Рекс Стаут - Второе признание (сборник)
В девять часов вечера, налюбовавшись на зевавшего Вульфа, я стал подыскивать какой-нибудь предлог, чтобы слегка размять мускулы; увидел кофейный поднос, забытый в комнате прислугой, которая унесла после обеда остальную посуду, и решил, что он подойдет. Я взял поднос, отнес вниз и оставил на кухне. Людей поблизости не наблюдалось. Желая перекинуться с кем-нибудь парой слов, я предпринял небольшую рекогносцировку. Для начала заглянул в библиотеку. Дверь была приоткрыта, за письменным столом сидел Сперлинг и просматривал какие-то бумаги. Когда я вошел, он окинул меня взглядом, но ничего не сказал.
Секунду поколебавшись, я сообщил:
– Мы ждем у себя наверху.
– Знаю, – проронил он, не поднимая головы.
По-видимому, он счел, что разговор на этом закончен, и мне оставалось только ретироваться. Гостиная пустовала, на западной террасе тоже никого не оказалось. В салоне для игр, находившемся пролетом ниже, было темно. Щелкнув выключателем, я выяснил, что здесь тоже безлюдно. Мне пришлось снова подняться наверх и доложить обстановку Вульфу.
– Дом вымер, остался один Сперлинг. Наверное, переписывает завещание. Вы так всех застращали, что бедняги попросту смылись.
– Который час?
– Девять двадцать две.
– Она сказала: перед сном. Позвони-ка Фрицу.
Мы с Фрицем разговаривали всего час назад, но что за беда – платил-то за звонки хозяин дома! Поэтому я не раздумывая подошел к телефонному аппарату, стоявшему на столике между кроватями, и набрал номер. Никаких новостей. Энди Красицкий трудился на крыше вместе с пятью рабочими и сообщил, что оранжерею уже почти застеклили, так что сюрпризы погоды она должна выдержать; Теодор еще не пришел в норму, но пообедал с аппетитом, и все в таком же духе.
Я повесил трубку, передал содержание разговора Вульфу и добавил:
– Сдается мне, весь этот ремонт – напрасная трата денег клиента. Если Гвен все-таки велит нам добыть доказательства и мы затаимся в своей лисьей норе, для чего стеклить оранжерею? Пройдут годы, прежде чем вы снова ее увидите, если вообще увидите. Кстати, я обратил внимание, что себе со Сперлингом вы предоставили шанс отказаться от этой авантюры, а обо мне даже не вспомнили, лишь вскользь упомянули, что о местонахождении вашего тайного убежища будет знать только мистер Гудвин. У самого мистера Гудвина спрашивать не обязательно. А если ему покажется, что он не так самолюбив, как вы?
Вульф, только что снова взявший в руки книгу Лоры Хобсон, которую специально отложил, чтобы послушать, что сказал Фриц, сердито взглянул на меня.
– Да у тебя самолюбия раза в два больше, чем у меня, – проворчал он.
– Ага, вот только самолюбие самолюбию рознь. Может, я люблю себя настолько, что не согласен подвергаться такому риску.
– Тьфу! Неужто я тебя не знаю?
– Разумеется, знаете, сэр. Но и я знаю вас не хуже.
– Тогда перестань пороть чушь. Как, скажи на милость, мне удастся провернуть такое дело без тебя?
И он опять уткнулся в книгу.
Он явно полагал, что осчастливил меня этим комплиментом, поэтому мне пришлось подойти, плюхнуться на кровать и сделать счастливое лицо. Все это мне очень не нравилось, и Вульфу, я знал, тоже. У меня возникло дурацкое ощущение, будто все мое будущее зависит от вердикта симпатичной веснушчатой девчонки, и хотя я не имел ничего против симпатичных девчонок, с веснушками они или без, это было уже слишком. Однако Вульфа я ни в чем не винил, потому что видел, что другого выхода у него нет. Я прихватил из гостиной пару свежих журнальчиков, но даже не открыл их, а вместо этого валялся на кровати и прикидывал, не разыскать ли мне Мэдлин, чтобы выяснить, не сможет ли она каким-то образом повлиять на вердикт. Тут затрезвонил телефон. Я перекатился на постели и дотянулся до трубки.
Это была одна из служанок. Она сообщила, что звонят мистеру Гудвину. Я поблагодарил ее, затем в трубке раздался знакомый голос.
– Алло! Арчи?
– Он самый.
– Это твой друг.
– Да слышу я. Сейчас догадаюсь. Тут такая сложная система связи. Я сейчас в спальне вместе с мистером Вульфом. Если я снимаю трубку, то попадаю на внешнюю линию. Однако на твой звонок ответили внизу.
– Понятно. Я сижу здесь и смотрю на индейца, который держит бумаги. Я выходил прогуляться, но на улице такая толчея – пришлось смыться. И вот я здесь. Жаль, что ты не смог явиться на встречу.
– Мне тоже. Может, еще получится, если ты не будешь метаться и подождешь. Ладно?
– Ладно.
