Хулия Наварро - Глиняная Библия
Когда врач вышел из комнаты Танненберга, он увидел в дверях дома нетерпеливо ожидавшую его Клару.
– К нему можно зайти?
– Лучше дайте ему немного отдохнуть.
Фатима тут же спросила, не принести ли Альфреду чего-нибудь поесть. Врач в ответ пожал плечами:
– По моему мнению, ему нужно поспать, потому что он очень устал. Если хотите, спросите его самого, как только выйдет Самира. Она ему сейчас делает укол.
– Что-то я вас не припоминаю, доктор, – с некоторым недоверием в голосе сказала Клара молодому, высокому и стройному врачу, который только что обследовал дедушку.
Помогала ему симпатичная медсестра, она все еще находилась в комнате старика.
– Вы меня не помните, однако мы с вами встречались в Каире, в американской больнице, в которой оперировали вашего дедушку. Я – помощник доктора Азиза, меня зовут Салам Наджеб.
– Вы правы, я вас вспомнила. Извините…
– Ничего страшного, мы ведь в больнице встречались с вами лишь иногда в течение двух месяцев.
– Мой дедушка… Он очень плохо выглядит.
– Да. Ему изначально дана недюжинная жизненная сила, однако раковая опухоль разрастается, а он не хочет делать операцию, да и возраст…
– А если ему сделать операцию, это как-то поможет? – спросила Клара, со страхом ожидая ответа.
Врач несколько секунд молчал, как будто подыскивая подходящие слова.
– Я этого не знаю. Не известно, чем может закончиться операция. В том состоянии, в каком он находится…
Сколько ему еще осталось жить?
Клара произнесла эти слова еле слышно. Она изо всех сил пыталась сдержать слезы, а еще ей очень не хотелось, чтобы этот разговор услышал дедушка.
– Это только Аллаху известно. Однако по мнению доктора Азиза – да и я тоже так считаю – не более трех-четырех месяцев. Я бы даже сказал, что меньше.
Медсестра вышла из комнаты Танненберга и, робко улыбнувшись Кларе, стала ждать распоряжений врача.
– Вы сделали ему укол? – спросил Салам Наджеб.
– Да, доктор. Ему стало лучше. Он сказал, что хочет поговорить с госпожой…
Клара отстранила медсестру и вошла в комнату дедушки в сопровождении Фатимы.
Альфред Танненберг лежал на кровати. Судя по очертаниям его тела под простыней, он действительно сильно исхудал.
– Дедушка… – прошептала Клара.
– А-а, моя девочка! Садись. Фатима, оставь нас, я хочу поговорить со своей внучкой. А еще мне хотелось бы, чтобы ты приготовила нам вкусный ужин.
Фатима вышла из комнаты, улыбаясь: у Танненберга появился аппетит, а у нее как раз наготове самые лучшие блюда.
– Я умираю, – сказал Танненберг, взяв свою внучку за руку. Лицо Клары исказилось от отчаяния, и она едва не разрыдалась.
– Не вздумай плакать. Я всегда терпеть не мог плакс, и ты об этом знаешь. Ты – сильная, такая же сильная, как и я, а потому придержи свои слезы, и давай поговорим.
– Нет, ты не умрешь, – еле выдавила из себя Клара.
– Умру, и единственное, чего я могу еще желать, – так это чтобы тебя не убили. Тебе угрожает опасность.
– А кто может хотеть меня убить? – удивленно спросила Клара.
– Мне еще не удалось установить, кто стоит за итальянцами, которые следили за тобой в Багдаде. Я уже не очень доверяю Джорджу и Фрэнки, да и Энрике тоже.
– Дедушка, но ведь они твои друзья! Ты всегда говорил, что они и ты – единое целое, а если с тобой что-нибудь случится, они меня защитят…
– Да, именно так оно и было когда-то. Я не знаю, сколько времени мне еще осталось жить. Доктор Азиз говорит, что не больше трех месяцев, а потому давай не будем зря тратить время и не станем откладывать этот серьезный разговор на потом. Я хочу, чтобы ты заполучила «Глиняную Библию», потому что она послужит тебе пропуском в новую жизнь – далеко-далеко отсюда. Эта находка станет для тебя своего рода визитной карточкой. Нам необходимо найти «Глиняную Библию», потому что нет на свете таких денег, чтобы можно было купить искреннее уважение людей.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что ты и сама знаешь. Ты всегда это знала, хотя мы об этом никогда не говорили. Я не могу оставить тебе в наследство свой бизнес, потому что это не то дело, которым я посоветовал бы тебе заниматься. Мой бизнес умрет вместе со мной, однако у тебя будет вполне достаточно денег для того, чтобы без каких-либо хлопот прожить всю оставшуюся жизнь. Тебе следует серьезно заняться археологией, ты станешь знаменитой. Именно об этом мы оба мечтали, и я думаю, именно таким образом ты обретешь собственный путь в жизни. В этом регионе меня уважают, – продолжал Танненберг. – Я покупаю и затем перепродаю всякую всячину. Я снабжаю оружием террористические группы, удовлетворяю самые невероятные капризы различных правителей и их наследников, забочусь о том, чтобы те или иные их враги переставали им докучать, а они за это делают мне кое-какие поблажки. Например, закрывают глаза на то, что я вывожу историческое и культурное наследие их стран. Я не стану вдаваться в подробности относительно того, в чем заключается мой бизнес, я выбрал его сознательно и вполне доволен, что занимался этим делом. Ну что, ты во мне разочаровалась?
