сказать, присматривать друг за другом.
— Благодарю вас, сэр, я уже позавтракал час назад.
— Не сомневаюсь, но еще одна чашка кофе вам не повредит, уверяю вас.
Дворецкий покачал головой.
— Вряд ли это пристойно, сэр, — сказал он.
— Понимаю. Дворецкий не должен в присутствии гостей прикасаться к чашке кофе, даже когда дом отрезан из-за заносов, даже на следующее утро после убийства. Ну, тогда подождем других. Кстати сказать, наверное, к завтраку выйдут еще только двое? Леди Камилла, без сомнения, останется в постели.
— Нет, сэр. Леди Камилла, как мне сказала горничная, решила встать.
— В самом деле? У этой молодой женщины есть мужество и сил больше, чем кажется на первый взгляд. А лорд Уорбек? Мне следовало спросить о нем раньше. Он сегодня на ногах или даже сходит?
— Его светлость завтракает в постели, сэр. Мне кажется, что он не собирается сегодня вставать.
— Вполне понятно. Но по крайней мере он завтракает. Это свидетельствует о восхитительном хладнокровии. Значит, он не совсем сражен новостью?
— Он… он еще ничего об этом не знает, сэр. Я не упоминал о… о том, что произошло прошлой ночью.
— Право, Бриггс, ваше самоустранение кажется мне более чем человечным. Но вы, пожалуй, просто ответите мне, что английскому дворецкому не полагается упоминать при хозяине о чем-либо, касающемся жизни и смерти.
— Совсем не в этом дело, сэр, — ответил Бриггс, и в голосе его послышалась необычная теплота. — Если кто-нибудь на свете имеет право говорить его светлости о таких вещах, то полагаю, что это я. Но дело в том, что, когда я собрался было сказать… когда я увидел, как его светлость лежит, истомленный и слабый, но по-своему довольный, увидел, как приветливо он улыбнулся, когда я вошел с подносом… Ну, просто у меня не хватило духа.
Если д-р Ботвинк и был растроган явным волнением дворецкого, он ничем не выказал этого.
— Вон оно что! — сказал он удивленно. — А при всем том, Бриггс, я не подумал бы, что вы трус. Выходит, что его светлость пожелал вам счастливого Рождества, как я только что намеревался пожелать вам, и вы ответили ему тем же?
Бриггс кивнул, не говоря ни слова.
— Это, наверное, был для вас трудный момент. Но все равно надо смотреть в лицо тому факту, что рано или поздно, а придется ему об этом сообщить. Он ведь, без сомнения, будет ждать, что сын зайдет к нему утром.
