Елена Муравьева - Требуются герои, оплата договорная
— Такая как у нас с Катей кровь встречается очень редко, — сказала раздавленная бедой Оля Морозова. — Это у нас наследственное, от бабушки.
Устинова тогда только кивнула. Ей было не до того.
— Катя сделала аборт от меня, — признался сын.
— Как же так? — Впервые Ирина Сергеевна поняла что значит «обрывается сердце». Она видела, как из Катиного нутра вытекало красновато-белесое месиво. Ребенок! Зародыш! Нет! Ее внук! Или внучка! Продление ее рода! Плоть от плоти ее сына. И Кати. Мерзкая девчонка убила ее внука. Или внучку. Продление ее рода. Плоть от плоти…
Даже воспоминание о том давнем случае вызывало у Устиновой неприятные ощущения. Поэтому сейчас она старалась касаться больной темы осторожно, без эмоций, исключительно с логических позиций.
«Нина Чуенко — родственница Оли Морозовой по женской линии. — Точную степень родства Ольга не знала: то ли прабабушка, то ли прапрабабушка у Кати и Нины были общие. — Значит, Катя и Нина обладает одинаковыми характеристиками крови. Причем такими же, как Яна, ее мама и бабушка…»
От неожиданности Ирина Сергеевна даже села. Мало того, что уникальных обладательниц редкой крови вдруг набралось так много, так еще у доброй половины их в последнее время произошли неожиданные перемены в жизни.
Нина Чуенко. Ее история смахивала на сказку. Неказистая провинциалка вдруг вытянула счастливый билет. Симпатичный энергичный муж, столица, работа за кордоном.
Яна Любецкая. Девочка ушла гулять и не вернулась.
Ольга Морозова. Подруга никогда не жаловалась на сердце. Тем не менее, скоропостижно умерла от инфаркта.
Теперь Катя с какой-то стати оказалась в гуще кровавых событий.
Если бы знать, что произошло в это время у Любецких, версию можно было бы развить дальше. Но не позвонишь ведь, не спросишь, у чужих раздавленных горем людей, как дела? Впрочем…Рука сама набрала нужный номер.
— Дежурный по городу … — отрапортовал бравый тенорок.
Если уж разговаривать с родными Яны, то лучше с дедом. Он человек военный, в чинах, привык держать эмоции в узде.
— У меня есть информация по поводу пропавшей Яны Любецкой, — сказала Ирина Сергеевна, удивляясь нахлынувшему спокойствию. — Но мне надо встретиться с ее дедом, он, кажется, полковник и служит в органах.
— Ваша фамилия, имя, отчество?
— Устинова Ирина Сергеевна, заведующая городским отделением детской хирургии. Яна лечилась у меня весной.
— Что имеете сообщить?
— Я буду разговаривать только с дедушкой Яны. Поэтому и прошу вашей помощи. Запишите номер телефона, — Устинова назвала цифры. — И, пожалуйста, действуйте быстрее. Но сначала повторите внятно свою фамилию!
— Ожидайте, с вами свяжутся … — дежурный, как робот, сбивался на заученные фразы.
Устинова взорвалась.
— Я сейчас другими путями доберусь до полковника. Он тебя, придурок, порвет в клочья, за внучку, за тупость ментовскую, за время потерянное. Ясно?
«Что я творю», — поразилась Ирина Сергеевна и положила трубку.
Через пять минут телефон звякнул.
— Алло.
— Устинова Ирина Сергеевна?
— Да.
— На связи полковник Кравец. Я — дедушка Яны. Здравствуйте, — голос ровный, невыразительный, усталый. — Какая у вас информация?
Она боялась истерик, оказалось слезы и крики далеко не самое страшное. Безликость голоса, мертвые интонации поражали куда сильнее.
— Простите, не знаю вашего имени-отчества. — Ирина Сергеевна вывалила все и сразу. Даже то, что еще секунду назад ни как не вписывалось в возникшую концепцию. — Если у вашей девочки было колечко с синими эмалевыми цветами, безразмерное, мельхиоровое; я ей подарила, когда она лежала в хирургии; то информация есть, но хорошая она или плохая судить не берусь. Сейчас, главное, выяснить про кольцо.
— Меня зовут Павел Павлович. — Тон полковника ничуть не изменился, словно новости его не коснулись. — Я разберусь. Подождите у аппарата.
Звонок раздался раньше, чем она полагала.
— У нее было такое кольцо, она носила его с весны, не снимая.
Ирина Сергеевна перевела дух.
— Нам нужно немедленно встретиться.
— Я уже в пути.
Ирина Сергеевна набрала номер сына. Занято. «Позвоню позже» — решила, поправляя волосы. Предстоящая встреча немного нервировала. И не напрасно. Спустя четверть часа телефонный звонок взорвал тишину комнаты.
— Ирина Сергеевна? — она узнала голос Кравца.
— Да.
