Волков. Маскарад - Валерий Пылаев
Внутри бункер оказался не то, чтобы просторным, но уж точно и не маленьким — коридоры расходились от шлюза сразу в три стороны. Один обвалился, второй, похоже, так и так и не смогли вскрыть, но третий, похоже, даже как-то обжили. Огонек свечи выхватил из темноты сначала какие-то ящики, а потом покрытый пылью фонарь с ручкой. То ли немецкий «Летучая мышь», то ли его близкий родственник.
Конечно, внутри все уже давным-давно высохло, но кто-то из вояк предусмотрительно оставил по соседству жестяную банку, в которой булькали остатки керосина. Вряд ли через два с лишним года он сгодился бы для техники, однако гореть наверняка еще мог.
— Это сделали не солдаты… — пробормотал цесаревич, разглядывая тоннель впереди. — Точно не они.
Не то, чтобы бункер заполняли образцы высоких технологий, однако его содержимое вполне тянула на сороковые годы двадцатого века. А может, и попозже — во всех известных мне мирах военные не спешили чинить то, что и так работает. При желании я наверняка смог бы отыскать здесь и оружие, дизельный генератор, и радиостанцию, и какие-нибудь препараты, и чуть ли не проход в метрополитен — конечно же, если его вообще успели построить в этом Петербурге. Впрочем, пока нас с цесаревичем куда больше интересовало насущное: еда, вода, припасы и хоть какие-то следы экспедиции.
Которые мы отыскали за первым же поворотом тоннеля.
— Эти… эти люди умерли здесь? — Цесаревич осторожно поставил фонарь на очередной ящик. — Храни Господь их души.
— Ну… вряд ли их принесли сюда уже такими. — Я подошел чуть ближе. — Неудивительно, что они не смогли помочь тому, снаружи.
Три из восьми узких металлических коек до сих пор были заняты. У одной из высохших мумий отсутствовала левая рука, у второй из-под куцего шерстяного одеяла торчали обрубки ног, и только третий бедняга отправился на тот свет с полным набором конечностей.
Уцелевшие после «высадки» вояки обустроили в расширении тоннеля то ли лазарет, то ли казарму. Я почему-то сразу представил себе, как эти трое доживали свои дни здесь. Как слышали выстрелы и крики снаружи, за гермозатвором, но были не в силах помочь и просто ждали, когда героический штабс-капитан вернется… и не дождались. Раны, голод и жажда довершили то, что начали когти и зубы местной нечисти.
— Владимир Петрович! — позвал цесаревич. — Идите сюда. Кажется, я что-то нашел.
Чуть дальше у стены стояли несколько вытянутых деревянных ящиков. Три из четырех уже опустели, но на последнем висел ржавый замок. Я не стал тратить время на поиски ключа и просто оторвал дужку, чтобы поскорее добраться до содержимого.
— Винтовки! — Цесаревич легонько толкнул меня плечом. — Надеюсь, патроны еще остались.
Кем бы ни был командир вояк, свое дело он явно знал. И оружие, и боеприпасы хранили так, что они запросто пролежали бы не два года, а все пятьдесят. Я осторожно развернул промасленную тряпицу и достал «трехлинейку» — новенькую, будто только что с завода. Под ней нашлись «наган», два «Смит-Вессона» и пару свертков с патронами. Не густо, но на коротенькую стычку с нечистью, пожалуй, все-таки хватит.
А на длинную не хватит уже нас.
С припасами дела обстояли несколько хуже. Судя по обилию пустых консервных банок в одном из ящиков, голодать раненым не приходилось… первое время. Может, в одном из соседних тоннелей остался еще целый склад провизии, однако в лазарете было шаром покати. Весь мой улов составила только пузатая стеклянная бутыль, запечатанная то ли сургучом, то ли воском.
— Лучше, чем ничего, — усмехнулся я, ковыряя пробку ножом. — По крайней мере, смерть от жажды нам в ближайшие сутки явно не грозит.
— Что там? — Цесаревич впился взглядом в драгоценный сосуд. — Вода?
— Лучше. — Я еще раз понюхал горлышко. — Воду через два года я бы пить не стал. А это, пожалуй, можно.
Сухое вино. Кисловатое, с легкой горчинкой и явно достаточно крепкое, чтобы не превратиться в яд даже через пять лет. Даже удивительно, как до него не добрались наши молчаливые «соседи».
— За упокой. — Я отсалютовал бутылкой мертвецам на койках и отхлебнул. — Как положено — не чокаясь. Ваше высочество…
— Благодарю, Владимир Пе… Слушай, — Цесаревич осторожно перехватил скользкое стекло, — а может, перейдем на «ты»? Я даже представить не могу, что ждет нас завтра, а умирать со всеми этими титулами как-то не хочется.
Ничего себе. От поручика до личного друга самого наследника престола — и всего за какие-то полдня. Я определенно делал головокружительную карьеру. Так недалеко и до ордена… Жаль только показать его тут будет некому.
Разве что Упырям с Лешими.
— Как пожелаете, ваше высо… Иван, — тут же поправился я. — И если уж мы теперь запанибрата — может, расскажешь, чего от тебя хотел Меншиков?
Глава 6
— Не имею не малейшего понятия. — Иван сердито поморщился и снова приложился к горлышку. — Как ты мог заметить, мы с его светлостью не были большими друзьями.
— Мог. И заметил, — усмехнулся я. — Разумеется, для него важен не сколько ты сам, сколько твой титул. И Меншикову что-то нужно… Нужно настолько сильно, что он готов не только выпустить нечисть а самый центр города, но еще и рискнуть головой и попытаться похитить наследника престола.
— Так это он устроил на Лазаревском кладбище⁈ — Глаза Ивана полыхнули в темноте колючими огоньками. — Черт бы побрал это сборище старых… Так и знал, что все это дело в конечном итоге окажется политическим!
— А что, кто-нибудь думал иначе?
— Многие. За последние годы в Петербурге погибло слишком много людей. Всех подряд, от простых работяг до сиятельных князей. В газетах такое не напишут, но счет тех, кого сожрала нечисть, уже давно перевалил… за тысячу. — Иван закончил фразу чуть тише, будто вдруг засомневался, не сболтнул ли лишнего. —
