Элизабет Джордж - В присутствии врага
На мгновение слова Коррин повисли в воздухе. Линли увидел, что Нката с интересом поднял брови. Вопрос женщины всколыхнул воды если не глубокие, то мутные, но сейчас не было времени делать выводы. Линли снова заговорил:
— У детей, которых он похитил, общий отец. Ваш сын, как выясняется, затаил на него зло.
Как бы то ни было, но женщина по-прежнему пребывала в замешательстве.
— Кто? Какой отец? — спросила она.
— Мужчина по имени Деннис Лаксфорд. Существует ли связь между Робином и Деннисом Лаксфордом?
— Кем?
— Деннисом Лаксфордом. Главным редактором таблоида «Осведомитель». Он учился в этом районе в школе, в Беверстоке, лет тридцать назад. Первым ребенком, которого похитил ваш сын, была незаконная дочь Лаксфорда. Вторым — его законный сын. По-видимому, Робин считает, что есть третий ребенок, и этот ребенок старше двух других. Он хочет, чтобы Деннис Лаксфорд назвал этого ребенка в своей газете. Если Лаксфорд этого не сделает, второй похищенный им ребенок умрет.
По мере того как Линли говорил, в женщине происходила постепенная перемена. С каждой фразой ее лицо становилось все более отрешенным. Наконец она уронила руки на колени и тихо проговорила:
— Главный редактор газеты, вы сказали? В Лондоне?
— Да. Его зовут Деннис Лаксфорд.
— Боже мой.
— Что такое?
— Я не думала… Не мог же он в самом деле поверить…
— Во что?
— Это было так давно.
— Что?
Женщина лишь снова сказала:
— Боже мой.
Нервы Линли напряглись еще больше.
— Если вы можете сообщить нам что-то, что приведет к вашему сыну, я предлагаю вам это сделать, и сделать сейчас. Одна жизнь потеряна. Еще две под угрозой. У нас нет лишнего времени, тем более на воспоминания. Итак…
— На самом деле я не знала, кто это. — Она говорила, глядя на стол, а не на мужчин. — Откуда мне было знать? Но мне нужно было что-то ему сказать. Потому что он настаивал… Все спрашивал и спрашивал. Не давал мне покоя. — Она как будто ушла в себя.
— Мы буксуем, старина, — заметил Нката.
— Найдите его комнату, — приказал Линли. — Может, там обнаружится что-нибудь, что нам подскажет, куда он уехал.
— У нас нет…
— К черту ордер, Уинстон. Хейверс неизвестно где. Возможно, она в беде. И я не собираюсь сидеть тут и ждать…
— Слушаюсь. Я найду. — Нката бросился к лестнице.
Линли слышал торопливые шаги констебля в коридоре наверху. Открывались и закрывались двери. Затем послышались звуки выдвигаемых ящиков и сдвигаемых дверей стенных шкафов, и все это под продолжавшийся лепет Коррин Пейн.
— Я никогда не думала, — говорила она. — И вдруг меня осенило, когда я увидела это в газете.. Когда я прочла… Там говорилось о Беверстоке… кто бы мог подумать, о Беверстоке… И он мог быть одним из них. Правда, мог быть. Потому что я не знала их имен, понимаете. Я никогда не спрашивала. Они просто приходили в погреб по понедельникам и средам… Милые мальчики, между прочим…
Линли хотелось тряхнуть ее так, чтобы у нее высыпались зубы. Она молола какую-то несусветицу, а время утекало.
— Уинстон! — крикнул он. — Есть там, за что зацепиться?
Нката, грохоча, сбежал по лестнице вниз. В руках он держал журнальные вырезки, лицо у него было мрачным. Он протянул вырезки Линли со словами:
— Это было в ящике в его комнате.
Линли посмотрел на вырезки. Все они были из журнала «Санди тайме мэгэзин». Он разложил их на столе, но в чтении нужды не было. Это была та самая статья, которую несколько дней назад показывал ему Нката и которая включала в себя краткую биографию Денниса Кристофера Лаксфорда, а биография сопровождалась глянцевой фотографией — Лаксфорд с женой и сыном.
Коррин протянула руку и вяло очертила лицо Денниса Лаксфорда.
— Там было сказано про Беверсток, — проговорила она. — Сказано, что он учился в Беверстоке. А Робби хотел знать… его отец… он с детства спрашивал… Он сказал, что имеет право знать…
Линли наконец понял.
— Вы сказали своему сыну, что Деннис Лаксфорд — его отец? Вы это пытаетесь объяснить?
— Он сказал, что раз я собираюсь замуж:, то обязана открыть ему правду, обязана назвать ему имя его родного отца. Но я не знала, понимаете. Потому что их было так много. А я не могла сказать этого Робби. Не могла. Как можно было? Поэтому я сказала, что это случилось только один раз. Единственный. Ночью. Я не хотела этого делать, сказала я ему, но он был сильнее, поэтому мне пришлось. Мне пришлось, иначе он бы меня всю исколошматил.
