Найо Марш - Смерть в белом галстуке
Он убрал руку и вылез из такси. Сержант с беспокойством посмотрел ему в лицо.
— Мертв, — отметил таксист. — Верно ведь?
— …твою! — с неожиданной яростью выругался Аллейн. — Я что, без тебя не вижу, что он…
Он оборвал сам себя и сделал три или четыре неуверенных шага прочь от них. Провел рукой по лицу и в полном замешательстве долго смотрел на собственные пальцы.
— Подождите, подождите секунду… Ладно? — сказал он. Те оба ждали, тревожно переглядываясь.
— Простите, — произнес наконец Аллейн. — Еще минуту.
— Может, мне позвать еще кого-нибудь, сэр? — спросил сержант. — Он ведь вам был другом?
— Да, — отвечал Аллейн. — Он мой друг.
Он повернулся к шоферу и жестко схватил его за руку.
— Ну-ка подойди сюда, — сказал он и поставил шофера перед машиной. — Зажгите фары, — приказал он сержанту.
Сержант залез в такси, и в ту же секунду шофер сощурился в потоке белого света.
— А теперь, — сказал Аллейн, — почему вы так уверены, что он убит?
— Да будь я проклят, мистер! — воскликнул шофер. — Да что ж, я собственными глазами не видел, как этот хмырь сел вместе с ним ко мне в машину, а потом? Что ж, я своими глазами не видел, как этот же хмырь вышел у дома, где живет его светлость, одетый в плащ его светлости, и как он мне крикнул, таким же высоким голосом, какой у его светлости: «Куинс-Гейт, Джоббере-роу, шестьдесят три!»? И разве не я вез всю дорогу труп, даже не зная этого? Вот еще! Вы говорите, что его светлость был вашим другом. Так вот — моим тоже. Это подлое убийство — вот что! И я хочу посмотреть, как этот мистер Умник, что меня облапошил и прикончил маленького джентльмена, лучшего, кого я когда-либо видел, как он будет болтаться на виселице за это. Вот так.
— Понимаю, — сказал Аллейн. — Хорошо. Мне нужны от вас официальные показания. Надо приниматься за дело. Всех обзвонить и всех их доставить сюда. Вызвать доктора Кертиса. Снимки тела с разных углов. Отметить положение головы. Поискать признаки насилия. Это обычное дело об убийстве. Итак, пишите! Пишите: «Лорд Роберт Госпел, Чейен-Уок, двести…»
Глава 7
Срочно в номер!
ЛОРД РОБЕРТ ГОСПЕЛ УМИРАЕТ В ТАКСИ
Высший свет шокирован! Подозрения в убийстве! Исчерпывающий рассказ о бале читайте на странице 5
Газета выпала из рук Ивлин Каррадос на стеганое покрывало. Ивлин застывшим взглядом смотрела на мужа.
— Это во всех газетах, — деревянным голосом произнесла она.
— Господи, Ивлин, дорогая! А что же ты хочешь? И это только срочные десятичасовые выпуски, которые мне к завтраку приносит мальчишка-лакей. Подожди вечерних газет! Боже мой, да разве мало того, что в пять утра мне звонил какой-то служака из Скотленд-Ярда, устроил мне перекрестный допрос о моих гостях, даже не дожидаясь, пока он сунет мне под нос эту чертову оскорбительную анкету! — Он взволнованно захромал по комнате. — То, что этот человек убит, совершенно очевидно. Ты же понимаешь, что в любой момент нас обоих подвергнет перекрестному допросу этот тип из Скотленд-Ярда, и тогда все эти грязекопатели с Флит-стрит будут денно и нощно торчать у нас в дверях. Ты же понимаешь…
— Я думаю, он был, наверное, моим самым близким другом, — сказала Ивлин Каррадос.
— Если ты прочтешь их бесстыдную болтовню на пятой странице, ты поймешь, что эта дружба хорошо кормит. Господи, это просто возмутительно! Ты знаешь, что полиция позвонила в Марздон-хаус в половине пятого, то есть спустя пять минут, как мы ушли, слава тебе господи! И спросила, когда ушел Роберт Госпел. С ними разговаривал один из парней Димитрия, и теперь за него уцепился какой-то сопливый журналист. Ты знаешь, что…
— Знаю я только одно, — сказала Ивлин Каррадос, — что Банчи Госпел мертв.
В спальню с газетой в руках ворвалась Бриджет.
— Донна! О Донна! Это же наш милый маленький Банчи! Наш хороший, добрый Банчи мертв! Донна!
— Дорогая, я знаю.
— Но Донна! Это же Банчи!
— Бриджет, — заметил ее отчим, — пожалуйста, не устраивай истерик. Мы сейчас должны обсудить…
Рука Бриджет обвилась вокруг материнской шеи.
— Но мы пе-ре-жи-ва-ем! — отчеканила она. — Неужели ты не видишь, как ужасно переживает Донна?
— Конечно мы переживаем, дорогая, — сказала ее мать, — но Барта беспокоит кое-что другое. Видишь ли, Барта волнует, что здесь может быть нечто ужасное…
— Что?
