Чарли Роксборо - Шерлок Холмс и дело о шахматной доске (сборник)
Патрик медленно кивнул:
– Да, я был с ним, а также с его другом и моим кузеном доктором Джоном Уотсоном.
При этих словах миссис Тернер и Мортхаус быстро переглянулись, уяснив значение слов служанки.
– Нам бы хотелось разыскать мистера Холмса, – решительно заявила миссис Тернер. – Вероятно, вы могли бы указать, где он остановился. Я знаю, о подобном обычно не просят, но если вы поможете, я буду вам очень признательна.
– Я безо всяких колебаний укажу вам его местопребывание, миссис Тернер, поскольку знаю, что вы спрашиваете без злого умысла. Более того, я могу отвести вас к нему прямо сейчас.
Она была явно обрадована:
– Тогда мы были правы, приехав именно к вам. Благодарю вас. Снаружи нас ждет кэб. Вы поедете с нами или назовете нам эдинбургский адрес мистера Холмса?
Патрик жестом остановил ее:
– В этом нет нужды. Он здесь, в моем доме. Я могу тотчас же проводить вас к нему. Пожалуйста, подождите немного здесь, я проверю, не занят ли он.
Несколько ошарашенные своим невероятным везением, визитеры смотрели, как он подходит к одной из дверей, открывает ее и, заглянув внутрь, произносит:
– Мистер Холмс, кажется, к вам посетители.
Немного погодя в приемную вошел Патрик, а за ним следовали два джентльмена. Один из них приветливо улыбнулся и обменялся с миссис Тернер и Джеймсом рукопожатиями:
– Миссис Тернер, констебль Мортхаус, позвольте представиться: я Джон Уотсон, кузен Патрика.
– Насколько я понимаю, вы тоже доктор, не так ли? – спросила миссис Тернер.
– Совершенно верно, но, я бы добавил, не столь выдающийся, как мой кузен. А это, – продолжал он, указав на другого джентльмена, – мистер Шерлок Холмс.
Миссис Тернер и Мортхаус улыбнулись и закивали человеку, который при этих словах выступил вперед и пожал им руки. Он оказался гораздо сдержаннее двух других джентльменов, с которыми они только что свели знакомство. Мортхаус взглянул в его худощавое лицо с ястребиными чертами и стальными серыми глазами и подумал: интересно, что представляет собой человек, с которым им придется иметь дело?
– Рад с вами познакомиться, – произнес Холмс в своей обычной суховатой манере. – Прошу, расскажите, как вам удалось меня разыскать? Я согласился ехать в Эдинбург буквально в последнюю минуту, а оказалось, что здесь всем известно, где я остановился.
Миссис Тернер тихо рассмеялась:
– Что ж, мистер Холмс, думаю, вы обнаружите, что в Эдинбурге информация и в самом деле распространяется очень быстро, прокладывая себе путь через кухни и буфетные. Если слово уже слетело с ваших губ, оно ненадолго останется тайной. Однако в данном случае я обязана своей осведомленностью констеблю Мортхаусу.
Холмс перевел взгляд на Джеймса и внимательно посмотрел на него:
– Вот как! Тогда я должен поздравить констебля Мортхауса. Однако не могли бы вы сказать, как именно сумели меня разыскать?
Мортхаус вытянулся по стойке «смирно», словно давал показания в суде:
– Ничего особенного, мистер Холмс. Вчера я заметил вас на улице возле дома миссис Тернер и узнал – не только вас, но и доктора Уотсона. – Он запнулся, взглянул на обоих докторов и добавил: – Я имею в виду доктора Патрика Уотсона. Верно, он этого не помнит, но несколько месяцев назад ему пришлось делать посмертное вскрытие тела моего отца.
По лицу Патрика стало заметно, что он что-то припоминает.
– Да-да, конечно. Мортхаус. Это имя показалось мне знакомым, но я не сразу его узнал. Я помню то дело. Печальный случай, и очень странный к тому же, если мне не изменяет память.
Мортхаус почтительно наклонил голову:
– Благодарю вас, сэр. Поскольку я узнал доктора Уотсона, мне показалось логичным начать поиски с него, ибо вы явно были с ним знакомы.
Неожиданно Холмс зааплодировал:
– Ха! Молодчина, констебль Мортхаус!
Эта внезапная вспышка изумила всех присутствующих, так как до сих пор прославленный детектив был неподвижен, точно статуя.
– Вы сумели обратить внимание на незначительную деталь, – пояснил он, – хотя я специально задержался у экипажа, чтобы вы успели меня заметить. Я нахожу любопытными две вещи. Просветите нас, Уотсон, какие именно?
Вид у второго доктора Уотсона был слегка оскорбленный, словно его попросили выполнить нелепый трюк.
