Эрл Биггерс - Китайский попугай
– Ничего страшного, – буркнул Мэдден. – Чтобы не терять времени, я уже заказал телефонный разговор с вашим отцом.
«Чтоб тебе пусто было!» – подумал Боб, а вслух сказал:
– Прекрасная мысль! На номер офиса?
– Разумеется.
За завтрак Боб принялся в отличном настроении. Способствовали этому не только отличный аппетит и надежда вскоре увидеться с Паулой Вэнделл, но и мысль о том, что разговор с отцом вряд ли состоится, ведь сегодня суббота, а значит, отец отправился в Барлингейм поиграть в гольф, как это он делал каждую субботу, если не было дождя. Частенько он оставался там и на ночь, чтобы поиграть еще с утра в воскресенье. Вся надежда на то, что на Севере отличная погода!
В столовую вошел Торн, и они втроем принялись за еду, приготовленную новым поваром. И, надо сказать, тот проявил себя с самой лучшей стороны. Завтрак оказался великолепен. Чарли Чан ничего не забыл со времени своей практики в доме Филлиморов.
Вкусная еда оказала благотворное воздействие даже на мрачного Мэддена. Он заметно подобрел и даже решил занять гостя разговором, как положено хозяину дома.
– Надеюсь, вчерашние дикие крики Тони вас не очень напугали? – спросил он.
– Честно говоря, вчера я не на шутку струсил, пока не увидел, что это всего лишь попугай.
– У этого невзрачного попугая бурное прошлое, – пояснил Мэдден.
– Не у него одного, – парировал Иден.
Мэдден бросил на гостя настороженный взгляд и счел нужным ознакомить его с биографией Тони:
– Эту птицу мне подарил капитан одного австралийского торгового судна, и я привез ее сюда, на ранчо, чтобы мой слуга, Ли Вонг, не скучал здесь в одиночестве.
– А мне показалось, что вашего слугу зовут А Ким, – бросил небрежно Боб.
– Это другой китаец. Ли неожиданно вызвали в Сан-Франциско. А этот, А Ким, по счастливой случайности забрел на ранчо как раз вчера утром. Я взял его временно, до возвращения Ли Вонга.
– Вам повезло, – заметил Боб. – Нечасто встретишь такого прекрасного повара, как этот А Ким.
– Пока он меня вполне устраивает, я ведь приехал сюда ненадолго. Обычно же я привожу с собой много слуг, и повара тоже. А тут пришлось срочно приехать…
– Если не ошибаюсь, обычно вы живете в Пасадене?
– Да, у меня там дом на Оранж-Гроув-авеню, здесь же я бываю короткими наездами, от случая к случаю. Ну, например, когда меня слишком уж донимает астма или если хочется отдохнуть в уединении, подальше от суеты и шума.
Миллионер с грохотом отодвинул стул и встал из-за стола.
– Вот-вот дадут Сан-Франциско, – сказал он, взглянув на часы. В голосе звучало едва скрываемое нетерпение.
Иден бросил взгляд на старинный телефонный аппарат, стоявший в углу.
– Вы заказали разговор с отцом лично или с его офисом?
– Конечно, с офисом, – раздраженно ответил он. – Если мистера Идена не будет на месте, через секретаря передадим ему сообщение.
Тут впервые подал голос Торн:
– Шеф, а что с обещанным Холли интервью?
– Черт бы его побрал! – выругался Мэдден. – Совсем забыл! Угораздило же меня пообещать!
– Я мог бы принести сюда пишущую машинку, – предложил секретарь.
– Нет, лучше пошли в кабинет. Мистер Иден, побудьте здесь и поговорите с отцом, когда дадут разговор.
Они ушли, а вскоре появился А Ким и принялся бесшумно убирать со стола.
Боб закурил и удобно расположился в глубоком кресле. Минут через двадцать, когда зазвонил телефон, он вскочил, но прежде чем успел подойти к столику, на котором стоял аппарат, в комнату уже быстрыми шагами вошел Мэдден. Молодой человек поднял трубку и с радостью услышал в ней мелодичный голос очаровательной секретарши отца.
– Алло! – сказал он медовым голосом. – Это Боб Иден. Доброе утро, мисс Чейз! Я говорю с ранчо мистера Мэддена. Как ваше самочувствие в такое прекрасное, солнечное утро?
– Доброе утро! Но кто вам сказал, что у нас оно прекрасное и солнечное? – кокетничала секретарша.
– Прошу вас, не шутите так, я этого не вынесу!
– Но почему же, сэр?
– Да просто потому, что хотя вы и прекрасны в любую погоду, но как только представлю солнечные блики в ваших волосах…
Тут Мэдден, не выдержав, положил свою тяжелую лапу на плечо молодому человеку.
– Чем вы занимаетесь, черт побери? Назначаете свидание девчонке или говорите о делах?
– Да, да, извините, пожалуйста, мистер Мэдден. Я могу поговорить с отцом, мисс Чейз?
– Ну что вы, мистер Иден! Ведь сегодня суббота. Гольф!
