Кен Фоллетт - Обратный отсчет
– Элспет. Я вас с ней соединю. Не кладите трубку.
У Люка похолодело в груди. «Чего ты боишься, – сказал он себе. – Она ведь твоя жена».
– Алло! Это ты, Люк? – У нее был теплый, низкий голос.
– Да, это я.
– Я так беспокоилась. Объясни наконец, что случилось?
– Сам не знаю. Сегодня утром я проснулся в туалете на вокзале Юнион-стейшн и весь день провел, стараясь понять, кто я.
– Тебя все разыскивают. Где ты сейчас?
– В Смитсоновском институте, в Музее авиации. Я нашел тут коллегу, который мне помог, а теперь у меня есть номер телефона Берна Ротстена.
– Ты помнишь хотя бы, с чего ты вдруг так поспешно отправился в Вашингтон?
– Нет. А тебе я ничего не говорил?
– Сказал, мне лучше этого не знать. Но я за тебя очень волновалась. Позвонила нашему старому другу Энтони Кэрроллу. Он работает в ЦРУ. В понедельник вечером Энтони разговаривал с тобой по телефону, ты был в гостинице. На следующее утро вы должны были вместе завтракать, но ты так и не появился в ресторане, где вы назначили встречу. Сейчас я ему перезвоню и сообщу, что все в порядке.
– Очевидно, со мной что-то произошло между этим телефонным разговором в понедельник и утром вторника.
– Тебе надо сходить к врачу, пройти обследование.
– Я нормально себя чувствую, только многое стерлось из памяти. У нас есть дети?
– Нет. Четыре года, что мы женаты, мы безуспешно пытались завести ребенка.
– А в чем причина, известно?
– Нет. Но в последнее время мы стали подумывать об усыновлении.
– Мои родители живы?
– Мать живет в Нью-Йорке, отец умер пять лет назад. Люку стало грустно, хотя он ничего не помнил о своем отце.
– Еще у тебя есть два брата и сестра, – продолжала Элспет, – ты из детей самый старший. Ты всегда особенно любил свою сестру Эмили, которая моложе тебя на десять лет. Она живет в Балтиморе.
– У меня хватит вопросов на целый день. Но больше всего мне хотелось бы выяснить, с чего я вдруг потерял память. Ты не могла бы сюда прилететь?
Элспет помолчала. Потом спросила:
– Зачем?
– Чтобы разгадать вместе со мной эту загадку. Мне не помешает твоя помощь… да и просто легче, когда рядом близкий человек.
– Но я не могу сейчас уехать. Скоро мы запускаем «Эксплорер». Разве можно всех бросить в такой момент?
– Наверное, ты права, – согласился он, но в душе остался неприятный осадок, словно она бросила его в беде. – Кто такой Берн Ротстен?
– Он учился в Гарварде с тобой и Энтони Кэрроллом.
– Он зачем-то меня разыскивал. Может, ему что-то известно о том, что со мной приключилось.
– Позвони мне попозже, хорошо? Я сегодня буду ночевать в мотеле «Старлайт».
– Ладно.
– И прошу тебя, Люк, будь осторожен. – В голосе Элспет звучала искренняя озабоченность.
– Обещаю, – сказал Люк и положил трубку.
Он чувствовал себя опустошенным. Ему хотелось вернуться в отель и лечь, но он заставил себя снова снять трубку и набрал номер Берна Ротстена.
– Это Люк Лукас.
– Слава богу! Что, черт подери, с тобой стряслось?
– Я не знаю, если не считать того, что я потерял память.
– Потерял память? Как это случилось?
– Не знаю. Я надеялся, может, ты дашь мне какую-то зацепку. Почему ты так усердно меня разыскивал?
– Я волновался. Ты позвонил мне в понедельник из Хантсвилла.
– Но разве я прилетел в Вашингтон не из Флориды?
– Да, но по пути ты остановился в Хантсвилле, у тебя там было какое-то дело. Ты сказал, что летишь в столицу и позвонишь мне из «Карлтона», но звонка я так и не дождался. Слушай, я знаю, с кем тебе надо поговорить. С Вилли Джозефсон, она занимается проблемами памяти. Имя показалось Люку знакомым.
– Кажется, я видел в библиотеке ее книгу.
– Она не только известный нейропсихолог, но еще и моя бывшая жена и твоя старинная подруга. – Берн дал ему номер ее рабочего телефона.
– Я сейчас же ей позвоню. Берн…
– Что?
– Я лишился памяти, и вдруг оказывается, что среди моих старых друзей есть мировая знаменитость, специалист по проблемам памяти. Удивительное совпадение, тебе не кажется?
16.45. Вилли целый час беседовала с пациентом, но ее постоянно отвлекали мысли о Фонде Сауэрби и Энтони Кэрролле. Освободившись, она позвонила Энтони.
– Мою кандидатуру отвергли, и должность замдиректора по научной работе досталась Леонарду Россу. Ты это знал?