— Выходите из подъезда и идите в сторону бульвара. — Приказ не подразумевал обсуждения.
Минуя слегка потрепанную черную «Волгу», стоящую на обочине, Устинова вдруг услышала:
— Иронька! Сколько лет, сколько зим? — Из машины выбрался высокий седоватый брюнет и со счастливой улыбкой бросился ее обнимать. В порыве радости он даже расцеловал Ирину Сергеевну в щеки, шепнув при этом, — полковник в машине! Ты на работу, моя радость? — это прозвучало опять громко. — Давай подброшу. Все хорошеешь, — ухмылка стала игривой. — Позвонила бы когда, нехорошо забывать приятелей.
— Времени нет, — нашлась Ирина Сергеевна. — Как жена? Как дети?
— Нет жены, тю-тю! Развелся. А ребята ничего, спасибо. Поехали, милая, — он распахнул дверцу. «Милая» — прозвучало как комплимент. «Поехали» — как приказ.
«Конспиратор хренов», — подумала Устинова, но делать нечего, подчинилась, заняла место рядом с водителем.
— Простите за спектакль, — раздалось с заднего сидения. — Павел Павлович Кравец. Прошу любить и жаловать. Я вас слушаю. — Кравец выглядел ужасно. Землистое лицо, сжатые в нитку губы. — Не обращайте внимания, — он правильно оценил встревоженный взгляд собеседницы. — Все в порядке. Рассказывайте.
— Моя соседка Катя нашла колечко вашей Яны. Но где Катя сейчас находится, я не имею представления. Вокруг нее закрутилась такая чехарда … — рассказ не занял много времени. Но, кажется, и не вызвал интереса. Кравец кивнул соседу, чем-то похожему на него мужчине в белой рубахе, тот согласно наклонил голову.
— Вашей Кате можно позвонить?
— У нее не отвечает телефон.
— Николай! Займись-ка ребятами.
Мужчина в белой рубахе достал телефон, бросил в трубку пару слов.
— Значит, чтобы Катя смогла рассказать про кольцо, мне надо ее найти?
— Да …
— Вы не используете меня в личных целях? — тяжелый взгляд уперся в Устинову, как дуло пистолета.
— Паша, — на защиту встал седоватый брюнет, — не дави…
Машина резко затормозила. Николай выбрался из салона, неспешно прошествовал к ближайшему киоску, купил сигареты, закурил.
— Ах … — Ирина Сергеевна вскрикнула. Буквально в десяти метрах от них синяя «Таврия» зацепила серую AUDI и сразу же, словно из засады, появилось ГАИ.
— Волоки их в ближайший околоток и тряси как грушу, — усаживаясь в «Волгу», продолжил телефонный разговор Николай. — Хоть убей, а выясни, за каким хреном они ее пасут. Я подскочу минут через тридцать. AUDI следила за вами, — пояснил Устиновой, складывая телефоны. — Зачем, как думаете?
— Понятия не имею.
— Дилетанты, зелень дурная. Значит, предположений нет?
— Ни малейших.
— Ладно, разберемся, — уронил небрежно Кравец. — Сейчас у ребяток проверят документы; поговорят по душам. Там глядишь, и версии появятся. Николай Антонович, — представил коллегу в белой рубахе Кравец. — Петр Алексеевич, — указал на брюнета. — Мои друзья. Бдят, дабы я с горя чудес не натворил, ангелы — хранители, — добавил через тяжкий вздох и угрюмую паузу. — Яночка пропала бесследно, никто ничего не видел, никто ничего не слышал. Я перерыл весь город, поднял на ноги всех и вся. Ваш звонок всколыхнул стоячее болото. Мы сразу обнаружили слежку. События сдвинулись с мертвой точки. Это добрый знак.
— Простите за бестактность, как поживает ваша супруга? — Ирина Сергеевна не утерпела. Предположение требовало дополнительной информации.
— Причем тут она?! — взвился Кравец. — С Ингой все в порядке.
— То есть, она дома, здорова, вместе с вами сходит с ума? — что-то неуемное заставляло задавать дурацкие вопросы.
— Мы давно в разводе. Сейчас она живет в Германии и прекрасно устроена.
— Давно она за границей?
— С марта или апреля.
В пору было разразиться демоническим хохотом! Пятую кандидатуру из списка настигло … непостижимое изменение в судьбе.
— Простите, еще раз, как дочка? Родила?
— Нет! — Кравец скрипнул зубами. — Несчастный случай на улице. Велосипедист неловко повернул, она упала, случился выкидыш.
Шестое совпадение не могло быть случайным.
Катя
Дорога по проселку, мимо пустующих лагерей и домов отдыха заняла десять минут. Неделю назад здесь каруселило лето. Звенели детские голоса, лилась музыка из динамиков, сновали родители с торбами гостинцев. Сейчас на пути не встретился ни один человек, и идея укрыться в заброшенном пионерском лагере уже не казалась Кате такой хорошей.