– Ох и правда, я тут не слежу за днями недели, так закрутился, столько дел! Передайте ему, когда вернется, пусть непременно позвонит мне – Эльдорадо-76. Нет, нет, у меня все в порядке. Всего доброго, мисс Чейз, всего доброго! Что? Одну минутку.
– Где ваш отец? – подозрительно спросил Мэдден.
– Уехал играть в гольф.
– А куда? В какой клуб? Пусть сообщит номер телефона клуба.
Вздохнув, Боб спросил в трубку:
– Мисс Чейз, отец отправился, конечно, в Барлингейм?
– Нет, он говорил, что собирается с друзьями в другой клуб, на другое поле, но не сказал куда.
«Ах, какая замечательная девушка эта мисс Чейз!» – Это Боб про себя подумал, а вслух сказал:
– Большое спасибо. Оставьте, пожалуйста, ему на столе записку на всякий случай, пусть позвонит мне на ранчо. Большое спасибо, чаровница!
И он поспешил повесить трубку.
– К сожалению, – сказал он Мэддену, выжидательно стоящему рядом, – отец уехал играть в гольф, и никто не знает, куда именно.
– Идиот! – Мэдден не владел собой. – Вместо того, чтобы заниматься делом…
– Сэр, – с достоинством начал Боб, но того уже нельзя было остановить.
– Гольф! Гольф! Эта проклятая игра сгубила больше людей, чем виски. Если бы я позволял себе транжирить время на полях для игры в гольф, то никогда бы не достиг того, что имею. Если бы у вашего отца было чуть побольше извилин в мозгу…
Для Боба Идена это было слишком. Он с достоинством поднялся.
– Полагаю, сэр, я достаточно наслушался ваших оскорблений и не намерен долее здесь оставаться.
Мэдден сбавил тон:
– Я погорячился, извините, но попробуйте взглянуть на дело объективно. Сплошные проволочки! И опять неудача, а мне бы хотелось, чтобы колье отправили сюда еще сегодня.
– Но ведь день только начался, – заметил Боб. – Не исключено, что так оно и будет.
– Хотелось бы, – проворчал Мэдден. – Сколько можно тянуть!
И он в раздражении вышел из комнаты. Иден задумчиво смотрел ему вслед. Почему Мэдден, обладатель многих миллионов, придает такое большое значение какому-то колье, почему из-за него теряет время и при этом явно нервничает? Странно. Может, отец, человек немолодой, довольно замкнутый, не поддерживающий активных связей с нью-йоркским рынком, грубо просчитался, оценивая жемчуга Филлиморов, а они в действительности стоят гораздо больше? И Мэдден, эта акула большого бизнеса, торопится использовать ошибку отца, пока тот не спохватился. Правда, он уже совершил сделку и не откажется от нее, какими бы убытками это ему ни грозило, но ведь Мэдден не знает отца и судит по себе…
Пока делать было нечего, и Боб вышел в патио. Холодный ночной ветер стих, и пустыня теперь была такой, какой она предстает в песнях и сказках, – горячей, раскаленной солнцем. Во дворе возле кухни копошились в песке дородные куры и заносчивые индюки, отгороженные сеткой от грядок созревающей клубники. На голых ветвях тополей уже набухали почки, обещая тень в скором будущем. «Пустыня, – подумал Боб, – а так все буйно тут растет».
Он прогулялся по двору. В некотором отдалении от дома находился большой водоем, сейчас наполненный только наполовину. Вот где, должно быть, приятно отдыхать в знойные августовские дни! На обратном пути молодой человек остановился около попугая, одиноко сидящего на своей жердочке.
– Хуа-ши-минь, – обратился к попугаю Боб якобы по-китайски.
Обрадованный тем, что с ним заговорили, Тони поднял голову и вежливо ответил:
– Сун-кай-ят-бо.
– И я о том же говорю, – подхватил Боб.
– Жень-фан-ки-ля-бао, – понизив голос, доверительно сообщила птица. – Джу-синь-ниэнь-хао.
– Что вы говорите! Никогда бы не поверил, – ответил Боб и, очень довольный собой, вернулся в дом.
Содержательный получился разговор, ничего не скажешь. Но лучше бы поговорить с ним Чарли, а его что-то не видно нигде. Хотя, с другой стороны, ведь Боб сам был свидетелем, как Мартин Торн грубо отогнал китайца от птицы, так что тот наверняка избегает появляться рядом с ней, чтобы не вызвать подозрения. Ведь Тони на своей жердочке отлично виден из всех окон, выходящих во внутренний двор, в том числе и из комнаты секретаря.
Около двенадцати послышался сигнал автомобиля. Это приехал Вилл Холли. Боб открыл входную дверь и пригласил улыбающегося журналиста войти в дом.
– Мэдден вместе с Торном как раз корпит над интервью для вас, – сообщил он. – Садитесь, Вилл. И прошу учесть, что жемчуг я с собой не привез. Наша сделка с Мэдденом до сих пор не завершена, – добавил он, понизив голос.
