Марджери Эллингем - Мода в саване
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Можете доказать?
— Да.
— А почему не рассказали мне об этом раньше?
— Окончательно я убедился во всем только несколько недель назад, а тогда уже было ясно, что моего мальчика нет в живых. Теперь я приблизительно представляю себе, когда он умер, и хочу выяснить все наверняка. Что бы мы ни узнали, это останется тайной. Не вижу смысла в гласности. Это не повредит ни мне, ни его памяти, но у меня есть дочери, а у них — дети, поэтому пусть все будет между нами. Ричард умер. Однако я хочу знать, как и почему это произошло.
Мистер Кэмпион явно испытывал неловкость. Его худое, обычно доброжелательное лицо сейчас посерьезнело, а в глазах застыла задумчивость.
— Вы ставите меня в очень неловкое положение, — сказал он после довольно продолжительной паузы. — Я взялся за поиски вашего сына, потому что был рад помочь старому другу Белль Лафкадио, но идти дальше, боюсь, не имею права. Джорджия Уэллс — важная клиентка моей сестры. Тут возникает конфликт интересов. Сами понимаете.
Он виновато умолк, и сэр Генри взглянул на него со слабой улыбкой.
— Не подумайте, что я планирую акт отмщения, — заметил он.
— Нет, я понимаю. — Кэмпион замялся, выглядя при этом крайне сконфуженно. — Но этот брак все осложняет.
— Еще бы. С ним все становится куда интереснее.
Кэмпион молчал, и после очередной паузы сэр Генри заговорил снова.
— Друг мой, — сказал он. — Я уже старик и многое повидал в жизни, но я терпеть не могу загадок. Конечно, смерть сына потрясла меня, но и бесконечно удивила. Я просто хочу знать, что заставило Ричарда, который никогда не был невротиком, покончить с собой и почему эта женщина молчала все это время. Не принимайте мою просьбу слишком близко к сердцу, но если когда-нибудь что-нибудь узнаете — сообщите мне.
Кэмпион поднял голову.
— Я сделаю все, что смогу, — повторил он, — но не слишком полагайтесь на меня.
— Хорошо. — Сэр Генри кивнул и резко сменил тему.
До конца обеда они обсуждали снежного человека и прочие нелепицы, но, когда Кэмпион двинулся обратно в Лондон, его начало одолевать неотвязное беспокойство.
Джорджия Уэллс не знала, мертв ли Портленд-Смит, до того момента, как его тело было обнаружено, в этом Кэмпион был практически уверен, но он был уверен и в том, что она не подозревала, что ее бывший муж покончил с собой, пока не услышала об этом от Кэмпиона.
Глава 6
Прошло чуть больше шести недель, стояла середина лета, и грязный счастливый Лондон сладострастно нежился под солнцем. Как-то вечером, вернувшись домой, мистер Кэмпион был встречен хриплым сообщением из ванной:
— Сестра ваша звонила. Собирается прийти с каким-то лягушатником.
Не зная, как выразить неодобрение подобной непосредственности, не прибегая к выговору, мистер Кэмпион молча прошагал в гостиную.
Он расположился за столом, нашел сигареты и пододвинул к себе лист бумаги, когда в коридоре послышался топот, а затем в комнату ввалилась тучная фигура в черном бархатном халате.
Мистер Лагг, «джентльмен-партнер» мистера Кэмпиона, укоризненно уставился на хозяина своими маленькими черными глазками.
— Ну, вы меня слышали, — сказал он и добавил с чарующей откровенностью: — Я там мылся. Вам бы не мешало надеть халат и ремень.
— Ремень? — переспросил застигнутый врасплох Кэмпион.
— Подтяжки уже не в моде, разве что вы их надеваете с белым жилетом, чтобы пойти в бильярдную, — гордо сообщил Лагг. — Я это нынче в клубе услышал. Халат вам тоже новый понадобится. У мистера Тука молодой хозяин, так у него на каждый день недели халат другого цвета имеется. Как вам такая идейка?
— Омерзительно.
Лагг задумчиво помигал.
— Я им заметил, что это как-то по-бабски, — признался он, — но не был уверен. Наугад, можно сказать, пальнул. Но на всякий случай запомнил. Кстати, а халат теперь зовут облачением. Мистер Тук мне много всего рассказывает. Даже книжку одолжил.
Кэмпион отбросил ручку.
— Так ты учишься читать? — усмехнувшись, спросил он. — Просто прекрасно. Наконец-то дома будет тихо.
Прежде чем снизойти до ответа, мистер Лагг с подчеркнутой аккуратностью закрыл дверцу шкафа с бутылками.
— Молчание подобно сну, — поведал он с неестественной торжественностью. — Оно освежает разум.
— Э-э, — ответил мистер Кэмпион.
На широком белом лице мистера Лагга медленно расцвела самодовольная улыбка, и он откашлялся.
