Рекс Стаут - С прискорбием извещаем
— Эй, дядя Дэн! Куда это вы направились?
Дэниел замер на месте и обернулся.
Я изо всех сил выкрутил шею и сквозь листья различил торчащую из окна верхнего этажа голову Ларри, а рядом с ней — голову Мариэллы.
— Вы нам нужны! — прокричал Ларри.
— Увидимся позже! — крикнул в ответ Дэниел.
— Но ведь пора обедать! — напомнила Мариэлла.
— Увидимся позже! — Дэниел развернулся и зашагал прочь.
— Какой-то он странный, — произнесла Маризлла.
— По-моему, он ку-ку, — констатировал Ларри.
Головы скрылись. Опасаясь, что они по-прежнему могут смотреть в окно, я прокрался, прижимаясь к стене, до угла дома, описал большой крюк вокруг зарослей чего-то вечнозелёного и только тогда двинулся в том же направлении, что и Дэниел. Но Дэниела уже не было видно. Эта половина участка была мне незнакома, и не успел я сообразить, что происходит, как с треском впечатался в стоявший посреди зелёных дебрей забор. Пробивать сквозь него дорогу показалось мне занятием слишком шумным, поэтому я отступил назад и, двинувшись вдоль края зарослей, довольно скоро набрёл на тропинку. Никаких признаков Дэниела. Тропинка привела меня на небольшой холмик, забравшись на который по аккуратным земляным ступенькам, я наконец увидел его. В тридцати метрах прямо по курсу в заборе имелась калитка, и он как раз закрывал её, очевидно намереваясь пересечь лежавшую за ней усаженную низенькими деревьями лужайку. Свёрток был по-прежнему у него под мышкой. В действительности, этот свёрток интересовал меня куда больше, чем сам Дэниел. А что, если он бросит его в канализацию? При этой мысли я прибавил ходу и значительно сократил дистанцию между нами по сравнению с той, какую использую, занимаясь обычной слежкой. Добравшись до края лужайки, он остановился, и я нырнул за дерево.
Дэниел стоял на обочине асфальтированной дороги. Судя по потоку проносившихся мимо машин, это была одна из главных транспортных магистралей. Вскоре моё предположение подтвердилось: напротив Дэниела остановился двухэтажный рейсовый автобус, он сел в него и был таков.
Я припустил за автобусом. На углу я затормозил. Это была Марбл-авеню. Автобус отъехал уже слишком далеко, чтобы можно было различить его номер, и ни в том, ни в другом направлении на улице не виднелось ни одного такси. Я шагнул на проезжую часть, повелительно подняв руку, и преградил дорогу первому попавшемуся автомобилю. К несчастью, в нём оказались две женщины, каких обычно использует Хелен Хокинсон для показа своих моделей. Но времени капризничать и выбирать не было. Я прыгнул на заднее сиденье, махнул у них перед носом лицензией детектива и коротко бросил:
— Полиция. Нужно догнать едущий впереди автобус.
Женщина, сидевшая за рулем, по-детски взвизгнула. Её подруга сказала:
— Вы не похожи на полицейского. Вылезайте немедленно. Иначе мы отвезём вас в участок.
— Как вам угодно, мадам. Но пока мы будем сидеть и разговаривать, самый опасный гангстер Нью-Йорка уйдёт от преследования. Он в автобусе.
— О! Он станет стрелять в нас!
— Не станет. Он не вооружен.
— Тогда почему же он опасен?!
— О Боже! — Я потянулся к дверной ручке. — Лучше я остановлю машину с мужчиной за рулём.
В этот момент автомобиль тронулся с места.
— Ещё чего, — обиженно произнесла первая женщина. — Я вожу машину ничуть не хуже любого мужчины. Так считает мой муж.
Это оказалось правдой. Уже через квартал стрелка спидометра добралась до пятидесяти, и вскоре мы поравнялись с тем автобусом. Вернее, с каким-то автобусом. Когда он остановился у перекрёстка, я попросил её подъехать поближе, что она сделала великолепно, и, прикрыв ладонью лицо, стал рассматривать пассажиров. Дэниел был там!
— Я веду за ним слежку, — объяснил я леди. — По имеющимся данным, он сейчас направляется на встречу с одним продажным политиком. Как только попадётся свободное такси, можете меня высадить, хоть это и нежелательно, потому что такси возбудит его подозрение, в то время как машина с двумя такими приятными и элегантно одетыми женщинами — нет.
Хозяйка машины сурово посмотрела на меня.
— В таком случае, это наш долг, — объявила она.