– Нет, дедушка, я никогда бы не смогла в тебе разочароваться. Я тебя очень люблю. Я кое-что знала и отдавала себе отчет в том, что твой бизнес… очень непростой. Я тебя не осуждаю и никогда ничего не буду ставить тебе в вину. Я уверена, что ты всегда делал то, что считал необходимым.
Беззаветная преданность Клары смогла растрогать даже такого черствого человека, каким был Альфред Танненберг. Впрочем, он и раньше осознавал, что в критические моменты жизни только на нее он и мог положиться. Танненберг умел читать мысли внучки по ее глазам, и ему сейчас было абсолютно ясно что ее слова – искренние, и она говорит именно то, что думает.
– В моем мире уважение в значительной степени основано на страхе. Меня уважали именно потому, что боялись. Однако я уже умираю, и это ни для кого не тайна. Я уверен, что доктор Азиз, каким бы хорошим человеком он ни был, вряд ли сохранил в секрете информацию о состоянии моего здоровья. Поэтому стервятники уже кружат над моей головой. Я чувствую что они уже рядом. Как только меня не станет, они набросятся на тебя. Я надеялся, что Ахмед станет моим преемником в бизнесе и что он сумеет тебя защитить, однако то обстоятельство, что вы собираетесь развестись, заставило меня, изменить планы.
– Ахмед все знает о твоем бизнесе?
– Ровно столько, сколько необходимо. Он отнюдь не невинный ягненок, хотя в последние месяцы его, похоже, стали мучить угрызения совести. Однако он обеспечит тебе защиту до того самого момента, когда ты покинешь Ирак. Я ему за это хорошо плачу.
Клара почувствовала, что ее вот-вот стошнит. Ее дедушка только что навсегда лишил Клару надежды примириться с мужем. Но она не сердилась на него за это: он подготавливал ее к встрече с суровой действительностью, и частью этой действительности было то, что Ахмеду за защиту Клары платят.
– А кто может хотеть моей смерти?
– Джордж, Фрэнки и Энрике требуют «Глиняную Библию». Я уверен, что в этом лагере есть их люди, и они попытаются заполучить это бесценное сокровище, как только мы его найдем. Ее цена так высока, что мои друзья отказались пойти на компромисс, который я им предложил.
– А что ты им предложил?
– Это имеет отношение к моему бизнесу, и, пожалуй, станет моим последним делом, потому что мне осталось жить не так уж и много.
– Они способны меня убить?
– Им нужна «Глиняная Библия», а потому они попытаются заполучить ее. Если им удастся это сделать без особых проблем, они не причинят тебе вреда, если нет – они сделают все, что окажется необходимым. Они наверняка прислали сюда людей, готовых на все, и если потребуется кого-то убить, они пойдут на это. На их месте я поступил бы точно так же, поэтому я легко предугадываю действия, которые они могут предпринять. Пока «Глиняная Библия» еще не найдена, тебе ничего не угрожает. Проблемы начнутся тогда, когда мы ее найдем.
– Ты уверен в том, что здесь есть люди, присланные твоими друзьями…
– Да, они здесь есть. Айед Сахади их еще не выявил, хотя он кое-кого уже подозревает. Они вполне могут оказаться среди рабочих или же среди поставщиков, приезжающих в деревню, да и в бригаду Пико они тоже могли затесаться. Организовать убийство кого угодно – это всего лишь вопрос денег, а у моих друзей их более чем достаточно. Впрочем, у меня тоже хватит денег для того, чтобы тебя защитить.
Слова дедушки разрывали сердце Клары на части, однако она ни за что на свете не хотела предстать перед ним слабой женщиной. Но еще больше она не хотела, чтобы ему показалось, что она стыдится или осуждает его. Более того, она даже в глубине души ни в чем его не упрекала, потому что для нее было не так уж важно, какие поступки совершал и совершает ее дедушка. Она всегда осознавала, что, относясь к привилегированным слоям общества, находится в пороховом погребе, который называется «Восток», а всеми богатствами здесь владеет лишь небольшая кучка людей. Она принадлежала к этой кучке привилегированных, и поэтому ее всегда сопровождали вооруженные мужчины, готовые защищать ее даже ценой собственной жизни. За это им платил ее дедушка. С раннего детства она знала, что ее дедушка – могущественный и суровый человек, и ей нравилось, что к ней относятся настороженно-почтительно – и в колледже, и затем в университете. Да, она всегда знала о могуществе своего дедушки, и если не задавала лишних вопросов, то только потому, что не хотела услышать ответы, которые ей могли не понравиться. Она предпочитала пребывать в счастливом неведении – впрочем, вряд ли можно чувствовать себя счастливой, видя столько лицемерия вокруг себя.