Бриджет обернулась к Каррадосу, и глаза ее заблестели на побледневшем лице.
— Ты подозреваешь Доналда? Правда? Ты смеешь подозревать Доналда в том, что он мог… он мог…
— Бриджи! — воскликнула ее мать. — Что ты говоришь!
— Подожди-ка, подожди, Ивлин, — сказал Каррадос. — А что такое с молодым Поттером?
Бриджет зажала костяшками пальцев себе рот, в смятении переводя взгляд с матери на отчима, разразилась слезами и выбежала из комнаты.
БАНЧИ ГОСПЕЛ МЕРТВ
Загадочная смерть в такси. Итог бала у Каррадосов
Своими превосходно ухоженными пальцами миссис Хэлкет-Хэккет вцепилась в газету, словно когтями. Вытянувшись в улыбке, ее губы лишь подчеркивали тщательно маскируемые линии, тянущиеся от крыльев носа к углам рта. Широко раскрыв глаза, она смотрела в пустоту.
Дверь в туалетную комнату генерала Хэлкет-Хэккета стремительно распахнулась, и генерал промаршировал в гостиную с десятичасовым выпуском спортивной газеты в руках. Он был в домашнем халате, но без челюсти.
— Што! Ты только взгляни! Господи боже! — невразумительно прокричал он.
— Я знаю, — ответила миссис Хэлкет-Хэккет. — Грустно, правда?
— Груштно?! Наглое убийщтво! Вот што!
— Ужасно! — сказала миссис Хэлкет-Хэккет.
— Ужашно! — отозвался генерал. — Бежмышленно! — При этом все его щелевые согласные, вырываясь из дырки между зубами, раздували ему усы, точно флажки. Он выпучил на жену свои налитые кровью глаза и ткнул в ее сторону коротким, похожим на обрубок указательным пальцем. — Он шкажал, што привежет тебя домой, — прошепелявил генерал.
— Он этого не сделал.
— Когда ты пришла домой?
— Не заметила. Поздно.
— Одна?
Она побледнела, но взгляд его выдержала.
— Да, — ответила она. — Не будь дураком.
СТРАННАЯ СМЕРТЬ
Лорд Госпел умирает после бала. Исчерпывающий рассказ
Снова и снова перечитывал Доналд Поттер эти четыре строчки заголовка. С самого центра газетной полосы на него смотрело лицо его дяди. Почти догоревшая сигарета обожгла Доналду губы. Он сплюнул ее в пустую чашку и прикурил другую. Его трясло, как от озноба. Он еще раз перечел четыре строчки. В соседней комнате кто-то зевал со страшным стоном.
Доналд резко откинул голову.
— Уитс! — сказал он. — Уитс! Иди-ка сюда!
— А что случилось?
— Я тебе говорю, иди сюда!
Одетый в домашний халат из оранжевого шелка, в дверях появился капитан Уитерс.
— Какого черта? Что там у тебя? — осведомился он.
— Взгляни.
Насвистывая что-то, капитан Уитерс подошел к Доналду и заглянул ему через плечо. Свист замер у него на губах. Он протянул руку, взял газету и принялся читать. Доналд следил за ним.
— Мертв! — сказал он. — Дядя Банч! Мертв! Уитерс посмотрел на него и положил газету на место.
Затем снова принялся что-то насвистывать.
СМЕРТЬ ЛОРДА РОБЕРТА ГОСПЕЛА
Трагический финал достойной карьеры. Подозрительные обстоятельства
Леди Милдред Поттер уронила руки на газету «Ивнинг Кроникл», на полосу гранок с некрологом и повернула к Аллейну залитое слезами лицо.
— Но кому, кому понадобилось причинять Банчи вред, а, Родерик? Ведь его же все обожали. Во всем мире у него не было врагов. Посмотрите, что пишет «Кроникл»! Кстати, должна сказать, что это очень мило с их стороны показать мне то, что они собрались печатать о нем. Посмотрите, что здесь сказано: «Любимый всеми своими друзьями!» Таким он и был. Да, таким он и был. Всеми друзьями.
— Но один враг, Милдред, у него все же был, — сказал Аллейн.
— Не верю. И никогда не поверю. Должно быть, сбежавший лунатик. — Она уткнулась в носовой платок и горько заплакала. — Я никогда не смогу вынести эту чудовищную публичность. Полиция! Я, конечно, не о вас, Родерик. Но все это — газеты и всяк норовит сунуть к тебе нос. Банчи бы это не понравилось. Я этого не вынесу, не вынесу.
— Где Доналд?
— Он позвонил. Приедет.
— Откуда?
— Откуда-то с квартиры его приятеля.
— Он не дома?
— Разве Банчи не сказал вам? С того самого ужасного дня, когда он так поссорился с Доналдом. Банчи этого так и не понял.
— Из-за чего Банчи с ним поссорился?
— Доналд залез в долги. А сейчас, бедный мальчик, он, конечно, полон всяческого раскаяния.