– Что ж, Холмс… Во-первых, ясно, что молодой человек сумел узнать вас утром, а значит, он начитан, ибо я не думаю, что вы хорошо известны за пределами Лондона. Во-вторых, ему присущи наблюдательность и интуиция.
– Совершенно верно. Благодарю вас, дружище. Разыскать нас – это еще не подвиг, но у меня появилась надежда, что, несмотря на свой возраст, вы внимательны к мелочам, а в выбранной вами профессии это самое главное. Итак, мадам, я могу предположить, что вы явились сюда, чтобы обсудить со мной события, случившиеся в вашем доме. Доктор Уотсон, где мы могли бы устроиться, чтобы поговорить о деле?
– Сюда, пожалуйста, – пригласил хозяин дома.
Патрик привел их в просторный кабинет с книжными шкафами, заставленными книгами и томами медицинской документации. Эта комната напомнила Мортхаусу отцовскую контору. Стены кабинета были украшены прекрасными дубовыми панелями, в одном углу стоял большой письменный стол. Холмс плавно обогнул его и жестом пригласил миссис Тернер и констебля занять кресла, стоявшие по другую сторону стола.
– Прошу вас, присаживайтесь, – сказал он.
Патрик взглянул на свои карманные часы:
– Джон, нам пора.
Младший доктор Уотсон кивнул, но чувствовалось, что его что-то беспокоит. Он повернулся к Холмсу, улыбнулся и вопросительно поднял брови:
– Не хотите, чтобы я остался, Холмс?
– В этом нет нужды, старина, – ответил тот, отмахнувшись. – Я сам управлюсь. Кроме того, мне бы не хотелось, чтобы вы из-за меня отказались от поездки. Мы с вами обсудим все позже.
Он улыбнулся Уотсону и сел в кресло у стола, поставив локти на подлокотники и соединив перед собой кончики пальцев. Как только два джентльмена вышли из комнаты, Холмс взглянул на миссис Тернер и Мортхауса:
– Итак, как вы можете догадаться, время моего пребывания в Эдинбурге ограничено, поэтому я попрошу вас не откладывая приступить к сути дела, чтобы сразу стало понятно, смогу ли я вам помочь. Боюсь, у нас нет возможности останавливаться на подробностях; их мы отложим на потом.
– Пожалуй, я поручу изложить факты констеблю Мортхаусу, мистер Холмс, – ответила миссис Тернер. – Сама я могу упустить из виду какие-то обстоятельства, поскольку, являясь непосредственной участницей дела, не способна взглянуть на него со стороны. Констебль, прошу вас!
Холмс кивнул и устремил взгляд на Джеймса, который, чувствуя, что все внимание теперь обращено на него, слегка занервничал. Он вытащил из кармана маленькую замусоленную записную книжку, открыл ее на первой странице и уже собирался заговорить, но сыщик упредил его:
– Прошу вас помнить, констебль Мортхаус: только главные факты, пожалуйста. Я не хочу сейчас слово за словом выслушивать ваши свидетельские показания, занесенные, очевидно, в эту книжку. Мы не в суде, а я – не жюри присяжных, хотя это не означает, что я не буду выносить приговор. – Холмс улыбнулся: – Можете продолжать…
Мортхаус закрыл записную книжку и положил ее себе на колени:
– Как вам будет угодно, мистер Холмс. Я подключился к этому делу несколько недель назад. Меня направили к мистеру и миссис Тернер расследовать странные вещи, происходящие в их доме. Сначала непонятные звуки услыхала миссис Тернер, а уж потом и ее супруг.
– Как бы вы их описали? – спросил Холмс.
– Это были громкие, тяжелые удары. Поначалу они доносились снизу, с первого этажа, но в последующие ночи раздавались и из других частей дома. В первые несколько ночей меня там еще не было, но звуки, которые я слышал позже, были весьма похожи на те, которые описывала миссис Тернер.
Он замолчал, собираясь с мыслями, но тут, невзирая на первоначальное решение не вмешиваться, заговорила миссис Тернер:
– Видите ли, мистер Холмс, я сплю очень чутко. Меня легко может разбудить слуга, удаляющийся к себе отдыхать. В ту первую ночь так и случилось, но этот глухой стук был совсем иного свойства. Я слышала, как прислуга разошлась по своим комнатам, в доме все стихло, и я задремала, но снова была разбужена, на этот раз – странным шумом. Он шел снизу, и поскольку я совершенно проснулась и, прислушиваясь, села на постели, то сумела определить, что он доносится со стороны гостиной. Затем стук как будто сдвинулся в направлении передней и там стих. Я стала расталкивать мужа, но он спал крепко и лишь приподнял голову, не обратив на меня никакого внимания.
– Вы попытались выяснить, что это был за шум?
– Нет, мистер Холмс. Он показался мне странным, потому что было очень поздно, но я выбросила тот случай из головы, решив, что внизу кто-то бродит: возможно, горничная забыла что-нибудь сделать, вот и встала.
