Arthur Conan Doyle - Английский язык с Шерлоком Холмсом. Собака Баскервилей

Английский язык с А. Конан Дойлем. Собака Баскервилей

The Hound of the Baskervilles

BY CONAN DOYLE

(Собака Баскервилей; hound — гончая; охотничья собака)

Метод чтения Ильи Франка

Каждый текст разбит на небольшие отрывки. Сначала идет адаптированный отрывок — текст с вкрапленным в него дословным русским переводом и небольшим лексическим комментарием. Затем следует тот же текст, но уже неадаптированный, без подсказок.

Те, кто только начал осваивать какой-либо язык, сначала может читать текст с подсказками, затем — тот же текст без подсказок. Если при этом он забыл значение какого-либо слова, но в целом все понятно, то необязательно искать это слово в отрывке с подсказками. Оно еще встретится — и не раз. Смысл неадаптированного текста как раз в том, что какое-то время — пусть короткое — читающий на чужом языке «плывет без доски». После того, как он прочитает неадаптированный текст, нужно читать следующий адаптированный. И так далее. Возвращаться назад — с целью повторения — не нужно. Следует просто продолжать читать дальше.

Конечно, сначала на вас хлынет поток неизвестных слов и форм. Этого не нужно бояться: никто никого по ним не экзаменует. По мере чтения (пусть это произойдет хоть в середине или даже в конце книги) все «утрясется», и вы будете, пожалуй, удивляться: «Ну зачем опять дается перевод, зачем опять приводится исходная форма слова, все ведь и так понятно!» Когда наступает такой момент, «когда и так понятно», стоит уже читать наоборот: сначала неадаптированную часть, а потом заглядывать в адаптированную. (Этот же способ чтения можно рекомендовать и тем, кто осваивает язык не с нуля.)

Язык по своей природе — средство, а не цель, поэтому он лучше всего усваивается не тогда, когда его специально учат, а когда им естественно пользуются — либо в живом общении, либо погрузившись в занимательное чтение. Тогда он учится сам собой, подспудно.

Наша память тесно связана с тем, что мы чувствуем в какой-либо конкретный момент, зависит от нашего внутреннего состояния, от того, насколько мы «разбужены» сейчас (а не от того, например, сколько раз мы повторим какую-нибудь фразу или сколько выполним упражнений).

Для запоминания нужна не сонная, механическая зубрежка или вырабатывание каких-то навыков, а новизна впечатлений. Чем несколько раз повторить слово, лучше повстречать его в разных сочетаниях и в разных смысловых контекстах. Основная масса общеупотребительной лексики при том чтении, которое вам предлагается, запоминается без зубрежки, естественно — за счет повторяемости слов. Поэтому, прочитав текст, не нужно стараться заучить слова из него. «Пока не усвою, не пойду дальше» — этот принцип здесь не подходит. Чем интенсивнее человек будет читать, чем быстрее бежать вперед — тем лучше. В данном случае, как ни странно, чем поверхностнее, чем расслабленнее, тем лучше. И тогда объем материала делает свое дело, количество переходит в качество. Таким образом, все, что требуется от читателя, — это просто почитывать, думая не об иностранном языке, который по каким-либо причинам приходится учить, а о содержании книги.

Если вы действительно будете читать интенсивно, то метод сработает. Главная беда всех изучающих долгие годы один какой-либо язык в том, что они занимаются им понемножку, а не погружаются с головой. Язык — не математика, его надо не учить, к нему надо привыкать. Здесь дело не в логике и не в памяти, а в навыке. Он скорее похож в этом смысле на спорт, которым нужно заниматься в определенном режиме, так как в противном случае не будет результата. Если сразу и много читать, то свободное чтение на новом языке — вопрос трех-четырех месяцев (начиная «с нуля»). А если учить помаленьку, то это только себя мучить и буксовать на месте. Язык в этом смысле похож на ледяную горку — на нее надо быстро взбежать. Пока не взбежите — будете скатываться. Если достигается такой момент, что человек свободно читает, то он уже не потеряет этот навык и не забудет лексику, даже если возобновит чтение на этом языке лишь через несколько лет. А если не доучил — тогда все выветрится.

А что делать с грамматикой? Собственно для понимания текста, снабженного такими подсказками, знание грамматики уже не нужно — и так все будет понятно. А затем происходит привыкание к определенным формам — и грамматика усваивается тоже подспудно. Это похоже на то, как осваивают же язык люди, которые никогда не учили его грамматики, а просто попали в соответствующую языковую среду. Я говорю это не к тому, чтобы вы держались подальше от грамматики (грамматика — очень интересная и полезная вещь), а к тому, что приступать к чтению подобной книги можно и без особых грамматических познаний, достаточно самых элементарных. Данное чтение можно рекомендовать уже на самом начальном этапе.

Такие книги помогут вам преодолеть важный барьер: вы наберете лексику и привыкнете к логике языка, сэкономив много времени и сил.

