Родня до крови - Валерий Георгиевич Шарапов
– Не спорю, дело явно не из простых, – согласился Лобанов. – Но речь идет именно о жене Рогачева, и мы обязаны ему об этом сообщить!
– Послушай, капитан, я оказал тебе услугу, дал возможность послушать, что говорит муж пропавшей женщины. Этого мало? Теперь ты вздумал учить меня, как мне работать, а я должен выполнять твои распоряжения?
– Простите, товарищ капитан, оскорбить вас я не хотел. – Лобанов понял, что пора придержать коней. – В знак примирения прошу передать это дело нашему отделу.
– С какой стати?
– Если произошло преступление, то оно совершилось на нашей территории, – заметил Лобанов. – Значит, и расследовать нам. Разрешите забрать дело, и обещаю, я буду держать вас в курсе расследования.
– Собираешься начать расследование до истечения трехдневного срока? – догадался Шубин.
– По крайней мере, с девушками из книжного магазина я хотел бы побеседовать сегодня, – честно признался Лобанов. – Кроме того, можно попытаться получить какую-то информацию от подруг Татьяны. Наверняка она общалась не только с коллегами. Версия с любовником несостоятельна, поэтому ее хотелось бы исключить в первую очередь.
– Думаешь, она рассказала бы о любовнике подругам?
– Почти уверен в этом. В большинстве своем женщины так устроены, что совсем не умеют хранить тайны. – Лобанов улыбнулся. – И потом, в таком деле помощники не помешают. Мало ли, вдруг что-то пойдет не так, нужно прикрыть тылы.
– Да уж, капитан, хорошего ты мнения о женщинах. – Шубин невольно рассмеялся. – Сам-то ты женат?
– Никак нет, товарищ капитан. – Лобанов в ответ не рассмеялся. – Но это обстоятельство никак не связано с моим отношением к женщинам.
– Что ж, забирай дело, раз есть такая охота. Только с условием: никакой самодеятельности. Едешь к своему начальству, утрясаешь вопрос официально, отправляешь запрос на передачу дела и только тогда начинаешь действовать.
– Без вопросов, товарищ капитан. – Лобанов шутливо козырнул, забирая из рук Шубина заявление Рогачева. – Все официально, без отсебятины.
– Уверен, что твое начальство одобрит? – искренне удивился Шубин. – На первый взгляд дело из разряда висяков.
– Когда дело стоящее, я умею убеждать. – Лобанов взглянул на часы. – Если больше препятствий нет, то я, пожалуй, пойду.
Лобанов поднялся, натянул куртку поверх форменного кителя и пошел к двери.
– Послушай, капитан, – остановил его Шубин. – Скажи, что такого ты увидел в этом деле, что так за него ухватился?
– Не знаю, – ответил капитан Лобанов, он явно не желал откровенничать с Шубиным. – Просто чувствую, что банальным это дело точно не назовешь. Здесь есть над чем поломать голову.
– Любишь головоломки? – Шубин усмехнулся.
– Дело не в головоломках. – Лобанов замолчал, подбирая нужные слова. – Просто иногда дело само к тебе просится. Наверное, это тот самый случай, когда отказаться невозможно.
– Ответ туманный, но, думаю, я тебя понимаю. – Шубин поднялся, подошел к Лобанову и протянул руку. – Удачи, капитан.
– Спасибо за поддержку. – Лобанов крепко пожал протянутую руку. – Надеюсь, я не раздуваю из мухи слона.
– Потребуется помощь – обращайся. Ты ведь у нас в городе человек новый, своими связями еще не успел обзавестись, а в нашем деле без поддержки бывает туго, – предложил Шубин.
– Непременно обращусь, – пообещал Лобанов. – До скорой встречи, товарищ капитан.
– Просто Толя. – Шубин улыбнулся. – Мы с тобой вроде как одним делом занимаемся, так что никакого официоза. Согласен, капитан?
– Согласен. Пошел я, Толя, день обещает быть насыщенным.
Лобанов ушел, а капитан Шубин отправился к начальнику отдела сообщить о ситуации с делом, которое еще не возбудили.
Глава 3
Понедельник для участкового уполномоченного Леонида Бибикова начался вполне обыденно. Утром он, как положено, пришел на еженедельную планерку, отсидел час в актовом зале, после потрепался с коллегами в дежурке, попил чай в компании закадычных друзей – помощника дознавателя и старшины из патрульно-постовой бригады, которые наперебой расхваливали разносолы, полученные от бабы Маши прошлым вечером. Разговор затянулся, и домой Бибиков отправился лишь в одиннадцать.
В квартире, доставшейся Бибикову в наследство, его никто не ждал. Матери Бибиков не знал, она пропала без вести, когда ему не исполнилось и года. Отец умер от инфаркта, едва Бибикову сравнялось пять. А бабушка, заменившая ему и мать, и отца после того, как он осиротел, скончалась полгода назад. С тех пор Бибиков жил один, пытаясь смириться с утратой, приспособиться к новым реалиям и начать жизнь с чистого листа.
Раньше, когда была жива бабушка, Бибиков редко задумывался о том, как бы сложилась его жизнь, не потеряй он и мать, и отца. Теперь, как только выпадала свободная минута, он все чаще и чаще обращался к данному вопросу. Что стало бы с ним, сложись все иначе? Куда бы забросила его судьба, стал бы он счастливее, выбрал бы другую профессию или в конечном счете внешние факторы не имеют значения и он при любом раскладе оказался бы там, где есть сейчас? Но в это утро его мысли крутились вокруг ночного происшествия, поэтому он ничуть не удивился, оказавшись на перекрестке улиц Никитинской и Карла Маркса. Ноги сами несли его к книжному магазину, где каких-то четырнадцать часов назад он слышал крики о помощи.
Зачем он пришел сюда снова? Бибиков и сам не знал. Вероятность того, что он при свете дня обнаружит какие-то улики, которых они с капитаном Лобановым не заметили накануне, была ничтожно мала. И все же он был здесь. Почему? Наверное, потому, что не мог оставить это дело без внимания, притвориться, что ничего не видел и ничего не слышал. В какой-то степени он чувствовал свою ответственность перед той женщиной, что лежала на земле без движения, пока он гонялся за нападавшим. Не помчись он за ним, женщина не пропала бы, и сейчас он знал бы наверняка, нуждается она в помощи или нет. Он принял неверное решение и теперь просто обязан исправить то, что случилось.
И все же зачем он здесь? Что надеется увидеть? Бибиков не знал, он просто стоял на тротуаре и смотрел прямо перед собой. В дневное время улица оказалась довольно оживленной: пешеходы спешили в разных направлениях, кутаясь от мороза в шарфы. На
