Агата Кристи - Берег удачи
Он мрачно улыбнулся, стоя у калитки и глядя, как она спешила вверх по холму в Фэрроубэнк. Она почти дошла до перелаза, когда через него перешел какой-то мужчина. Роули подумал, не Дэвид ли это, но тот человек был крупнее, массивнее. Розалин отпрянула, чтобы дать ему пройти, потом грациозно перешагнула через изгородь, и ее легкий шаг перешел почти в бег.
Да, она взяла выходной, а он, Роули, потратил больше часа совершенно зря! Впрочем, быть может, не совсем зря. Кажется, он нравится Розалин! Это может оказаться полезным. Славненькая она, да и телята утром были прехорошенькие, бедняжки…
Он стоял, погруженный в эти мысли. Голос, раздавшийся рядом, заставил его вздрогнуть и поднять голову.
Высокий человек в фетровой шляпе с широкими полями, с рюкзаком за спиной стоял за калиткой.
— Эта дорога ведет в Вормсли Вейл?
Ему пришлось повторить вопрос, так как Роули молча смотрел на него. С некоторым усилием Роули вернулся к действительности и ответил:
— Да. Идите по этой дороге, через соседнее поле. Сверните налево, когда дойдете до большой дороги, и примерно через три минуты вы попадете в поселок…
Ему уже сотни раз приходилось отвечать на такой вопрос этими же самыми словами. Приезжие шли со станции по пешеходной дорожке, перебирались через холм и начинали сомневаться, правильно ли они идут — Блэкуэлская роща скрывала Вормсли Вейл. Поселок не был виден, торчала только верхушка колокольни.
Следующий вопрос не был таким же обычным, но Роули, не задумываясь, ответил и на него:
— Гостиницы «Олень» или «Колпак и бубенцы». Называю обе, чтобы вы могли выбрать. Обе одинаково хороши или плохи. Думаю, вы без труда устроитесь…
Второй вопрос заставил Роули внимательно приглядеться к собеседнику. В наше время люди обычно заранее заказывают номер в гостинице, куда бы они ни ехали…
Незнакомец был высок ростом, сильно загорел, носил бороду. Лет сорока, с ярко-голубыми глазами, он обладал довольно привлекательной, что называется, бесшабашной внешностью. Впрочем, лицо его, если приглядеться, не казалось особенно приятным.
«Откуда-то из-за моря», — подумал Роули. Пожалуй, в его говоре слышится слабый колониальный акцент. Или показалось? Странно, его лицо почему-то кажется знакомым…
Где-то он раньше видел это лицо или лицо, очень похожее на это?
Пока он безуспешно искал ответ на свой вопрос, незнакомец ошарашил его новым:
— Не можете ли вы сказать, нет ли тут поблизости усадьбы под названием Фэрроубэнк?
Роули медленно ответил:
— Да, есть. Вон там, на холме. Вы, очевидно, прошли совсем близко от нее, если идете по пешеходной дорожке с самой станции.
— Да, я иду оттуда! — Он обернулся и пристально посмотрел на вершину холма. Так это она и есть — большой белый дом?
— Да, это Фэрроубэнк.
— Большой дом, — сказал человек. — Должно быть, содержать его стоит уйму денег…
«Чертову уйму, — подумал Роули. — И притом наших денег…» Закипавшая ярость заставила его на мгновение забыть, где он находится.
Вздрогнув, он пришел в себя и увидел, что незнакомец в раздумье смотрит на холм со странным выражением в глазах.
— Кто там живет? — спросил он. — Некая миссис Клоуд?
— Правильно, — сказал Роули. — Миссис Гордон Клоуд.
Незнакомец поднял брови. Казалось, ответ чем-то позабавил его.
— Ах вот как! — сказал он. — Миссис Гордон Клоуд. Очень за нее рад.
Затем он кивнул Роули:
— Спасибо, дружище!
И, вскинув поклажу на плечо, зашагал к Вормсли Вейл.
Роули медленно направился во двор фермы. Он все еще не мог отделаться от мысли о том, где, черт возьми, он прежде видел этого парня…
В этот же вечер, в половине десятого, Роули, отодвинув кипу бланков, которые ему предстояло заполнить, встал из-за стола. Бросив рассеянный взгляд на фотографию Лин, стоящую на камине, он нахмурил брови и вышел из дому.
Через десять минут он оказался в баре гостиницы «Олень». Беатрис Липинкот приветливо улыбнулась ему из-за стойки. Мистер Роули Клоуд, подумала она, выглядит настоящим мужчиной.
За кружкой пива Роули обменялся с присутствующими обычными критическими замечаниями по поводу политики правительства, погоды и видов на урожай.
Затем, немного подвинувшись, Роули смог негромко спросить Беатрис:
— У вас остановился новый приезжий? Высокий. В шляпе с широкими полями.
— Да, мистер Роули. Пришел часов в шесть. Этого вы имеете в виду?
Роули кивнул:
— Он проходил мимо моей фермы. Спросил дорогу. Интересно, кто он такой…
Он посмотрел на Беатрис и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ.
