Дмитрий Леонтьев - Петербургская баллада
— Много?
— Миллион долларов.
— Я про заложников спрашиваю, — пояснила Екатерина Юрьевна. — Людей там много было?
— А-а… неизвестно. Дюжина, может, больше. Если через три часа деньги не получат, грозятся убить первого заложника. Дилетанты! Кто ж так банки грабит?! Американских боевиков насмотрелись, наркоты несчастные. Неужели и впрямь сбежать рассчитывают?! Никуда не денутся, всех возьмут — это же дураку ясно!
— Да, странно, — согласилась Екатерина Юрьевна. — Крайне неудачное место для ограбления… А машину, на которой они приехали, нашли?
— Вот чего не знаю, того не знаю, — с веселым любопытством посмотрел на нее мужчина. — А ты, мамаша, видать, тоже боевики смотреть любишь?
— Нет, — категорично отвергла она столь неприличное подозрение. — Не люблю. Очень не люблю. Я спокойные, добрые фильмы предпочитаю. Без истерик, без глупого дилетантства, без… В общем, сейчас таких почти не делают.
Она повернулась и, сложив руку «козырьком» перед глазами, принялась разглядывать крышу противоположного дома. Яркие блики солнечных лучей на линзах оптических прицелов притаившихся там снайперов играли, как огоньки на новогодней елке. Старуха огляделась по сторонам и, заметив суетящихся вокруг стареньких «Жигулей» людей в штатском, покачала головой:
— И машину их нашли. А и как не найти? Ее сложно было бы не найти…
Она с трудом выбралась из толпы, пополняющейся все новыми и новыми зеваками, и направилась к группе стоящих поодаль офицеров.
— Извините, пожалуйста, — окликнула она их. — Кто здесь старший?
Лысый здоровяк в форме полковника с нескрываемым раздражением оглядел старуху, но все же кивнул:
— Я старший. У вас есть какая-то информация?
— Есть… Вы бы стали в этой сберкассе заложников брать? Вот вы, лично, как профессионал? Стали бы?
— Другой информации, не считая вопросов, у вас нет? — Было заметно, что он едва сдерживается, чтоб не пустить соленое словцо по адресу отвлекающей от работы старухи. — Это все, что вы хотели сказать?
— Я думаю, что не стали бы, — продолжала Екатерина Юрьевна, словно не замечая краски ярости, заливающей лицо полковник. — А они стали… Почему?
— Падение нравов, — язвительно ответил полковник, — развал в стране, невыплата пенсий, проигрыш коммунистов на последних выборах… Идите домой, мамаша, не мешайте работать. — Он повернулся к сидящему в машине лейтенанту: — Сережа, запроси по рации: кто возглавил оперативный штаб и где эти долбаные переговорщики?! Полковник Дивов? Передай вот что… Мамаша, вы еще здесь?! — нахмурился он. — Петров, отведите гражданку в безопасную зону… И вообще, отодвиньте оцепление еще метров на сто! Почему до сих пор нет пожарной машины?! Где «Скорая»? Ага, вижу… Значит, так, Сережа, передай Дивову, что…
Екатерина Юрьевна укоризненно покачала головой и, вздохнув, пошла вслед за русоволосым капитаном.
— Мне в другую сторону, — сказала она, дойдя до кольца оцепления. — Я тут дворами пройду, не извольте беспокоиться. А скажи мне, голубчик: что, злодеи эти, взрывчаткой еще не угрожали?
— Было дело, — равнодушно отозвался капитан.
— А по телефону их требования один из заложников диктовал?
— Откуда вы знаете? — удивился он. — Вам бы, мамаша, с таким умением информацию добывать в разведке бы работать… Всего доброго.
Он повернулся и поспешил обратно.
— Не психи и не дилетанты, — задумчиво пробормотала Екатерина Юрьевна. — Странно… Очень странно…
Кружным путем она вернулась во двор своего дома, устало опустилась на скамейку и, не обращая внимания на любопытные взгляды, которые бросала на нее подруга, задумалась.
— Ну? — не выдержала Мария Кузьминична. — И что там случилось? Ограбили?
— Заложников взяли. Но взять-то взяли, а вот что дальше делать собираются? Место для подобной акции — неудобнее не придумаешь… Как уходить будут? Хоть на машине, хоть на вертолете — глупо. Центр города, и такое количество милиции на хвосте. Нет, что-то здесь не то…
Кончиками пальцев потерла морщинистый лоб, пояснила испуганно охающей подруге:
— Преступнику всегда важно грамотно уйти с места преступления, нежели проникнуть в него. А они не дураки, но почему-то… Хотя… Да, если так, тогда все сходится… Да, пожалуй, что так… Но меня там даже слушать не стали. Ну и черт с ними, солдафонами невоспитанными. Мы тем, кто повежливее, подарок сделаем… Вот что, Марья Кузьминична… У тебя замок есть?
