Артур Дойл - Преступления и призраки (сборник)
– А последнее?
– Последнее – если вы окажетесь на платформе не просто вовремя, но на десять минут раньше.
– Да, если уж выбирать между двумя из этих зол… – пробормотал Холмс. – Ладно, давайте устраиваться на отдых. Очень кстати получилось, что в вагоне первого класса мы оказались одни. Нам надо как следует выспаться: завтра, судя по всему, нас ожидает тяжелый день.
Он опустил непрозрачный абажур, пригасив свет электрического ночника у своего изголовья, откинулся на спинку сидения – и прошло не более минуты, как мерное дыхание убедило меня, что мой друг крепко спит.
Одной из особенностей Холмса была способность мгновенно засыпать в любой выбранный им свободный момент. Правда, он обладал и прямо противоположными способностями, позволявшими ему очень долго воздерживаться от сна, чем, к сожалению, часто злоупотреблял, несмотря на мои возражения. В результате ему порой действительно удавалось за несколько бессонных суток распутывать очень сложные и необычные дела, однако, утверждаю это как врач, такая бессонница все-таки действительно вредна для здоровья.
Не наделенный тем же даром, что Холмс, я тоже постарался последовать его примеру. Поезд стремительно несся сквозь ночь, вагон ритмично потряхивало на стыках, иногда мы пролетали сквозь освещенные станции или мимо рядов горящих во тьме фонарей… Заснуть мне все никак не удавалось, я с завистью поглядывал на безмятежно дремлющего Холмса, но сам сумел погрузиться в дрему лишь через несколько часов. Во всяком случае, отчетливо помню, как мы миновали Ноттингем, и я уже уверился было, что меня ожидает бессонная ночь…
Проснулся я от того, что вагон чуть накренился на повороте. Через секунду в глаза мне ударил солнечный свет, хотя в миг моего пробуждения, готов поклясться, вокруг царил полумрак. Холмс, сидя напротив, внимательно штудировал «Брэдшоу», время от времени сверяясь с расписанием пароходных рейсов. Заметив, что я пошевелился, он перевел взгляд на меня.
– С вашим зрением все в порядке, Ватсон, и утро по-прежнему не наступает мгновенно. Просто мы уже миновали Доур, а сейчас как раз вынырнули из Тотлейского туннеля[13]. Стало быть, приготовьтесь: поезд будет в Шеффилде через несколько минут.
– Вижу, вы не тратите время впустую.
– Да, сейчас я окончательно убедился: «Брэдшоу» – полезнейшее издание всех времен и народов. Во всяком случае, для людей моей профессии.
– И чем этот справочник прямо сейчас помог вам в расследовании? – спросил я с легким удивлением.
– Пока, допускаю, и не помог, но в любом случае он позволяет, так сказать, держать в руках весь объем информации, которая ежеминутно может оказаться полезной. Весьма вероятно, что этот человек, Джейбс Бут, решил уехать из страны. Если эта моя гипотеза правильна, то он, несомненно, окажется просто вынужден будет черпать информацию из тех же источников. Судя по сведениям, сообщаемым утренней «Шеффилд Телеграф»…
– Холмс! Как вы, не выходя из поезда, сумели узнать, что пишут в сегодняшней газете?!
– Никакого спиритизма, Ватсон: я купил ее на остановке в Лестере, когда вы все еще изволили безмятежно почивать… Так вот, в «Шеффилд Телеграф» сообщается, что наличные по последним из подделанных чеков мистер Бут получил в Северо-Британском банке, что на Сэвил-стрит. При этом время самой последней из этих банковских операций установлено с точностью до минуты: она произведена ровно в четверть третьего пополудни в среду. Он нанял кеб и в нем проделал маршрут с остановками у всех намеченных банков, причем финальная точка этого маршрута, Сэвил-стрит, находится совсем неподалеку от железнодорожной пассажирской станции. Отпустив кебмена, Бут мог пешком добраться до этой точки… так… примерно через три минуты после того, как покинул Северо-Британский банк. А теперь открываем справочник и видим, что, согласно расписанию, в четырнадцать двадцать два оттуда следует скоростной экспресс по маршруту Шеффилд – Ливерпуль. На конечную станцию он прибывает менее чем через два часа, в шестнадцать двадцать. Этот рейс рассчитан специально на тех, кто хочет успеть к отправлению пассажирского лайнера «Эмпресс Квин», линия «Уайт Стар»[14], который в восемнадцать тридцать выходит из Ливерпульской гавани и берет курс на Нью-Йорк. Не исключен и другой вариант: специальный поезд, маршруты которого согласованы с Гульским пароходством, отбывает с этой же шеффилдской станции в четырнадцать сорок пять и приходит в Гуль всего через два с четвертью часа, как раз успевая к рейсу «Кометы». Это голландский паровой пакебот, он отправляется по маршруту Гуль – Амстердам ровно в восемнадцать тридцать, так что у пассажиров есть время без спешки добраться от вокзала в порт.
