Убийства в поместье Лонгер. Когда я в последний раз умирала - Глэдис Митчелл

— Вероятно, — протянул Клайв. — Я могу ошибаться. Была ночь. Я не видел его лица. Он вышел из дома, а потом вернулся обратно. Но это была его походка и манера двигаться. А где, кстати, твой младший брат?

— Отправился поплавать, — ответил Мальпас. — Для меня там слишком холодно. Честно говоря, это место вгоняет меня в гроб. Я устал изображать придурка. Чемпионский класс! Мы никогда не приблизимся к чемпионскому классу в этом идиотском спорте. Честно, я все размышляю, почему до сих пор не скажу тете, что устал от этого, и не уеду домой на следующий день? Я имею в виду, мы все приняли эту штуку как испытание, разве не так? И никто из нас не показал себя достаточно. Более того, — он помахал рукой в сторону южного края спортивного поля и видимого далее горизонта, — я вас спрашиваю! Вы когда-нибудь видели такую адскую унылую пустошь за всю вашу жизнь? Я — никогда. Что ты говоришь, Фрэнк?

— Семестр начинается через неделю, — сказал Фрэнсис Йеомонд, подпрыгивая на кончиках пальцев и затягивая ворот свитера потуже вокруг шеи, поскольку утренний воздух был не только кристально чистым, но и холодным.

— Лично я, — заметил Ричард Кауз, — обнаружил, что очень скучаю по нормальной кровати.

— И Гилари, знаю, сыт по горло тем, что тут творится, — Мальпас выжидающе посмотрел на Клайва Браун-Дженкинса. — Что же мы будем делать?

Клайв Браун-Дженкинс взглянул на него и произнес:

— Я понимаю, что ты имеешь в виду. Поскольку вы, парни, не сумели добыть место в национальной легкоатлетической команде, то вы хотите, чтобы я тоже отказался от попытки заполучить деньги старой леди, ну просто чтобы составить вам компанию. Однако я должен решительно заявить — у меня нет намерения уходить с ринга. Если вы собираетесь поднять белый флаг, то на здоровье. А я остаюсь. — И его крепкая челюсть выпятилась, как таран.

Фрэнсис заухмылялся:

— Старая леди должна быть дома. Все это огромная куча гнилья. Однако если Браун-Дженкинс собирается копаться в ней по-прежнему, то и я так поступлю. Но если этот тип Кост не изменит тон своих замечаний, то следующий прыжок, который я совершу, придется на его жирную морду. Этот тип просто свинья. Хочу сказать, что видел всякое и слышал в свой адрес много разных оскорбительных слов, но этот тип Кост — наглец. Хотя мы здесь не очень надолго, — он негодующе махнул рукой, — однако все же пока тут.

Ричард Кауз, который теперь жевал длинный стебель ревеня, помахал двенадцатью оставшимися дюймами растения.

— Я согласен с кузеном Брауном, — сказал он и повернулся к Фрэнсису Йеомонду. — Должен также признаться, что всякий раз, пытаясь справиться с ядром, которое должен метать под руководством персоны, именуемой Кост, я делаю это под неправильным углом, не той рукой или попадаю не в ту червячную нору. Однако, — Ричард откусил еще два дюйма ревеня и принялся сосредоточенно жевать, — отважных… чав-чав… мужчин не пугают… чав-чав… клевета и испытания, они достойно отвечают на них. Более того, сегодня приезжает сестра, так что я точно останусь, пока она тут не появится.

Мальпас Йеомонд задумчиво посмотрел на одного, затем на другого и спросил:

— Кто-нибудь из вас слышал о пьесе Милна «Свекольная кашица»?[3]

— Не будь таким грубым, Мальпас, мой дорогой друг, — примирительно сказал Ричард Кауз. — Как насчет небольшого завтрака? Законы спорта требуют, чтобы я был сыт.

Глава 5. Неожиданное завершение бесславной карьеры

— Говорю тебе в девятый раз, — воскликнула Присцилла, — что некий человек вошел в мою комнату около часа ночи и кашлянул вполне отчетливо!

Клайв махнул рукой.

— А я говорю тебе девятнадцатый раз, — произнес он, густо намазывая джем на тост, — что, когда я шагал по лестнице примерно в час тридцать ночи, какой-то нахал уперся обеими руками мне в спину и толкнул меня так, что я отскакивал от каждой ступеньки. — Клайв резко перешел к практическим вопросам. — Стань свидетелем моей истории, Присцилла, а я буду свидетелем твоей.

Лицо Присциллы помрачнело.

— Я верю тебе, Клайв, — проговорила она, разглядывая сидевших за столом кузенов. — Некие очень неприятные события произошли в доме прошлой ночью.

— Есть нечто жуткое в этом особняке, — торжественно провозгласил Мальпас и подмигнул Фрэнсису.

— Это не смешно, — заметила Присцилла, наливая себе вторую чашку кофе и добавляя туда сахар с таким видом, что стало ясно — тема закрыта, в обсуждении поставлена точка.

Однако Тимон Энтони легко поменял точку на запятую.

— А я скажу вам в двадцать девятый раз, что настоящая кровь была на наконечниках тех двух копий или, как утверждает Джо Херринг, на одном копье, которое возникло дважды в одном месте. Кровь, ребята, кровь!

Он промокнул губы салфеткой и зловеще взглянул туда, где сидела мисс Кэддик.

— И один из бедных маленьких зайчиков пропал вчера, — добавил он. — Уверен, это зверь Кост съел его, сначала погрузив копье в его нежное тельце.

— А есть еще одна забавная штука, если вы хотите знать, — сказал Клайв Браун-Дженкинс. — Это история старого железного горшка, ну, в данном случае