Эрл Гарднер - Кот привратника

– Мы приехали в связи с другим делом, – объяснил Бергер. – Где Сэм Лекстер?

Оуфли вдруг заволновался:

– Нет его. А зачем он вам? – С минуту Оуфли колебался, затем спросил: – Вы разговаривали с Эдит де Во?

– Нет, – сказал Бергер, – я не разговаривал.

– Я с ней говорил. – Мейсон внимательно посмотрел на Оуфли.

– Я так и знал, – сказал Оуфли. – Просто удивительно, до чего вы любите совать нос в чужие дела.

– Хватит, – остановил его Бергер. – Идемте в дом. А что там насчет бриллиантов, спрятанных в костыле Эштона?

– Вам об этом известно столько же, сколько и мне, – мрачно огрызнулся Оуфли.

– Сэма нет дома?

– Нет.

– А где он?

– Не знаю. На свидании, наверное.

– Ладно, – сказал Бергер. – Пойдемте.

Они поднялись на крыльцо. Оуфли достал связку ключей, открыл дверь и сказал:

– Извините, я на минутку, отмоюсь и переоденусь.

– Стой-ка, парень, – остановил его Глассмен, – тут ведь речь о полумиллионе монет. Мы, конечно, тебе верим, но не лучше ли проверить твои карманы и убедиться…

– Глассмен, – предостерег Бергер, – с мистером Оуфли не надо так обращаться. – Он повернулся к Оуфли: – Извините мистера Глассмена за слишком резкие слова, но мне в голову пришла та же самая мысль, да и вам, без сомнении, тоже. Речь идет об огромной сумме. А если автор телеграммы поклянется под присягой, что вы откопали хотя бы часть этих денег?

– Я же ничего не нашел. А если и нашел бы, так они все равно мои, половина, во всяком случае…

– Не думаете ли вы, что вам лучше запастись свидетелями?

– А как это сделать?

– Подвергнуться добровольному обыску.

– Валяйте. – Лицо Оуфли помрачнело. – Обыскивайте.

Его обыскали. Бергер удовлетворенно кивнул:

– Может быть, позже вы будете рады сотрудничеству с нами.

– Не буду. Теперь можно пойти переодеться?

– Лучше не надо, – покачал головой Бергер. – Сядьте. Вы быстро обсохнете.

– Хорошо, – вздохнул Оуфли. – Выпьем по рюмочке. Вы, кажется, тоже побывали под дождем. Бурбон, ржаное или шотландское?

– Что ни выберешь, – заметил Мейсон, – все равно – виски.

Оуфли метнул на него подозрительный взгляд и позвонил. В дверях появился мужчина с синевато-багровым шрамом на правой щеке, придававшим ему выражение злобного торжества, и спросил:

– Вы звонили?

– Да, – сказал Оуфли. – Принесите виски, Джим. Бурбон, шотландское. И содовую.

Человек кивнул и удалился.

– Джим Брэндон, – объяснил Оуфли. – Он и за шофера, и за дворецкого.

– Каким образом он был ранен? – поинтересовался Бергер.

– Автомобильная авария, кажется… Это вы мистер Бергер, окружной прокурор?

– Да.

– Сожалею, что Эдит де Во сказала то, что сказала.

– Почему?

– Потому что пожар начался вовсе не от выхлопных газов. Это вообще невозможно.

– Где у вас телефон? – спросил Глассмен.

– В холле. Я покажу… или Джим покажет.

– Неважно, – следователь встал. – Я сам найду.

– Вы слышали об отравлениях угарным газом, мистер Оуфли? – спросил Бергер.

– Конечно.

– Вам известно, что угарный газ образуется в автомобиле, когда работает мотор?

– Причем тут угарный газ? Он же не воспламеняющийся…

– Зато он отравляющий.

Что-то в голосе Бергера заставило выгнуться брови Оуфли.

– Господи боже! – воскликнул он. – Не хотите же вы сказать… Нет, это невероятно! И я не могу поверить…

– Неважно, во что вы можете и во что не можете поверить, мистер Оуфли. Мы заходили в гараж и обыскали машину Сэма Лекстера. Мы нашли длинный шланг.

– Да, – сказал Оуфли, не удивляясь. – Эдит видела его.

– Так где же сейчас Сэм Лекстер?

– Не знаю. Уехал.

– Каким образом? Его машина в гараже.

– Да, – согласился Оуфли. – Шофер увез его в город на паккарде, потом пригнал машину назад. Не знаю уж, как Сэм вернется, разве что шевроле где-то там.

– Шевроле?

– Да. Служебная машина. Обычно на ней ездит Эштон. Она у нас для подвозки грузов и для всяких поручений.

– А у вас есть машина? – спросил Бергер.

– Есть. Бьюик, который стоит в гараже.

– А большой паккард?

– Его дед купил незадолго до смерти.

– Когда сгорел дом, машины спасли?

– Да, гараж был на углу. С краю.

– То есть пожар начался далеко от гаража?

– Да, похоже, он начался возле дедовой спальни.

– У вас есть соображения, как начался пожар?