— Это нетрудно узнать, мистер Роули, если вы желаете.
Она нырнула за стойку, достала оттуда толстую книгу в кожаном переплете, в которой регистрировались приезжие, и открыла ее на странице, где были сделаны новые записи. Самая последняя гласила:
«Инок Арден. Из Кейптауна. Английский подданный».
Глава 9
Было чудесное утро, пели птицы, и Розалин, спустившаяся к завтраку в своем дорогом крестьянском платье, чувствовала себя счастливой.
Сомнения и страхи, которые недавно тревожили ее, казалось, рассеялись.
Дэвид был в хорошем настроении, смеялся и поддразнивал ее. Его поездка в Лондон накануне прошла успешно. Завтрак был вкусно приготовлен и красиво сервирован. Они только что кончили есть, когда принесли почту.
На имя Розалин было семь или восемь писем. Счета, просьбы пожертвовать денег на благотворительные цели, несколько приглашений от соседей — словом, ничего интересного.
Дэвид отложил пару мелких счетов и вскрыл третий конверт. Письмо, как и адрес на конверте, было написано печатными буквами.
«Уважаемый мистер Хантер!
Я думаю, лучше обратиться к Вам, чем к Вашей сестре, «миссис Клоуд», так как содержание этого письма может оказаться для нее ударом. Говоря коротко, я имею новые сведения о капитане Роберте Андерхее, которые она, может быть, будет рада узнать. Я остановился в «Олене» и, если Вы зайдете туда сегодня вечером, буду рад обсудить с Вами этот вопрос.
Искренне Ваш Инок Арден».
У Дэвида вырвалось сдавленное восклицание. Розалин с улыбкой взглянула на него, но улыбка тут же сменилась тревогой. Молча он протянул ей письмо.
Она взяла и прочла его.
— Но… Дэвид… Я не понимаю, что это значит?
— Ты ведь умеешь читать.
Она взглянула на него испуганно.
— Дэвид, значит ли это… Что нам теперь делать?
Он, нахмурившись, быстро прикидывал что-то в уме.
— Все хорошо, Розалин. Не надо ни о чем тревожиться. Я улажу это дело…
— Но значит ли это, что…
— Не тревожься, моя дорогая. Предоставь дело мне. Слушай, вот как мы поступим. Ты сейчас уложишь чемодан и поедешь в Лондон. Пойдешь в ту квартиру и останешься там до тех пор, пока я не сообщу тебе, что делать дальше. Поняла?
— Да-да, конечно, я поняла, но, Дэвид…
— Делай то, что я говорю, Розалин. — Он улыбнулся ей и повторил ласково и настойчиво:
— Иди и укладывайся. Я отвезу тебя на станцию. Ты можешь успеть на десять тридцать две. Скажи швейцару, что никого не хочешь принимать. Если кто-нибудь зайдет и спросит тебя, швейцар должен говорить, что тебя нет в городе. Дашь ему фунт. Поняла? Он не должен никого пускать к тебе, кроме меня.
— О! — Она подняла руки к лицу и смотрела на него прелестными испуганными глазами.
— Все в порядке, Розалин, но нужна ловкость. Ты не очень опытна в делах, где нужна ловкость, не так ли? Тут уж я должен быть на страже. Я хочу, чтобы ты уехала отсюда, чтобы у меня были свободны руки, только и всего.
— А мне нельзя остаться здесь, Дэвид?
— Нет, конечно, нельзя, Розалин. Будь разумна. У меня должны быть развязаны руки, чтобы иметь дело с этим человеком, кто бы он ни был…
— А ты думаешь, что он… что он…
Он сказал, подчеркивая каждое слово:
— Я сейчас ничего не думаю. Прежде всего ты должна уехать. Потом уж я буду выяснять, как обстоят дела. Иди же, будь хорошей девочкой, не спорь.
Она повернулась и вышла из комнаты.
Дэвид снова, нахмурившись, склонился над письмом. Никаких прямых угроз.
Вежливые фразы, литературный язык. Может означать что угодно: искреннюю заботу человека, обеспокоенного создавшимся затруднительным положением, скрытую угрозу. Он снова и снова перечитывал письмо: «Я имею новые сведения о капитане Роберте Андерхее…» «Лучше обратиться к Вам…» «Буду рад обсудить с Вами этот вопрос…» «Миссис Клоуд…» Черт возьми, ему не нравились кавычки, заключающие слова «миссис Клоуд».
Он посмотрел на подпись. Инок Арден. Что-то промелькнуло в памяти — какое-то поэтическое воспоминание… Строчка из стихотворения…
Когда в гот же вечер Дэвид вошел в гостиницу «Олень», в холле, как обычно, никого не было. На двери, расположенной слева, было написано: «Кофейная», на двери справа: «Гостиная». На двери в глубине строгая надпись предупреждала: «Только для постоянных жильцов». Коридор налево вел в бар, откуда слышался гул голосов. Маленькая стеклянная конторка со скользящим окошком и с висячим звонком именовалась «Приемная».
