Рекс Стаут - Приглашение к убийству
Когда Вульф наконец уселся и, покрутив головой, обозрел присутствующих, а они вперились взглядами в него, я почувствовал себя вполне уютно, сознавая, что свалил со своих плеч бремя ответственности. Впрочем, Вульф предупредил меня, что поведет речь об убийстве, и я понимал, что, гневаясь на мою выходку, заставившую его пуститься в трехминутное путешествие на такси, он может ради забавы повернуть дело так, чтобы не убавить, а наоборот, прибавить мне хлопот с полицией.
— Я уже объяснил мистеру Гудвину, что мирюсь с его вмешательством исключительно из уважения к своему шурину, — заговорил Хак. Его тон был очень учтивым. — Однако теперь вдобавок появляетесь вы… Откровенно говоря, мистер Вульф, всякому терпению существует предел.
Вульф кивнул.
— Я на вас не в обиде, сэр. Отвечу откровенностью на откровенность и признаюсь, что во всем виноват мистер Гудвин. Допустив просчет с самого начала, он до такой степени завалил дело, что я не мог не вмешаться. Около четырех часов назад он дважды звонил мне из телефонной будки, и я уже тогда заподозрил, что одна из находящихся в доме женщин, вероятно, столь ловко приворожила его, что он практически утратил способность соображать. С мистером Гудвином такое случается. Когда же некоторое время спустя он вновь позвонил, на сей раз отсюда, из кабинета, опасения подтвердились, и я даже смог идентифицировать колдунью.
Он перевел взгляд с миссис О'Ши на мисс Марси и затем на мисс Рифф, но реакции не последовало, так как все они смотрели на меня. Понимая, что сейчас он пытается взять реванш, я изобразил смирение.
Вульф продолжал:
— Поскольку иного выхода не было, я приехал сюда его заменить. И теперь, оказавшись здесь, я хочу отказаться от той детской уловки, которую так стремились испробовать мистер Луэнт и мистер Гудвин. Им следовало бы знать, что их притворное беспокойство насчет кругленькой суммы, якобы тайно оставленной сестрой Луэнта для передачи брату после своей смерти, никем не будет воспринято всерьез. — Он посмотрел на Хака. — А вы, сэр, кажется, даже предположили, что это нечто вроде шантажа, не так ли?
— Я не исключал подобной возможности. — Миллионер Хак не давал повода для обвинения в клевете. — Так вы сказали, что это была уловка?
— Да. — Вульф взмахнул рукой. — И давайте от нее откажемся. Вынюхивать по углам — не в моем вкусе. Я куда больше люблю действовать прямолинейно, поэтому открыто заявляю, что пришел сюда вести речь об убийстве.
Реакция собравшихся была шумной, но не взрывной. Подбородок Тейера вскинулся вверх. Лично я восторга не испытывал. Раз уж Вульф раскрыл карты, звонок в полицию представлялся теперь в порядке вещей, но что будет со мной?
— Об убийстве? — Хаку показалось, что он ослышался. — Вы действительно произнесли слово «убийство»?
— Да, сэр. Вы меня верно поняли. — Вульф явно испытывал неудобство. Работая с аудиторией в своем кабинете, он мог без труда удерживать в поле зрения всех одновременно, но здесь сидящие образовывали полукруг с креслом-каталкой Хака по центру, и Вульфу приходилось постоянно вертеть головой и водить глазами. — Нет смысла раньше перемалывать вздор, начатый мистером Гудвином Мне куда больше нравится прямота и резонность подлинного предположения мистера Луэнта, высказанного им в моем кабинете. Он просил мистера Гудвина прийти сюда и объявить, что он, Луэнт, подозревает одну из присутствующих здесь женщин в убийстве его сестры и что он решил прибегнуть к моим услугам, дабы это расследовать. Теперь я хотел бы…
На этот раз бомба взорвалась. Публика зашумела, а миссис О'Ши вскочила со своего кресла и направилась к выходу. Когда на вопрос Вульфа, куда она собралась, реакции не последовало, я вскочил и преградил ей дорогу.
— Прочь от меня! Мерзкий негодяй! — крикнула она с побелевшим лицом.
Но я не сдал позиции.
— Если вы хотите сходить за мистером Луэнтом, мадам, — послышался голос Вульфа, — умоляю вас немного поразмыслить. Он обратился ко мне и заплатил деньги, потому что ему недоставало храбрости уладить ситуацию самому. Вы, конечно, можете притащить его сюда, можете втроем визжать и царапаться, но будет ли от этого толк? Не проще ли разобраться спокойно, без светопреставления?
Она повернулась и сделала шаг от двери.