– И не одно… Слушайте, мистер Бергер, я бы предпочел, чтобы вы поговорили об этом с Сэмом. Мое положение достаточно щекотливо… В конце концов, Сэм мне родственник. Говоря откровенно, я уже слышал рассказ Эдит де Во, но не придал ему значения. Угарный газ для меня, конечно, новость. Я просто поверить не могу, что такое возможно. Должно быть какое-то объяснение.

Вошел Глассмен с телеграммой в левой руке.

– Телеграмма подлинная, – доложил он с порога. – Была отправлена по телефону, подпись «Друг», а номер телефона отправителя: шестьсот двадцать три девяносто восемь. Телефон зарегистрирован на заведение «Вафли Уинни».

– Чушь! – Мейсон вскочил.

– Хватит, Мейсон, – сказал Бергер. – Не вмешивайтесь.

– Какого дьявола! – взорвался Мейсон. – Вы мне не указ, мистер Бергер. Уинифред Лекстер не посылала этой телеграммы.

– Не стала бы Уинни посылать такую телеграмму, – подтвердил Оуфли, глядя на Глассмена. – Тут какая-то ошибка.

– Но она ее послала, – настаивал Глассмен.

– Черта лысого! – рявкнул Мейсон. – По телефону ее мог послать кто угодно.

– Да уж, – заметил Глассмен, – у ваших клиентов вечно какая-то конспирация…

– Вовсе она не моя клиентка, – сказал Мейсон.

– А кто же ваш клиент?

– Думаю, что кот, – ухмыльнулся Мейсон.

С минуту длилась тишина. Затем послышался шум автомобильного мотора. На мгновение за окном сверкнули передние фары, затем повелительно взвыл сигнал. Джим Брэндон вошел в комнату с подносом, на котором стояли бутылки, стаканы и два сифона. Он поспешил поставить поднос и заторопился к двери, потому что сигнал взвыл снова.

– Это мистер Сэм Лекстер, – сказал он.

Бергер поймал его за рукав, когда Джим проходил мимо.

– Не надо так спешить, – предложил он.

Глассмен прошел по коридору и открыл парадную дверь, сигнал раздался снова.

– Выходите, Джим, – сказал он. – Посмотрите, что там нужно.

Джим Брэндон зажег свет на крыльце и вышел.

– Джим, – позвал его Сэм Лекстер, – я в аварию попал. Идите, поставьте машину.

Бергер отодвинул портьеру. Яркий свет с крыльца падал на несколько старомодный шевроле с поломанными дворниками, вдавленным крылом и смятым бампером. Сэм Лекстер выбирался с водительского места. Лицо его было поцарапано, правая рука перевязана окровавленным платком. Бергер пошел к двери. Прежде чем он добрался до нее, фары вновь высветили моросящий дождь. Подъехал большой седан с мягко гудящим мотором, он развернулся и остановился. Оттуда выпрыгнул на дорожку человек, повернулся и помчался прямо к дому, затем, заметив Сэма Лекстера, внезапно остановился.

Перри Мейсон хмыкнул и объяснил Бергеру:

– Перед нами никто иной, как наш выдающийся современник Нат Шастер. В течение следующего получаса вы будете иметь возможность установить, последовал ли он за Сэмом Лекстером потому, что знал о вашем присутствии здесь, или появился случайно.

Бормоча проклятия, Бергер устремился к крыльцу.

Шастер позвал резким и взволнованным голосом:

– Слыхали вы об этом? Нет, вы слыхали? Знаете, что они вытворяют? Знаете, что произошло? У них приказ – вырыть тело вашего дедушки. И они выкопали его!

На залитом кровью лице Сэма Лекстера проступило удивление. Фрэнк Оуфли, стоящий возле Бергера, спросил:

– Это еще что за чертовщина?

– Спокойно! – предупредил Глассмен.

– Я только что узнал! Хотите ли вы, чтобы я предпринял законные шаги… – он умолк, увидев на крыльце фигуру Бергера.

– Входите, мистер Шастер, – предложил прокурор. – Если будете там стоять, вы совсем промокнете.

На лице Сэма Лекстера блестели капли дождя. Рана на его щеке кровоточила. Губы в волнении дергались.

– Что происходит? – спросил он.

– Я провожу расследование, – объяснил Бергер, – и хочу задать вам несколько вопросов. Не возражаете?

– Нет, конечно, – ответил Лекстер, – но меня удивляет то, как это делается. Откуда взялась нелепая идея выкапывать…

– Никаких вопросов! Никаких! – закричал Шастер. – И отвечать, только если я разрешу!

– Да ну вас, Шастер, – отмахнулся Сэм. – Я смогу ответить на любой вопрос прокурора.

– Не дурите, – простонал Шастер. – Вовсе это не расследование окружного прокурора, это все дело рук выскочки Мейсона! Все вокруг этого чертова кота. Не отвечайте им. Ничего не отвечайте. Прежде всего вас одурачат, а потом? Вы лишитесь наследства, Мейсон восторжествует, все получит Уинифред, даже кот будет смеяться…