— Есть… А зачем?
— Сделай одолжение — принеси мне его на часик-другой? А я пока пойду, позвоню в одно место…
Отошла за угол дома, покопалась в записной книжке и, достав из сумочки сотовый телефон, набрала номер.
— Иннокентий Семенович? Добрый день, подполковник Беликова беспокоит. Помните такую? Да-да, по делу Пискунова… Спасибо, хорошо. А ваши? А иначе когда у нас было? При нашей профессии тишина да спокойствие лишь преддверие беды… Я знаю, что вы сейчас заняты, поэтому буду краткой. Прослышала я, что вы возглавляете оперативный штаб по ситуации с заложниками в сберкассе? Вот по этому делу я и хотела поговорить. Я тут в соседнем доме небольшую операцию проводила… Да, подъезжайте. Только поторопитесь — там все хитрее, чем кажется на первый взгляд. Я сама подойду… Хорошо, жду.
Она вернулась обратно к скамейке, где уже ждала ее недоумевающая подруга.
— Вот спасибо, Марья Кузьминична, то, что надо. На такой замок как раз таких свиней и запирать! Да не смотри ты на меня так испуганно. Не сошла я с ума на этой жаре, хотя и немудрено было бы… А теперь слушай, что нам надо делать…
Из-за спин стоящих в оцеплении милиционеров Екатерина Юрьевна с тревогой наблюдала, как русоволосый капитан медленно приближается к дверям сберкассы, на вытянутых руках неся прозрачный полиэтиленовый пакет, набитый пачками стодолларовых купюр. Дойдя до порога, он осторожно, словно стеклянную вазу, положил пакет на ступеньки, и так же медленно двинулся в обратный путь. Когда он добрался до линии оцепления, Екатерина Юрьевна облегченно вздохнула. Дверь сберкассы открылась, и на пороге появился испуганный мужчина лет сорока, несмотря на жару, затянутый в тем-но-синий «строгий» костюм. Умоляюще посмотрел на напряженные лица милиционеров, зевак, поднял пакет и вновь скрылся в помещении.
— Заложник! Да нет — бандит! Заложник, — пронесся шепот по рядам людей. — Да не бандит это, а заведующий сберкассой, я его знаю… Неужели так и отпустят бандитов? О чем вы говорите? Ни за что не отпустят! Но раз передали деньги, значит, пошли на их условия. Ну и что? Никто их отпускать не собирается. Дадут немного отъехать, а там…
Заметив черную, блестящую лакировкой иномарку с госномерами, Екатерина Юрьевна принялась энергично пробираться к ней сквозь толпу. Из иномарки выбрался высокий, худощавый, седой как лунь человек и, поздоровавшись с коллегами, заозирался, выискивая кого-то в толпе. Заметив спешащую к нему Екатерину Юрьевну, он взмахом руки приказал солдатам пропустить ее и со старомодной церемонностью поклонился:
— Рад вас видеть. Говорить будем здесь или?..
— Лучше в машине, — решила она. — Раз уж они такие умники, могли направить в толпу зевак своего координатора.
Полковник распахнул перед ней дверцу иномарки, сел рядом, включил кондиционер, кивнул:
— Слушаю вас.
— Иннокентий Семенович, — вновь повторила свой вопрос Екатерина Юрьевна, — вот вы как профессионал стали бы выбирать для «экса» именно эту сберкассу?
— Нет, — решительно сказал полковник. — Крайне неудобное место.
— А ситуацию качают крайне профессионально, — заметила она. — Это противоречие меня и насторожило. Теперь уже ясно, что это не было неудачной попыткой ограбления. Захват заложников был спланирован тщательно и заранее. Но почему умные и, по всей видимости, опытные преступники разыгрывают столь зрелищное, но однозначно провальное шоу? Они ведь прекрасно понимают, что шансов выбраться из города и благополучно скрыться с деньгами у них — ноль?
— Видимо, у них есть какие-то козыри в запасе, — ответил полковник, — но и у нас найдется, чем их порадовать… Эх, если бы еще журналистов и зевак поменьше!
— Мне кажется, на то и расчет, — сказала она. — Им нужны были эти журналисты и эти зеваки. Они их гарантия от ваших… м-м… решительных действий. «Гуманизм», «милицейский произвол», тыр-быр… вы ведь раньше чем с наступлением сумерек на штурм не решитесь?
— Пока что такого решения не было вообще, — осторожно сказал Дивов. — Но… Психоаналитики говорят, что именно к этому времени они психологически вымотаются, устанут… Переговоры надо затягивать любым путем…
— Сколько денег вы им уже передали?
— Триста тысяч долларов. Пообещали привезти оставшуюся сумму в течение пяти часов. Они согласились подождать.