— Вам всем следует понять сложность ситуации, — продолжал Вульф. — Пусть вы считаете, что предположение мистера Луэнта абсурдно, что он попросту тронулся умом, но это не решает проблемы ни с ним, ни с его подозрениями. Если он вздумает упорствовать, не исключены неприятности. Привлечение к судебной ответственности за клевету, возможно, угомонит его, но не угомонит поднятую им со дна муть. Судя по тому, что он обратился за помощью именно ко мне и даже заплатил авансом существенную по его меркам сумму, он придерживается весьма высокого мнения о моей честности, рассудительности и проницательности. Поэтому если я буду убежден, что его подозрения необоснованны и напрасны, то, думаю, смогу уговорить его их отбросить. Кстати, вы можете убедить меня в этом здесь и сейчас. Попробуете?
Пол Тейер откинул голову назад и загоготал. Неодобрительные взгляды присутствующих устремились на него, а когда он умолк, переместились на Хака. Теодор Хак задумчиво смотрел на Вульфа.
— Не знаю, не лучше ли мне самому переговорить со своим шурином? — произнес он.
— Нет, не лучше! — возразила Сильвия Марси так уверенно, что все в удивлении уставились на нее. — То есть, — она перешла на воркованье, — я хотела сказать, что этот человек болен. Определенно болен.
Хак посмотрел на Дороти Рифф.
— А что думаете вы?
Она не колебалась. Серо-голубые глаза были неподвижны и решительны.
— Интересно узнать, что потребуется, чтобы убедить мистера Вульфа?
— Зависит от обстоятельств, — ответил Вульф. — Если, например, источник яда, от которого умерла миссис Хак, был надлежащим образом выявлен и если ни одна из вас не имела к нему никакого отношения, я не стану долго упорствовать. По словам мистера Луэнта, яд принадлежал к группе птомаинов, и в момент трагедии вы все находились в доме. Это верно?
— Да.
— Боже, неужели вы это серьезно?! — запротестовал Пол Тейер. — Вы что, действительно собираетесь нас допрашивать?
— Теперь ответьте, пожалуйста, вы, мистер Тейер, поскольку вы не входите в круг лиц, подозреваемых мистером Луэнтом. Миссис Хак умерла здесь?
Тейер посмотрел на Хака.
— Что скажете, дядя Теодор? Следует мне включаться в эту игру?
Хак медленно кивнул.
— Думаю, да.
— Что ж, ваша воля — закон. — Тейер повернулся к Вульфу. — Да, моя тетя умерла здесь, в этом доме, в своей постели приблизительно год назад.
— Вы тогда находились здесь?
— Да.
— Расскажите, что вы помните. Просто говорите, а я буду по мере необходимости задавать вопросы.
— Значит, так. — Тейер прочистил горло. — Был день рождения дяди, и мы устроили здесь, в этой комнате, небольшое торжество. Присутствовали все, кто тут сейчас, плюс еще несколько человек — четверо или пятеро — старых друзей тети и дяди. Вас интересует, кто Именно?
— Позднее я, возможно, спрошу об этом. А сейчас просто излагайте события.
— Мы пили, болтали, и к концу ужина, накрытого в этой комнате, с обилием вина — тетя очень любила вино, и дядя Теодор его тоже любит, — когда дело дошло до шампанского, некоторые из нас, включая меня, были уже довольно навеселе. Короче, я начал вести себя, по словам тети, предосудительно, и поэтому, покинув празднество прежде, чем оно закончилось, поднялся наверх в свою комнату музицировать. Вы когда-нибудь играли на пианино под мухой?
Вульф ответил, что нет.
— Попробуйте при случае. Кстати, не соблаговолите ли ответить на один вопрос? Зачем какой-то из этих женщин было травить мою тетю? Ради чего?
— По мнению мистера Луэнта, затем, что она была в близких отношениях с вашим дядей и хотела выйти за него замуж. Где есть поступок, всегда найдется место для мотива. Иными словами…
— Как вы смеете! — взвизгнула миссис О'Ши. Она опять сидела в своем кресле.
— Нет, мадам, пока я еще ничего не смею. Я только пытаюсь выяснить, есть ли для этого причина. Продолжайте, мистер Тейер.
Тейер пожал плечами.
— В какой-то момент я бросил играть и улегся спать. Утром мне сказали, что тетя умерла. Как мне описывали, ее кончина была ужасной.
— Кто описывал?
— Мисс Марси и немного миссис О'Ши.
Взгляд Вульфа переместился.
— Значит, мисс Марси, это происходило на ваших глазах?
— Да, — ответила она. Воркованья как не бывало. — И утверждать, будто одна из нас отравила ее, — просто мерзость.
— Согласен с вами. Но как же все-таки это произошло?
— Я спала в комнате этажом выше, а миссис Хак — в соседней. Она пришла и разбудила меня: ее мучили страшные боли, но беспокоить мужа она не хотела. Было уже за полночь. Я уложила ее обратно в постель, позвонила доктору и позвала миссис О'Ши, но до прихода врача мы мало чем могли ей помочь. Встал вопрос, говорить ли мистеру Хаку, ведь его кресло не пролезало в дверь, и он бы даже не смог войти в комнату, где она лежала, но сказать, конечно, пришлось. Миссис Хак умерла около восьми часов утра.