Илья Франк, [email protected]

CHAPTER I. MR. SHERLOCK HOLMES

(Глава I. Мистер Шерлок Холмс)

MR. SHERLOCK HOLMES (мистер Шерлок Холмс), who was usually very late in the mornings (который обычно вставал очень поздно «по утрам»; to be late — опаздывать, запаздывать), save upon those not infrequent occasions (не считая тех нередких случаев; to save — спасать; save /предл./ — за исключением; кроме; infrequent — не часто случающийся, редкий) when he was up all night (когда он /вообще/ не ложился всю ночь; up /прил./ — верхний; бодрствующий, не спящий), was seated at the breakfast table (сидел за столом и завтракал). I stood upon the hearth-rug (я встал на коврик у камина; to stand; hearth — дом, домашний очаг; камин; rug — ковер, коврик) and picked up the stick (и взял /в руки/ трость; to pick up — поднимать, подбирать; stick — палка; трость) which our visitor had left behind him the night before (которую наш посетитель позабыл накануне вечером; to leave behind — оставлять после себя; забывать; before — перед; раньше). It was a fine, thick piece of wood, bulbous-headed (то была превосходная толстая деревянная трость с набалдашником; piece — кусок; отдельный предмет; bulbous — напоминающий луковицу; bulb — луковица; head — голова; верхушка, верхняя часть), of the sort which is known as a "Penang lawyer" (из тех, что известны как "закон Пенанга"; sort — вид, сорт, тип; Penang — государство, расположенное на Малазийском полуострове, бывшая британская колония; lawyer — юрист; адвокат, защитник). Just under the head was a broad silver band (прямо под набалдашником было широкое серебряное кольцо; band — лента, повязка; обод), nearly an inch across (примерно в дюйм шириной; across — поперек; в ширину). "To James Mortimer, M.R.C.S. (Джеймсу Мортимеру, M.R.C.S.), from his friends of the C.C.H. (от его друзей по C.C.H.)," was engraved upon it, with the date "1884" (было выгравировано на нем, и дата: "1884"). It was just such a stick (то была такая трость) as the old-fashioned family practitioner used to carry (какие обычно носили пожилые семейные врачи; old-fashioned — устаревший; старомодный; practitioner — практик, профессионал /в частности практикующий врач, юрист/) — dignified, solid, and reassuring (солидная, крепкая, убедительная = увесистая; dignified — обладающий чувством собственного достоинства; to reassure — заверять, уверять, убеждать; успокаивать).

usually [ˈju:ʒʋǝlɪ, ˈju:ʒ(ǝ)lɪ], hearth [hɑ:Ɵ], lawyer [ˈlɔ:jǝ]

MR. SHERLOCK HOLMES, who was usually very late in the mornings, save upon those not infrequent occasions when he was up all night, was seated at the breakfast table. I stood upon the hearth-rug and picked up the stick which our visitor had left behind him the night before. It was a fine, thick piece of wood, bulbous-headed, of the sort which is known as a "Penang lawyer." Just under the head was a broad silver band, nearly an inch across. "To James Mortimer, M.R.C.S., from his friends of the C.C.H.," was engraved upon it, with the date "1884." It was just such a stick as the old-fashioned family practitioner used to carry — dignified, solid, and reassuring.

"Well, Watson, what do you make of it (итак, Ватсон, что вы о ней думаете; to make of — понимать)?"

Holmes was sitting with his back to me (Холмс сидел ко мне спиной), and I had given him no sign of my occupation (и не мог видеть, чем я занимаюсь: «и я не подавал ему признаков своего занятия»).

"How did you know what I was doing (как вы узнали, что я делал)? I believe you have eyes in the back of your head (мне кажется, у вас глаза на затылке; to believe — верить; думать, полагать)."

"I have, at least, a well-polished silver-plated coffee-pot in front of me (по крайней мере, передо мной /стоит/ хорошо отполированный серебряный кофейник; plated — покрытый тонким слоем /золота, серебра/)," said he (сказал он). "But, tell me, Watson (но скажите мне, Ватсон), what do you make of our visitor's stick (что вы думаете о трости нашего посетителя)? Since we have been so unfortunate as to miss him (поскольку мы были столь неудачливы, что упустили/прозевали его; since — с тех пор; так как) and have no notion of his errand (и /теперь/ понятия не имеем о /цели/ его визита; errand — поручение; командировка), this accidental souvenir becomes of importance (этот случайный сувенир становится важным). Let me hear (позвольте мне послушать = я хочу услышать) you reconstruct the man (/как/ вы воссоздадите /образ/ человека = хозяина трости) by an examination of it (исследовав ее). "I think," said I (полагаю, — сказал я; to think — думать; считать, полагать), following as far as I could the methods of my companion (следуя, насколько в моих силах: «насколько я мог», методам моего товарища), "that Dr. Mortimer is a successful elderly medical man (этот доктор Мортимер — преуспевающий пожилой врач), well-esteemed (/пользующийся/ уважением; to esteem — высоко ценить; уважать), since those who know him (поскольку те, кто его знает) give him this mark of their appreciation (вручили ему это в знак своей признательности)."