— Изнасиловал? — подсказал Нката.
— Я никогда не думала, что Робби… Я сказала, что это было очень давно, что это не имеет значения. Я сказала ему, что теперь для меня важен он. Мой сын. Мой любимый мальчик. Он важен.
— Вы сказали ему, что Деннис Лаксфорд вас изнасиловал? — уточнил Линли. — Вы сказали своему сыну, что Деннис Лаксфорд изнасиловал вас, когда вы оба были подростками?
— Его имя было в журнале, — пробормотала она. — И про Беверсток там говорилось. Я не думала… Сжальтесь. Я плохо себя чувствую.
Линли отшатнулся от стола. Он стоял, наклонившись над Коррин Пейн, но теперь у него возникло безумное желание отстраниться. Он не верил своим ушам. Маленькая девочка погибла и две другие жизни оказались под угрозой, потому что эта женщина — эта отвратительная женщина — не хотела, чтобы ее сын узнал: личность его отца была для нее тайной. Она взяла это имя с потолка. Увидела слово «Беверсток» в журнальной статье и ничтоже сумняшеся обрекла на смерть десятилетнего ребенка. Господи. Какое безумие. Ему захотелось вдохнуть свежего воздуха. Оказаться на улице. Найти Хейверс, прежде чем до нее доберется Пейн.
Линли повернулся в сторону кухни, к двери, к спасению. И в этот момент ожила его рация.
— Приближается автомобиль, инспектор. Медленно. С запада.
— Выключить свет, — приказал Линли. Нката быстро повиновался.
— Инспектор? — прохрипела рация.
— Оставайтесь на месте.
За столом шевельнулась Коррин.
— Робби? Это Робби?
— Уведите ее наверх.
— Я не хочу… — начала она.
— Уинстон.
Нката поднял ее со стула.
— Сюда, миссис Пейн.
Она вцепилась в спинку стула.
— Вы ничего ему не сделаете, — сказала она. — Он мой мальчик. Не причиняйте ему вреда. Прошу вас.
— Уведите ее отсюда.
Когда Нката подвел Коррин к лестнице, свет автомобильных фар скользнул по стене столовой. Все громче рокотал мотор приближавшейся машины. Затем, чихнув, мотор заглох. Линли скользнул к окну, слегка сдвинул штору.
Автомобиль остановился вне поля зрения Линли, позади дома, где кухонная дверь по-прежнему стояла открытой. Линли тихо обошел стол и направился туда. Выключил рацию. Прислушался к звукам снаружи.
Открылась дверца автомобиля. Прошло несколько секунд. Затем тяжелые шаги стали приближаться к дому.
Линли быстро очутился у двери, отделявшей столовую от кухни. Совсем близко послышался низкий, утробный стон, резко оборвавшийся, словно кому-то грубо зажали рот. Линли ждал в темноте, держа руку на выключателе. Увидев на ступеньках неясную фигуру, он щелкнул выключателем — помещение залил свет.
— Господи! — вскрикнул Линли и позвал Нкату: на пороге, привалившись к косяку, стояла сержант Хейверс.
На руках у Барбары лежал ребенок. Глаза у нее заплыли, лицо было в ссадинах, синяках и в крови. Кровь пропитывала спереди ее тусклый пуловер. Брюки сверху и до колен тоже были заляпаны кровью. Барбара искоса взглянула на Линли, повернув к нему свое расквашенное лицо.
— Черт побери, — проговорила она распухшими губами. Один зуб у нее был выбит. — Вы не очень-то спешили.
Нката ворвался в столовую и остановился как вкопанный при виде Хейверс, прошептал:
— Боже правый!
— Вызовите «скорую помощь», — бросил ему через плечо Линли, а у Хейверс спросил: — Что мальчик?
— Спит.
— Вид у него неважный. У вас обоих неважный вид.
Она улыбнулась, потом сморщилась.
— Парень нырнул в сточную воду за моей монтировкой. Он как следует приложил Пейна. Даже четыре раза приложил. Крепкий мальчик. Только после такого купания ему, наверное, нужно сделать прививку от столбняка. Там жуткая грязища. Рассадник всех известных человечеству болезней. Это в настоящем склепе. Понимаете, с настоящими гробами. В старом замке. Я знаю, что должна была подождать, но когда он поехал и никто за ним не последовал, я подумала, что лучше…
— Хейверс, — прервал ее Линли. — Молодец. Он забрал у нее мальчика. Лео шевельнулся, но не проснулся. Хейверс сказала правду: ребенок с ног до головы был облеплен грязью и тиной. Уши словно поросли мхом, ладони были черными, волосы зелеными. Но он был жив. Линли передал его Нкате.
В присутствии врага
— Позвоните родителям, — сказал он. — Сообщите им.
Нката вышел.
Линли повернулся к Хейверс. Она так и стояла у косяка. Он помог Барбаре сдвинуться с места, повел в столовую, где все еще было темно, усадил.
