Рекс Стаут - Требуется мужчина

— Одну минуту, — ответил Кремер тоном, который, должно быть, считал успокаивающим. — Мы к этому вернёмся, но сперва я должен осмотреть комнату.

Кремер с помощью сержанта Стеббинса принялся перетряхивать всё подряд, замеряя углы и расстояния и отмечая расположение вещей в гостиной. Кажется, полицейские пытались выяснить, из какой части комнаты можно было выстрелить таким образом, чтобы пуля, пролетев через открытую дверь в кабинет, прошила насквозь спинку кресла Вулфа и расколола штукатурку.

Они старательно занимались своим делом, когда Вулф вдруг повернулся к Фрицу и спросил:

— А куда делась ещё одна подушка?

Фриц опешил:

— Какая подушка?

— Раньше на софе было шесть бархатных подушек, а теперь их осталось пять. Ты убрал одну?

— Нет, сэр. — Фриц вперился взглядом в софу, пересчитывая подушки. — Да, верно. И лежат они теперь по-другому, чтобы занимать столько же места, как и раньше, когда их было шесть. Ничего не понимаю. Ещё вчера они все были на месте — я сам их чистил.

— Ты уверен?

— Абсолютно, сэр.

— Поищи, куда она могла запропаститься. Арчи, помоги ему. Я хочу знать, в этой ли комнате подушка.

Право, казалось несколько странным заниматься поисками подушки в такую напряжённую минуту, но, поскольку делать мне всё равно было нечего, я решил угодить Вулфу и повиновался. Кремер и Стеббинс продолжали пыхтеть, определяя траекторию полёта пули, а мы с Фрицем разыскивали пропавшую подушку. Дженсен следил за всеми, а Вулф — только за мной и Фрицем. Джейн делала вид, что происходящее её не касается.

Наконец я сказал Вулфу:

— Её здесь нет.

— Я и сам вижу, — проворчал он.

Я посмотрел на него внимательно — на его лице было то выражение, которое мне было слишком хорошо знакомо. Нет, не возбуждение, хотя во мне самом это выражение неизменно вызывало возбуждение. Вулф набычился, словно он опасался хоть чуть-чуть пошевелить головой, чтобы не взболтать в ней мозги; глаза были полузакрыты и не видели решительно ничего вокруг, а губы слегка шевелились, то выпячиваясь, то замирая. Я так и уставился на него, поскольку должно было случиться нечто более значительное, чем пропажа диванной подушки, чтобы у Вулфа стало такое лицо.

Внезапно он словно очнулся.

— Мистер Кремер! Прошу вас, оставьте здесь сержанта Стеббинса вместе с мисс Гир и мистером Дженсеном. Если хотите, можете тоже остаться или идёмте с нами. Фриц, Арчи — пошли!

Он грузно затопал в кабинет. Кремер, который прекрасно разбирался в интонациях Вулфа, уступая разве что мне, отдал приказ Стеббинсу и последовал за нами. До нас долетел голос Джейн:

— Возмутительно! Я требую…

Я закрыл дверь. Вулф уселся в своё кресло и только тогда заговорил:

— Я хочу выяснить, не кроется ли ключ к разгадке в диванной подушке. Переройте весь дом от подвала до крыши, но только не заходите в южную комнату — там отдыхает мистер Хаккет. Начните отсюда.

— Какого чёрта, что всё это значит? — пролаял Кремер.

— Я вам всё объясню, когда сам разберусь до конца. Я собираюсь сидеть здесь и работать и прошу меня не беспокоить. Возможно, это займёт десять минут, а возможно, и десять часов. Оставайтесь здесь или уходите, только оставьте меня в покое.

Он откинулся на спинку и закрыл глаза, его губы снова зашевелились. Кремер до предела погрузился в красное кресло, закинул ногу на ногу и, вынув сигару, вонзил в неё зубы.

Обыскать кабинет было не так-то просто, не то что гостиную. Во-первых, он был значительно просторнее, а кроме того, в нём было полно тайников, где можно было спрятать подушку, — бесчисленные ящички, шкафчики, книжные полки, стеллажи для газет и журналов, бюро, секретеры. Потолок здесь был высокий, и, чтобы добраться до верхних полок, приходилось взбираться по лестнице. Исключить нельзя было ничего, так как полки были глубокие, и работёнка мне не улыбалась — сперва нужно было вынуть оттуда все книги, а потом поставить обратно. Фриц взялся за дело с обычной неторопливой методичностью, да и я не слишком суетился, зато усиленно ломал голову, пытаясь сообразить, почему исчезновение диванной подушки, словно внезапно ворвавшаяся комета, поломало всю выстроенную перед этим логическую систему доказательств. Я то и дело поглядывал на Вулфа, всякий раз убеждаясь, что он по-прежнему погружён в работу мысли, закрыв глаза и втягивая и выпячивая губы.