Я повесил трубку, встал с кровати и сообщил Вульфу:
– Сол куда-то пошел, заметил, что за ним хвост. Он улизнул и приехал к нам, чтобы рассказать об этом. Он сейчас там. Какие будут распоряжения?
Вульф закрыл книгу, заложив пальцем страницу.
– Кто за ним следил?
– Навряд ли ему это известно. Во всяком случае, он не сказал. Вы же слышали, что я говорил о здешней телефонной связи.
Вульф кивнул и на минуту задумался.
– Ехать далеко?
– О, я как-нибудь справлюсь, даже и в темноте. Чаппакуа в семи минутах езды, Маунт-Киско – в десяти. Особые указания будут?
Он сказал: никаких, но добавил, что, раз уж Сол все равно у нас, пусть побудет там и дождется от нас новостей. После этого я отчалил.
Я вышел через западную террасу – это был ближайший путь к кустам, за которыми я оставил машину. В доме наконец затеплилась жизнь. Пол и Конни Эмерсон смотрели в гостиной телевизор, а Уэбстер Кейн был на террасе – кажется, расхаживал туда-сюда. Я на ходу обменялся с ними приветствиями и продолжил путь.
На дворе было темным-темно, звезды прятались за тучами, зато ветер совсем стих. По дороге в Чаппакуа я предавался праздным размышлениям, гадая, кто висел у Сола на хвосте – городская полиция или полиция штата? А, В, С или D? Потом позвонил из аптеки к нам домой, поговорил с Солом, но толком ничего не выяснил. Сол рассказал только, что не знает этого человека и что отделаться от него оказалось не так-то просто. Я понимал, что на этот счет Солу Пензеру можно верить, и, поскольку никаких других новостей у него не имелось, велел ему устроиться в одной из свободных комнат, потом побаловал себя колой с лимоном, вернулся к машине и покатил обратно в Стоуни-Эйкрз.
К этому времени Мэдлин присоединилась к супружеской паре, расположившейся в гостиной, точнее, мне следовало бы сказать, что, когда я вошел, она была там. Она преградила мне путь; ее большие темные глаза были широко распахнуты, но на сей раз ей было не до флирта – ведь в доме творились такие вещи!
– Где это ты был? – спросила она.
Я объяснил, что ездил в Чаппакуа, чтобы позвонить. Мэдлин взяла меня за руку и увела в зал для приемов. Там она обернулась и заглянула мне в лицо:
– Ты видел Гвен?
– Нет. А где она?
– Не знаю. Но думаю…
Она осеклась. Тогда я сказал:
– Наверное, забилась в какой-нибудь укромный уголок, чтобы хорошенько поразмыслить.
– Ты уходил не для того, чтобы встретиться с ней?
– Теперь моя очередь задавать вопросы, – запротестовал я. – Я – не червяк, я тот, кто на него работает. С чего бы это ей со мной встречаться?
– Да нет, – замялась Мэдлин, – просто после обеда она сказала папе, что сообщит ему о своем решении, как только будет готова, и ушла к себе в комнату. Я пошла за ней, чтобы поговорить, но она меня выставила, и я отправилась к маме. Немного погодя я опять заглянула к Гвен, на этот раз она позволила мне высказаться, а потом заявила, что собирается ненадолго выйти из дома. Мы вместе спустились вниз. Она ушла через заднюю дверь, а я вернулась к маме. Когда я снова спустилась, то увидела, как ты выходишь из дому, вот и решила, что ты, возможно, встречался с ней.
– Нет, – пожал плечами я. – Может, в доме ей плохо думалось, и она решила прогуляться. В конце концов, Гвен сказала, что даст ответ перед сном, а сейчас еще нет и одиннадцати. Дай ей время. А вот тебе не мешало бы отдохнуть. Как насчет партии в бильярд?
Мэдлин пропустила мое приглашение мимо ушей.
– Ты не знаешь Гвен, – заявила она.
– Да уж, пожалуй.
– Соображает она хорошо, зато упряма как мул. Вся в папу. Да если б не он, Луис давно бы ей надоел. А теперь, боюсь, как бы чего не вышло. На первый взгляд этот твой Ниро Вульф сделал все, что мог, но кое-что он упустил. Папа нанял его, чтобы он собрал на Луиса компромат, который вынудит Гвен оставить мысль об этом браке, верно?
– Верно.
– А Ниро Вульф повернул дело так, что теперь возможны четыре варианта развития событий: либо он откажется от работы, либо папа его уволит, либо Гвен ему поверит и бросит Луиса, либо он продолжит расследование и найдет доказательства. Но он выпустил из виду, что есть еще и пятый вариант. А вдруг Гвен уехала вместе с Луисом, чтобы выйти за него? Это ведь тоже возможно, не так ли? Захочет ли папа, чтобы Вульф продолжал выслеживать Луиса, если тот станет мужем Гвен? Гвен это вряд ли устроит. – Пальцы Мэдлин вцепились в мою руку. – Мне страшно! Думаю, она уехала именно к нему!
