Агата Кристи - Том 8
— И таких родственников, как Кэймены, у сагибов, по-твоему, не бывает?
— Никоим образом.
— И как раз в тот момент, когда Кэймены решили, что все обошлось — тело опознано, вердикт о смерти в результате несчастного случая вынесен, в общем, их план целиком удался, — объявляешься ты со своим письмом и портишь всю картину, — вслух размышляла Франки.
— «Почему же не Эванс?» — задумчиво произнес Бобби. — Просто ума не приложу, что кроется в этих его словах? Что тут могло бы кого-то насторожить?
— Ты ведь не знаешь, о чем речь. Это все равно как с кроссвордами — придумает какой-нибудь умник эдакое словечко, которое ему самому кажется просто элементарным, а ты потом ломай голову. «Почему же не Эванс?» — для Кэйменов это наверняка означает что-то очень важное, но одного они никак не могут сообразить: для тебя-то эти слова ровным счетом ничего не значат.
— Ну и дураки.
— Вот именно. А возможно, они думают, что Причард сказал что-то еще и что со временем ты и это вспомнишь, — так или иначе они хотели бы себя обезопасить, ну а без тебя им гораздо спокойнее.
— Но ведь они здорово рисковали. Не проще ли было подстроить еще один «несчастный случай»?
— Нет-нет. Это было бы слишком опрометчиво. Два несчастных случая в течение одной недели? Могли заподозрить, что между ними имеется какая-то связь, и снова принялись бы за расследование первого случая. Нет, по-моему, они действуют мудро, выбирая то, что просто и надежно.
— Ничего себе просто.., ты же сама сказала, что раздобыть морфий задачка не из легких.
— Да уж. За него надо расписываться в специальных книгах. Ох! Так вот он и ключ: тот, кто это сделал, имеет свободный доступ к морфию.
— Врач, больничная сестра, аптекарь, — перечислил Бобби.
— Ну я-то скорее подумала о контрабанде.
— Ну извини, еще и контрабанда. Это уж ты чересчур. Это совсем другая специализация, — возразил Бобби.
— Кстати, им на руку было бы отсутствие мотивов. Твоя смерть совершенно никому не выгодна. Что остается думать полиции?
— Что это проделки какого-то психа, — сказал Бобби. — Впрочем, так они и думают.
— Вот видишь, как все оказалось просто.
Бобби вдруг расхохотался.
— Что тебя так развеселило?
— Да вот подумал, до чего тошно им должно быть. Столько морфия.., хватило бы, чтобы убить пятерых, а то и шестерых.., и нате, пожалуйста, жив курилка.
— Ирония судьбы, такое не предугадаешь, — заметила Франки.
— Спрашивается, что нам делать дальше? — деловито спросил Бобби.
— О, много чего, — мигом отозвалась Франки.
— А именно?..
— Сперва.., выяснить насчет фотографии — была ли только одна фотография или их было две. И проверить, какие такие дома хотел тут купить этот Бассингтон-Ффренч.
— Ну тут, вероятно, все будет тип-топ.
— Почему ты так думаешь?
— А ты поразмысли, Франки. Бассингтон-Ффренч должен быть вне подозрений. С ним скорее всего все чисто — он наверняка не только не связан с покойным, но и имеет вполне достаточные основания здесь у нас околачиваться. Про то, что подыскивает дом, он мог и выдумать, но, готов спорить, какой-то предлог у него наверняка имеется. Так что, думаю, не будет и намека на «таинственного незнакомца, которого видели неподалеку от того места, где произошел несчастный случай». Уверен, что Бассингтон-Ффренч — его настоящее имя и что такие субъекты — всегда вне подозрений.
— Да, — задумчиво произнесла Франки. — Вполне возможно, что ты прав. Все можно так обставить — не подкопаешься. И ничего, что связывало бы его с Алексом Причардом. Эх, знать бы, кто на самом деле был «этот Причард».
— Ну, тогда бы другое дело.
— Итак, было очень важно, чтобы покойного не опознали.., отсюда все эти кэйменовские хитрости. И все-таки они здорово рисковали.
— Ну не скажи. Миссис Кэймен тут же примчалась на опознание, помнишь? А после, даже если бы в газетах появилась его фотография (а ты сам знаешь, какие они всегда нечеткие), все просто скажут: «Ну удивительно, до чего же этот Причард похож на мистера „Икс“.
— Более того, — проницательно сказала Франки, — «Икс» скорее всего тот человек, которого не скоро хватятся. По-видимому, у него нет ни жены, ни родственников. Иначе те наверняка сразу же сообщили бы в полицию об его исчезновении.
