Банальное убийство - Рекс Тодхантер Стаут
– В таком случае, – перебил его Кремер, – я теперь здесь как представитель закона! Раз уж вы объявили, что готовы назвать убийцу! Откуда вам знать, что не Вассос убил Эшби?
Вулф сверкнул на него глазами:
– Вы дали слово. Молчите или уходите.
– Сначала ответьте на вопрос!
– Я сам собирался сказать! – Вулф обратился ко всем. – Повторяю: объясню вкратце, откуда я это узнал. Во вторник вечером ко мне пришла мисс Вассос, чтобы попросить меня заняться этим делом. Она сказала, что кто-то дезинформировал полицию и в полиции считают, будто Эшби ее соблазнил, а отец узнал об этом и убил сначала Эшби, а потом себя, но все это неправда. Она также сказала, что отец рассказывал ей обо мне, считал меня великим человеком, и потому она хочет меня нанять, чтобы я разоблачил убийцу, а она в уплату отдаст мне все деньги, около пятисот долларов, которые ее отец скопил, пока чистил мне обувь в течение более чем трех лет.
Он повернул руку ладонью вверх.
– Итак, если она и в самом деле вела себя недостойно и ее недостойное поведение стало причиной убийства Эшби и самоубийства ее отца, то что, черт возьми, могло бы побудить ее явиться ко мне, к человеку, с точки зрения ее отца, великому, а значит, такому, кого так просто не проведешь, и предлагать деньги, крупную в ее глазах сумму, упрашивая выяснить правду и разоблачить убийцу?! Так не бывает. Потому я поверил ей.
Он снова перевернул ладонь.
– Не стану притворяться, будто меня побудили к действию деньги мисс Вассос, или ее отчаянное положение, или страсть к поискам истины и справедливости. Мною двигала обида. В понедельник, еще до моего знакомства с мисс Вассос, мистер Кремер заявил, будто я способен спрятать убийцу, только чтобы избавить себя от неудобств из-за поиска нового чистильщика обуви, а через день, то бишь в среду, он заявил мистеру Гудвину, что я пошел на поводу у потаскушки, и выставил его из кабинета. Потому я…
– Я его не выставлял!
Вулф не обратил внимания.
– Потому я и пригласил мистера Кремера. Мог попросить окружного прокурора кого-нибудь прислать, но мне хотелось, чтобы это был мистер Кремер.
– Ну так вот он я, сижу и слушаю, – буркнул Кремер.
Вулф повернулся к нему:
– Да, сэр. Не стану пускаться в объяснения, почему посоветовал мисс Вассос подать иски в суд. Это была всего лишь уловка. Мне было необходимо всех увидеть. Я уже получил одну подсказку. Так же, как и вы.
– Если вы говорите, что убийца не Вассос, то никакой подсказки я не получал. Не было такого.
– Было. Я дал вам подсказку… вернее, мистер Гудвин, который дословно передал наш последний разговор с мистером Вассосом, который сказал, что кого-то видел. Вернее, так:
«Если бы я сказал копу, что кое-кого видел…» Но ведь ясно же было, что он и в самом деле кого-то видел. К тому же в тот же вечер он рассказал об этом дочери, однако добавил, что не все факты сообщил и мне, и в полиции, а потому утром хочет прийти ко мне и посоветоваться, что делать. Он и дочери не сказал, о чем речь. Конечно, это была подсказка.
– Подсказка какая?
– Такая. Что он знал или думал, что знает, кто убил Эшби. Где и как узнал, можно лишь догадываться, но весьма вероятно, что Пит увидел, как кто-то вышел из кабинета Эшби. Не вошел, а вышел. Вам известно, возможно, лучше, чем мне, когда именно погиб Эшби. И Пит наверняка понял, что видел выходившего из кабинета именно в то же время. Это был человек, о котором он не захотел никого поставить в известность, так как либо хорошо к нему относился, либо от него зависел. Тут у меня есть перед вами одно преимущество. У нас с Вассосом стало привычкой, пока он чистил мне туфли, вести беседы об истории Древней Греции и о знаменитых греках, потому мне были известны его наклонности. Он мог с пониманием отнестись к применению грубой или даже свирепой силы, но презирал неблагодарность и вероломство. Это, конечно, не решающая деталь, но и она помогла.
Вулф согнул палец:
– Итак, мистер Вассос увидел, как некто… назовем его Икс… выходит из кабинета Эшби при таких обстоятельствах, которые явно указывают на него как на возможного убийцу, и при этом является в его глазах человеком, в высшей степени заслуживающим уважения и благодарности, если не преданности.
Вулф оглядел остальных:
– Был ли это кто-то из вас? В том и заключалась цель моих вчерашних вопросов и беседы с мисс Вассос. Нет никакой необходимости что-то объяснять, поскольку, как вы сами знаете, под это описание подходит лишь один из вас. Это вы, мистер Мерсер. Вы подходите идеально. Мистер Вассос был вам бесконечно благодарен за то, что вы дали работу его дочери. Через какую дверь вы вышли от Эшби, когда он вас увидел? Через дверь в коридор или к лифту?
– Ни в ту, ни в другую. – Вулф подал мяч, и Мерсер его принял. – Вы ведь не пытаетесь намекнуть, что это я убил Денниса Эшби? Или пытаетесь?
– Именно. – Вулф повернулся к Кремеру. – Вопрос, через какую именно дверь, не является решающим, но вышел он, скорее всего, через внутреннюю. Вам, конечно, известно расположение кабинетов. Если бы мистер Мерсер вышел от Эшби через дверь на площадку к лифту, ему пришлось бы вернуться через приемную, где его непременно увидела бы мисс Кокс и все, кто там оказался. Если он выбрал другую, у него был шанс вернуться к себе незамеченным. Его и в самом деле увидел лишь мистер Вассос, который только что вышел из приемной.
– Пока одни слова, – буркнул Кремер. – Этого, черт возьми, мало! Я по-прежнему сижу и слушаю.
Вулф кивнул:
– Я лишь счел нужным объяснить, почему обратил внимание на мистера Мерсера. После вчерашней беседы с мисс Вассос я вызвал Сола Пензера и Фреда Даркина. Вы с ними знакомы. Мистер Гудвин сегодня был занят. Я учел вероятность того, что мистер Мерсер не единственный, кто мог бы убить Эшби, и где-то в другом кабинете сидит другой человек, которого мистер Вассос не захотел разоблачать и у кого были причины избавиться от