— Есть над чем подумать, — сообщил он. — А вы знаете, кто это сказал? Уолтер Плато.
— Неужели? — весело переспросил мистер Кэмпион. — А кто это?
— Один парень.
Эрудит явно не намеревался вдаваться в подробности, но затем, опасаясь испортить произведенное впечатление, все же заставил себя продолжить:
— Это в честь него назвали дерево платан.
Он сообщил об этом с непринужденностью, сделавшей бы честь любому ученому, и украдкой обернулся, чтобы оценить эффект.
Он был вознагражден сполна. Мистер Кэмпион, судя по всему, был потрясен.
— Это в той книге сказано? — деликатно поинтересовался он после паузы.
— Скорее всего, — ответил Лагг. — Где-то прочел, в общем. Мистер Тук меня приохотил к книжкам. Говорит, что образование — неотъемлемая часть высшего общества.
— Как и ремень, — пробормотал Кэмпион. — Главное — не забыть про ремень.
Толстяк наклонился к столу.
— Значит, так, — враждебно произнес он. — Я ждал чего-то такого. Вы беситесь, стоит мне хоть чуть-чуть продвинуться. Теперь я наконец взялся за ум. Буду учиться и очень скоро начну говорить со всеми наравне.
— Послушай, дружище, — сказал мистер Кэмпион, тронутый его заявлением. — Ты и так должен чувствовать себя со всеми наравне. Брось, Лагг, это ты зря.
Лагг испытующе уставился на него. Его маленькие черные глазки часто мигали, а в выражении лица появилось что-то овечье, что ему страшно не шло.
— С вами-то мне легко, — признался он, — но не с мистером Туком. Он на меня свысока смотрит. Ну да мы еще посмотрим.
— И ты все учишь по той книжке? — осведомился мистер Кэмпион, которого явно восхищала сама мысль об этом.
— Ну, в основном, — ответил мистер Лагг, копаясь в кармане. — Когда все выучу, стану поумнее некоторых.
Он извлек на свет божий маленький сборник цитат и, выражаясь метафорически, сложил его к ногам мистера Кэмпиона.
— Я пропускаю еврейские, — сообщил он, пока они вместе листали книжку. — Видите? И вот тут еще одна.
Кэмпион вздохнул.
— По мне, так все это какая-то чушь, — пробормотал он. — И с чего вдруг ты отдаешь предпочтение Шекспиру с Мильтоном?
— Ничего страшного, — покровительственно сказал Лагг. — Когда я наберусь ума, меня тоже будут цитировать. Цитата — это когда коротенько говоришь то, что все и так знают. Типа «фальшаком копа не подмаслишь». В таком роде. Только о чем-нибудь поизящнее… о женщинах там, например.
Мистера Кэмпиона явно потрясла идея подобного производства цитат по методу «сам себе великий мыслитель», и Лагг был доволен произведенным эффектом.
— Нечасто мне удается вас озадачить, — заметил он удовлетворенно. — Хорошо, что так вышло, а мог бы и в религию удариться. Один парень в клубе…
— Нет, — запротестовал Кэмпион, собравшись с мыслями. — Нет, старина. Пожалуйста. Не сейчас.
— Именно это я ему и сказал! — жизнерадостно продолжил Лагг. — Всему свое время, сказал я. Прости, приятель, но я что-то не готов звать тебя братом. Да, кстати, ваша сестра вот-вот придет. Что она поделывает? Черт знает с кем якшается, между прочим.
— Вэл? Ты что-то путаешь.
Лагг фыркнул.
— А вот и нет. Мистер Тук по секрету сказал мне, что слышал, будто ее черт знает с кем видели в «Тюльпане»… С Рэмиллисом, например.
Мистер Кэмпион вновь отложил письмо, которое пытался читать, и на лице его отразилось слабое неудовольствие.
— Мы, конечно, не слушаем, о чем там сплетничают слуги, — радостно продолжил Лагг, — но я лично против, чтобы ваша сестра общалась с каким-то там Рэмиллисом.
Он произнес это имя с таким явным отвращением, что его хозяин против своей воли заинтересовался.
— Я знаю сэра Рэймонда Рэмиллиса, — сообщил он.
— Правда? — Лагг взглянул на него крайне неодобрительно. — А я вот нет, и не желаю. Отменно мерзкий тип. Из тех, от кого надо прятать жен. Редкая подлюга. Если б вы слышали, что ему сказал судья после приговора, ушам бы своим не поверили.
— Это уже клевета, — мягко заметил Кэмпион. — Его никогда в жизни не привлекали к суду.
— И что ж теперь? — Лагг пылал праведным негодованием. — Сами знаете, многим, кто разгуливает по улицам, не мешало бы посидеть за решеткой. И Рэмиллису тоже.
Жизненный опыт научил мистера Кэмпиона не спорить со своим слугой, когда тот пребывал в подобном настроении, но тут он почувствовал, что необходимо возразить.