И она тащилась за этим автобусом добрых три четверти часа через весь Ривердейл-Драйв, затем до Бродвея и дальше в Центр. Чтобы сделать поездку веселее, я развлекал их байками про гангстеров, похитителей и прочую нечисть. Когда мы достигли Сорок второй улицы и Дэниел был всё ещё в автобусе, я с отвращением подумал, что он, по всей видимости, направляется в полицейское управление. Я принялся выискивать способ предотвратить это и так замечтался, что чуть не проморгал, когда он выпрыгнул на тротуар на Тридцать четвёртой улице. Расплатившись с леди при помощи «спасибо» и сердечной улыбки, я вылез из машины и стал продираться сквозь плотную полуденную толпу шатающихся по магазинам. На какое-то время я потерял его, но вскоре заметил вновь, шагающим по Тридцать четвёртой улице в западном направлении.
На Восьмой авеню он повернул от Центра. Я следовал в двадцати метрах позади.
На Тридцать пятой улице он вновь повернул на запад.
И тут у меня в мозгу зародилась догадка. Естественно! Так вот куда он направляется, прямёхонько, словно пуля! Когда, по-прежнему бодро шагая, он пересёк Девятую авеню, сомнения рассеялись окончательно. Я сократил дистанцию. Он начал вглядываться в номера домов, то останавливаясь, то снова пускаясь в путь. Э, парень, от меня ещё никто не уходил — это тебе говорю я, Арчи Гудвин! У меня мёртвая хватка. Я шёл по следу этого типа через весь город, словно бульдог. Через весь Нью-Йорк — до самых дверей Ниро Вулфа.
Глава 5
Когда до дома осталось два квартала, я принялся лихорадочно думать.
Однако все три пришедших мне в голову варианта, как сделать так, чтобы Вулф ни о чём не догадался, я отверг. Каждый из них был по-своему хорош, но ни один не был хорош в достаточной степени. Да и вообще Вулфа не проведёшь, как ни выкручивайся. Поэтому, обогнав Дэниела на последних метрах пути, я взбежал на крыльцо, отпер дверь своим ключом и, пригласив его войти, проводил в кабинет.
Вулф хмуро взглянул на нас из-за стола:
— Как поживаете, мистер Хадлстон? Арчи, где тебя носило?
— Зная, сколь неумолимо приближается время обеда, буду краток, — произнёс я. — Но сперва взгляните вот на это. — Я вытащил из карманов и разложил на столе нож, лопатку и бумажные пакеты.
На лице Дэниела появилось изумлённое выражение.
— Что это за ерунда? — спросил Вулф.
— Это не ерунда, — поправил я. — Это инструменты. Минувшей ночью дождя по-прежнему не было. Поэтому я решил съездить на Ривердейл и взять в том месте, куда орангутан пролил йод, кусочек дёрна для экспертизы. Очевидно, та же идея пришла в голову мистеру Хадлстону. И он опередил меня. Дёрн у него в газете. Опасаясь, что он может выбросить свёрток в реку, я проследил за ним, и он привёл меня сюда. Я рассказал это, потому что предпочитаю выглядеть нелепым, нежели тупым. Теперь можете смеяться.
Вулф не смеялся. Он смотрел на Дэниела:
— Мистер Хадлстон, в вашем свёртке действительно то, что назвал Арчи?
— Да, — ответил Дэниел. — Я хочу…
— Почему вы пришли с этим ко мне? Химик не я, а вы.
— Я хочу, чтобы всё было сделано официально.
— Обратитесь в полицию.
— Ни за что! — вид и тон Дэниела свидетельствовали о решимости. — Там меня считают обыкновенным докучливым человеком. Допускаю, что так оно и есть. Но произведи я экспертизу сам, без чьего-либо присутствия, и они…
— А зачем? Не производите. У вас ведь есть коллеги, друзья?
— Я не хотел бы им доверяться.
— А вы уверены, что принесли именно тот кусок дёрна, на который попал йод?
— Совершенно. Об этом свидетельствовали пятна на краю плиты. Для сравнения я взял ещё две пробы по обе стороны от первой.
— Разумно. Кто подкинул вам эту мысль?
— Никто. Она пришла мне в голову сегодня утром, и я немедленно…
— Ах так? Мои поздравления. Обратитесь в лабораторию Фишера. Вы слыхали о ней?
— Конечно. — Дэниел залился краской. — Но так случилось, что сейчас у меня совершенно нет при себе денег. А там дорого.
— Откройте кредит. Под залог состояния вашей сестры. Вы ведь её ближайший родственник?
— Никакого состояния не существует. Оставшиеся после Бесс долговые обязательства значительно превышают стоимость имущества.
Вулф озабоченно поёрзал:
— С вашей стороны очень непредусмотрительно не захватить наличных. Не может же у вас их совсем не быть, чёрт возьми! Видите ли, сэр, дело вашей сестры меня нисколько не интересует. Оно меня не касается. А время обеденное. Следовало бы с вами распрощаться, но вы, похоже, способны шевелить мозгами, а это явление нынче столь редкое, что его надлежит поощрять. Арчи, позвони в лабораторию Фишера, спроси мистера Вейнбаха. Скажи, пусть примет от мистера Хадлстона срочный заказ, а счёт отошлёт мне. Я готов принять от вас вексель, сэр.