Прошло полчаса или около того, когда я услышал знакомое хрюканье. Обернувшись, я чуть не свалился с лестницы: Вулф сам, лично встал со своего места и принялся что-то делать. Он взял корзину для мусора, которая стояла у дальнего угла его письменного стола, повернул её к свету и усердно рылся в ней, покачивая головой. Потом поставил её на место и принялся выдвигать ящики своего стола, один за другим, исследуя их содержимое. Первые два сверху, похоже, его не заинтересовали. Он дёрнул следующий, самый глубокий, и заглянул в него, потом наклонился, чтобы рассмотреть получше, и, наконец, засунув внутрь руку, пошуровал в нём, после чего удовлетворенно хрюкнул, задвинул ящик, выпрямился и объявил:

— Я её нашел.

В его голосе слышалось откровенное самодовольство. Мы все вытаращили глаза.

Вулф взглянул на меня:

— Арчи, слезь с этого сооружения, да смотри не упади. Проверь, не стреляли ли из одного из моих пистолетов.

Я спустился и, подойдя к своему столу, выдвинул ящик с оружием. Первый револьвер, который я достал, был нетронут. Я взял другой, понюхал его и взглянул на обойму.

— Вы правы, сэр. В барабане было шесть патронов, а теперь их пять. Точь-в-точь как с подушками. Гильза на месте.

— Ха! Проклятый осёл! Скажи, пусть мисс Гир и мистер Дженсен зайдут сюда, если им по-прежнему интересно знать, что здесь произошло, а если не хотят, пусть отправляются на все четыре стороны. Они нам больше не нужны. А сам поднимись вместе с сержантом Стеббинсом наверх и доставь сюда мистера Хаккета. Кстати, будь осторожен и хорошенько его обыщи. Он — очень опасный человек, хотя и непревзойдённый идиот.

Глава 9

Позвонить в этот вечер генералу Файфу — вернее, как потом выяснилось, полковнику Воссу, который дежурил в районном штабе, — у меня возможности не было: я был по уши занят нашими делами. Во-первых, о Джейн и Дженсене. Когда я, тщательно подбирая слова, коротко передал им послание Вулфа, они только растерянно моргали, ничего не говоря, что было вполне понятно. Потом обоих словно прорвало. Я заставил их утихнуть двумя простыми замечаниями.

— Вы пришли к Вулфу, чтобы помочь ему разыскать убийцу вашего отца, — напомнил я Дженсену. — Вулф сделал это сам, без вашей помощи, можно сказать, не вставая с места. Ради всего святого, чего же вам ещё надо? — Я повернулся к Джейн: — Вы же хотели избежать ненужной огласки, чтобы она не помешала вам стать вице-президентом фирмы. Вулф пошёл вам навстречу. Я тоже внёс посильный вклад в ваше благосостояние — познакомил вас с бравым майором. Вам бы следовало прыгать от радости.

Естественно, они возжаждали выслушать Вулфа, причём выражали своё желание, стоя в позах, говоривших сами за себя. Они стояли лицом друг к другу, правая рука Дженсена покоилась на левом плече Джейн, а Джейн держалась левой рукой, только пальцами, за правый локоть Дженсена. Я предоставил им самим искать дорогу в кабинет и, позвав Пэрли Стеббинса, отправился наверх, в южную комнату.

Минут десять спустя мы приволокли наш груз в кабинет. Хотя мистер Хаккет весьма убедительно продемонстрировал своё нежелание находить общий язык, тем не менее с того мгновения, как я начал обыскивать его карманы, всего шесть минут из десяти мы посвятили тому, чтобы довести до его сознания: в жизни случаются невзгоды и похлеще, чем необходимость спуститься по лестнице. Оставшиеся четыре минуты я сидел на экс-Вулфе верхом, проверяя, не оставил ли он мне на коленях синяков и не растянул ли я запястья. Тем временем Пэрли в ванной смывал с шеи кровь и заклеивал ссадину пластырем. Я бы не сказал, что Хаккет ограничился тем, что царапался и пинался, — нет, он ни в чём себе не отказывал. Так что нам с Пэрли пришлось немного ограничить его в свободе движений.

Мы притащили его в кабинет целого и невредимого, если не считать нескольких синяков, и усадили в кресло. Пэрли встал сзади, хотя явно порывался находиться рядом, так что я отошёл к своему столу. Джейн и Дженсен сидели рядышком на стульях около большого глобуса. Кремер оставался на том же месте, что и раньше.

— Он сопротивлялся, — сказал я.

Надо сказать, я ни разу ещё не видел, чтобы Вулф так пожирал кого-нибудь глазами. Он разглядывал Хаккета как нечто из ряда вон выходящее.

— Пэрли говорит, что он его уже видел, — наябедничал я.

Пэрли, как положено, обратился к своему начальнику:

— Честное слово, инспектор, я его уже где-то видел, только не помню где.