– Да, я слышал.
– Я ничего не понимаю. Я допускала, что могу проиграть какому-нибудь крупному специалисту со стороны, скажем, Солу Вайнбергу из Принстона или кому-то еще такого же калибра. Но ведь все знают, что как ученый я сильнее Леонарда.
– Думаешь, все?
– Не валяй дурака, Энтони. Ты и сам прекрасно это знаешь. Так почему же меня обошли? Фонд настаивает на кандидатуре Росса.
– Они имеют на это право.
– Обычно благотворительные фонды в подобные вопросы не вмешиваются. Как правило, они оставляют решение за специалистами. Ты должен знать, почему на этот раз было проявлено столь странное упорство.
– Возможно, председатель правления считает, что нельзя давать высокооплачиваемую должность женщине, когда есть соискатель-мужчина, которому нужно кормить семью.
– Господи! А мне что, не надо содержать сына и престарелую мать?
– Я не говорю, что усматриваю здесь какую-то логику. Слушай, Вилли, мне надо идти.
Положив трубку, она тупо смотрела на телефон. Энтони был с ней неискренен. Конечно, он вполне мог не знать о закулисном сговоре членов правления. Так почему же тогда она ему не верит?
Она была убеждена, что он ей лжет.
Не успел Энтони положить трубку, как снова зазвонил телефон.
– У тебя пятнадцать минут было занято! – раздраженно сказала Элспет.
– Я разговаривал с Вилли. Она…
– Сейчас это не важно. Мне только что позвонил Люк. Он в Музее авиации Смитсоновского института с какими-то физиками.
– Уже еду. – Энтони бросил трубку на рычаг и выбежал из кабинета.
Увидев шефа, Пит кинулся следом за ним. Они спустились на стоянку и сели в «кадиллак» Кэрролла. Спустя четыре минуты они уже были на перекрестке Индепенденс-авеню и 10-й улицы. Войдя в музей, Энтони сказал:
– Я иду направо, ты – налево.
Он шел между экспонатами, внимательно всматриваясь в лица мужчин, которые, задрав головы, разглядывали подвешенные под потолком самолеты. В дальнем конце зала его ждал Пит. Увидев Энтони, он огорченно развел руками: пусто.
Они заглянули в мужской туалет и в кабинеты сотрудников, но все их поиски закончились безрезультатно.
– Это катастрофа, – сказал Энтони.
Когда они вышли на улицу, он заметил, как двое полицейских на другой стороне Индепенденс-авеню проверяют стоявшую у тротуара машину. Подойдя ближе, он увидел, что это синий с белым «форд-фиеста» с тем самым номером, который записала Розмари Симс.
Предъявив удостоверение ЦРУ, Энтони спросил:
– Почему вы заинтересовались этой машиной? Водитель что, нарушил правила парковки?
– Нет. Мы заметили его еще на Девятой улице, – ответил один из полицейских. – Но он от нас улизнул. А через несколько минут мы обнаружили его «форд» здесь.
Энтони достал из бумажника свою визитную карточку.
– Возможно, он украл где-то неподалеку другую машину и скрылся на ней. Если получите сообщение об угоне в этом районе, позвоните, пожалуйста, мне.
Полицейский взял карточку и сказал:
– Можете не беспокоиться, мистер Кэрролл.
Энтони с Питом вернулись к желтому «кадиллаку».
– Что, по-вашему, он будет теперь делать? – спросил Пит.
– Не знаю.
Погруженный в раздумья, Энтони всю обратную дорогу молчал и вновь заговорил лишь у себя в кабинете:
– Я хочу, чтобы ты и еще два человека отправились в «Карлтон». Снимите номер, установите наблюдение в вестибюле. Я присоединюсь к вам позднее.
Пит вышел, и Энтони захлопнул дверь. Это действительно катастрофа. Теперь, когда Люк знает, кто он и чем занимается, одному Богу известно, до чего он может докопаться. Если удастся его найти, то дело еще поправимо. Но придется прибегнуть к самым крайним мерам.
С тяжелым сердцем Энтони подошел к портрету президента Эйзенхауэра. Надавил сбоку на рамку, и фотография откинулась, словно дверца, обнаружив спрятанный за ней сейф. Энтони набрал код, открыл сейф и достал из него пистолет.
Автоматический «Вальтер П-38». Во время Второй мировой войны такие пистолеты были на вооружении немецкой армии. Энтони выдали его перед отправкой в Северную Африку. Был у него и глушитель, разработанный в Управлении стратегических служб специально для этого типа оружия.
Он вынул его из сейфа и привинтил к дулу пистолета. Затем надел длинное пальто из верблюжьей шерсти и опустил пистолет в один из глубоких внутренних карманов. Застегнул пальто на все пуговицы и вышел из кабинета.
18.00. До Джорджтаунской психоневрологической клиники Люк добрался на такси. Войдя в приемную, он назвал свое имя и сказал, что у него назначена встреча с доктором Вилли Джозефсон.