– Вы, безусловно, правы, Холмс. Это два равновероятных пути бегства!
– На мой взгляд, первый все же более вероятен. Но возможны, конечно, оба.
Едва Холмс произнес эту фразу, как наш поезд затормозил у шеффилдского вокзала.
– Пять минут пятого, – я посмотрел на часы. – Без нескольких секунд…
– По сравнению с расписанием мы опоздали почти на полторы минуты, – Холмс покачал головой. – Мистер Фогг был бы недоволен, но планам мистера Бута столь малые несовпадения вряд ли помешают. Нам – тем более. У нас остается вполне достаточно времени, чтобы как следует позавтракать и выпить крепкого кофе, прежде чем отправляться по делам.
После завтрака мы первым делом посетили центральное отделение полиции. Каких-либо новых сведений по интересующему нас вопросу к тому времени не поступило, нам сообщили только, что официально дело теперь ведет инспектор Лестрейд из Скотленд-Ярда, который прибыл в Шеффилд еще прошлым вечером. Кроме того, мы узнали в полиции адрес мистера Джервиса, управляющего того банка, где работал Бут, а также адрес дома, в котором Бут ранее проживал. Последний располагался в Брумхилле, на окраине Шеффилда, так что сначала мы заехали к управляющему.
Кебмен доставил нас на место в семь тридцать. Судя по всему, банкир первоначально хотел обсудить вопрос с одним только Холмсом, но тот настоял на моем присутствии, поэтому в роскошно обставленную гостиную мы проследовали вместе. Ждать пришлось недолго: мистер Джервис, крепкий полнокровный джентльмен примерно пятидесяти лет, спустился к нам почти сразу. Весь его облик распространял вокруг себя неуловимый аромат финансового процветания, но по тяжелому дыханию банкира и его раскрасневшемуся лицу (в комнату, где мы находились, он даже не вошел, а буквально вбежал), было видно, каким ударом для него стала эта история.
– Извините, джентльмены, что вам все-таки пришлось меня дожидаться, – отдуваясь, произнес хозяин. – Мистер Холмс, я получил вашу телеграмму и ждал вашего приезда, но вы и вправду прибыли быстрее, чем я мог предполагать.
– Право слово, мистер Джервис, – мой друг покачал головой. – В извинениях нет никакой необходимости, скорее, нам должно быть неловко за столь неурочный визит. Именно поэтому давайте сразу перейдем к делу мистера Бута, которое, строго говоря, и является источником всех этих затруднений. Надеюсь, нам удастся с ним разобраться.
– Буду счастлив помочь вам в этом расследовании, мистер Холмс, – банкир, не зная, куда девать руки, нервно теребил золотую цепочку часов, массивную, словно якорная цепь. – Спрашивайте все, что считаете нужным.
– Когда мистер Бут начал работать в вашем банке?
– В январе тысяча восемьсот восемьдесят первого.
– Вам известен его первый адрес, по которому он поселился в Шеффилде?
– Он снял жилье на Ашгейт-роуд и, насколько я знаю, живет там до сих пор. То есть жил…
– Вы что-нибудь знаете о нем, его семье и вообще о его жизни до того момента, как он поступил к вам в качестве служащего?
– Увы, очень мало. Он холостяк, родителей его, кажется, нет в живых – и, боюсь, это все, что мне известно. Но до этого он работал в филиале нашего банка в Лидсе, где получил наилучшие рекомендации. К сожалению, больше ничего не могу об этом сказать.
– Эти рекомендации подтвердились? Он был толковым работником?
– Безусловно, мистер Холмс! Лучшим банковским работником на моей памяти!
– Он владел каким-либо языком, кроме английского?
– Практически уверен, что нет. У нас есть специальный клерк, который ведает иноязычной корреспонденцией – и я точно знаю, что Бут обращался к нему за помощью, когда ему приходилось иметь дело с документами или письмами из других стран Европы.
– Мистер Джервис, вы – банковский работник с большим опытом; Бут, полагаю, тоже. Как вы думаете, мог ли он хотя бы приблизительно вычислить, как скоро будет обнаружен подлог?
– Ну, это зависит от многих обстоятельств. Впрочем… – банкир задумался. – Будь это один чек – могла пройти неделя, даже две. По крайней мере, если востребованная сумма оказалась бы не слишком велика. В противном случае это непременно привлекло бы внимание, а при таких обстоятельствах тщательная проверка неизбежна. Так что столь крупную сумму, как в конечном счете похитил Бут, подобным образом снять со счета вообще нельзя: банк заподозрит неладное сразу, еще до того, как выдаст деньги. Разбив всю сумму на двенадцать долей, эти чеки обналичить можно, но замести следы после этого гораздо труднее. Я бы сказал, что это невозможно даже теоретически. Действительно трудно поверить, как опытный банковский работник подался на такую авантюру: будучи в здравом уме, он должен был понимать, что его мошенничество будет обнаружено самое позднее через двадцать четыре часа – и полиция тут же отправится по его следам!