— Молодец, Франки. Да, должно быть, он как раз собрался за границу или, может быть, только что вернулся (у него был замечательный загар.., будто у бывалого охотника…) и, очень вероятно, у него нет близких, которым он сообщал бы о своем местопребывании.
— Мы с тобой вполне владеем методом дедукции, — сказала Франки. — Надеюсь, он нас не подведет.
— И я надеюсь, — сказал Бобби. — По-моему, до сих пор наши предположения были вполне разумны.., принимая во внимание все чудовищное не правдоподобие случившегося.
От «чудовищного не правдоподобия» Франки небрежно отмахнулась.
— Надо решить, что делать дальше, — сказала она. — Мне кажется, нам следует действовать в трех направлениях.
— Продолжай, Шерлок.
— Первое — ты. Однажды они уже покушались на твою жизнь и, возможно, попытаются снова. На сей раз мы можем, как говорится, заранее устроить засаду, а тебя использовать в качестве приманки.
— Ну уж нет, благодарю покорно. Франки, — с чувством сказал Бобби. — В тот раз мне крупно повезло, но будет ли везти в дальнейшем? А если они вместо откровенной атаки станут действовать исподтишка? Я решил теперь быть предельно осторожным. Так что вариант с приманкой отпадает.
— Я боялась, что ты так и скажешь, — вздохнула Франки. — Как говорит мой отец: не те нынче молодые люди. Их теперь не влекут испытания — нет упоения риском и опасностями. А жаль.
— Очень жаль, — согласился с ней Бобби, но в голосе его звучала твердость. — Итак, наше второе направление?
— Искать ключик к последним словам Причарда, — сказала Франки. — Возможно, покойный приехал сюда, чтобы увидеться с каким-то Эвансом. Вот бы нам найти этого Эванса…
— Как ты думаешь, сколько Эвансов[22] в Марчболте? — перебил ее Бобби.
— Думаю, семьсот точно наберется.
— Самое меньшее! Что-нибудь предпринять можно, но едва ли мы так выйдем на след.
— Ну а если составить список всех Эвансов и нанести визит наиболее подходящим?
— И спросить их… О чем же мы их спросим?
— В том-то и загвоздка, — сказала Франки.
— Знали бы мы хоть что-то еще, кроме имени, может, твоя идея и сработала бы. Ну, а что у нас по третьему направлению?
— Третье — Бассингтон-Ффренч. Здесь уже нечто реальное, за что можно ухватиться. Необычная фамилия. Спрошу отца. Он знает в нашем графстве все фамилии наперечет и кто чей родственник.
— Да, здесь мы действительно можем что-то предпринять, — сказал Бобби.
— Значит, мы все-таки начинаем действовать?
— Разумеется. Неужто ты считаешь, что я просто так позволю подсыпать в мое пиво восемь гран морфия?
— Наконец-то, Бобби, — сказала Франки.
— К тому же я должен отомстить за унижение, которое я испытал при промывании желудка.
— Хватит, — оборвала его Франки. — Опять собрался рассказывать мне про всякие зонды и прочую мерзость?
— Но где же твое женское сострадание? — с укором спросил Бобби.
Глава 9
Немного о мистере Бассиигтон-Ффренче
Франки не теряла времени даром. В тот же вечер она атаковала отца.
— Папа, ты знаешь каких-нибудь Бассингтон-Ффренчей[23]?
Лорд Марчингтон, увлеченно читавший политическую статью, не сразу вник в вопрос дочери.
— Французы тут почти ни при чем, а вот американцы, — сурово сказал он, — все это шутовство, и конференции.., напрасная трата времени и денег…
Пока мысли лорда Марчингтона катили по привычным рельсам, Франки совершенно не прислушивалась к его сетованиям.
— Бассингтон-Ффренчей, — уточнила она при первой же его «остановке».
— А что, собственно, ты хочешь о них узнать? — спросил лорд Марчингтон.
Франки не знала, что говорить, и решила сыграть на отцовской привычке всегда и со всеми спорить.
— Они родом из Йоркшира, верно? — наугад вымолвила она.
— Глупости.., из Гэмпшира. Есть еще, конечно, и шропширская[24] ветвь, еще ирландская. С какими ты дружишь?
— Сама в точности не знаю, — сказала Франки, делая вид, что она и в самом деле приятельствует с совершенно незнакомыми ей людьми.
— В точности не знаешь? То есть как? А следовало бы знать.
— Люди нынче все время переезжают с места на место, — сказала Франки.
— Переезжают.., переезжают.., все словно помешались… А вот мы интересовались такими вещами. Скажет человек, что он из гэмпширской ветви, и сразу все становилось ясно.., значит, ваша бабушка вышла замуж за моего троюродного брата. Сразу устанавливалась связь.
