Взломать графа - Волынская Илона,Кащеев Кирилл

Что в плюсах? Его могут принять за иностранного агента — и появится возможность выяснить, кто круче: он или правительственные кибербезопасники. Он может сам поймать иностранных агентов: и тогда будет точно знать, что он — лучше. Наконец, он и впрямь может поломать родному правительству раздутый на пустом месте международный скандал: а разоблачить родное правительство, когда оно в очередной раз планирует подлость — долг каждого идейного хакера! Хотя он за идею не работает. Только за деньги. А раз кроме него никто с Гуслярами связываться не согласился… гонорар он назначит заоблачный. И пусть решают, готовы ли они отдать половину своих денег, чтобы вернуть вторую, и сохранить дом. Откажутся — ему спокойнее. Согласятся… большие деньги сделают его на шаг ближе к единственной цели и мечте всей его жизни.

Комп тихонько щелкнул, оповещая о новом сообщении.

— Помяни дьявола, и он придет[1]. — хмыкнул Босс.

«Вы беретесь или нет?» — гласило сообщение от Алены, и Боссу казалось, что даже без подключения к больничным камерам он видит, как она сидит на койке, уже готовая расплакаться в ожидании неминуемого отказа.

Он еще подумал немного, пакостно улыбнулся и отстучал.

«У меня будет много… очень много условий!»

Так много, что тайком открыть доступ к телефону кузины она и за проблему не посчитает. На фоне всех остальных проблем и бед.

[1]Speak of the devil, and the devil will come.

Глава 4. Труп в благородном семействе

— Это вовсе не главная наша беда!

Каким образом мистрис Palashka сумела поджать и без того неодобрительно поджатые губы, я понять не смог — но у нее вышло. Она метнула злой взгляд на жмущуюся в углу горничную, отчего та попыталась раствориться в узорчатой шелковой обивке стен.

— Отойди, замараешь! — сквозь зубы процедила мистрис. Бедная Stesha отпрянула от стены столь резко, что едва не врезалась в фигурку Амура на высоком постаменте. — Давай, круши барское добро, чего уж там! — злобно зашипела экономка. — Тебе милость оказали, в господский дом взяли, а ты что творишь? Разоралась на весь дом! Мусор… — она мгновение подумала, видно, засомневалась, относится ли мертвое тело именно к мусору, и округло закончила — …или иной какой непорядок надо тихонько устранять, господ никак не беспокоя! Вот гляди у меня, отправишься обратно в свою деревню! Коровам хвосты крутить!

— Так деревня… Она ж за морем, Пелагия Игнатьевна! — в панике прошептала Stesha. — Как же я… из Лондона-то…

— Раньше думать надо было, а не трупы находить! — неумолимо отрезала экономка.

— Уж не ожидали ли вы, что горничные и труп под ковер заметут, как они с мусором делают? — процедил дворецкий.

— Не водится такого за моими девками, я б и не допустила никогда!

— Я самолично дважды за последние три года ловил!

— Тех горничных тогда же вон выставили, грязнух безруких! Английки ваши только грязь плодят!

— Зато хотя бы без трупов обходятся! — парировал дворецкий.

— Замолчите оба! — милорд одарил начальствующих над прислугой неодобрительным взглядом, от которого всегда становилось мучительно стыдно, что не сумел ответствовать высоким его ожиданиям. — Нашли время для свар!

Дворецкий и экономка тут же вытянулись, ровно солдаты на плацу.

— Простите, милорд, мы непростительно забылись!

— Прощенья просим, барин! От потрясения все. — и зажимая себе рот рукой, экономка пробубнила сквозь пальцы. — Как же так-то?

— Узнаем! — милорд обрадованно встрепенулся, увидев торопящегося к нему лакея и следующих за ним господ.

— Милорд Семьён Романовитч! — первым, как всегда, выдвинулся обтянутый ярко-желтым жилетом живот, предваряя появление уже всего мистера Чарльза Фокса. Широко раскинув руки, лидер партии вигов[1] стремительно шагал по коридору, намереваясь заключить милорда в приветственные объятия. Точно не виделся с ним долгие годы, а не расстался лишь несколько часов назад, торопясь закончить новую статью против политики Кабинета мистера Питта-младшего. Мистер Фокс по-медвежьи облапил терпеливо сносящего эти объятья милорда, и тут же отстранился, внимательно и встревоженно вглядываясь в лицо русского посла. — Признаться, ваше письмо меня весьма удивило и встревожило! Надеюсь все же, дела наши в порядке?

— Увы, мистер Фокс, боюсь, что дела наши… — губы милорда скруглились, неслышно произнося те русские слова, которые никто и никогда не соглашался переводить. — …не в порядке. — уже вслух закончил он. И испытывающе поглядел на спутника мистера Фокса, молчаливой тенью замершего у того за спиной. — Это? — вопросительно начал он.

— Да, да! — энергично подтвердил мистер Фокс. — Именно тот, кого вы желали видеть! Дозвольте представить вам Арчибальда Дженкинса, из Ассоциации по поимке преступников! Не будь я сам в их Учредительном совете да не плати взносы уж четвертый год — навряд бы сыскал вам эдакого мастера, да в эдакую рань![2]

Мистрис Palashka тихонько ахнула. По лицу мистера Бартона на миг скользнуло крайне недовольное выражение, но он тут же принял невозмутимый вид, подобающий дворецкому из хорошего дома. Я же с любопытством уставился на согнувшегося в поклоне Дженкинса. Джентльменом, пожалуй, не назовешь, даже в той малой мере, на которую осмеливался претендовать я, в силу своего происхождения и воспитания. Фигура кряжистая, руки и тронутое первыми морщинами лицо изрядно грубоваты, но сюртук, хоть и отнюдь не новый, отличался строгостью покроя и добротностью ткани. Не прикрытые париком и без грана пудры волосы стянуты неброской черной лентой. Круглую шляпу свою он держал подмышкой, точно офицерскую треуголку. В целом, весь облик пришельца говорил о солидности и некой, невольно вызывающей доверие надежности.

— Это честь, быть полезным милорду Воронцову и мистеру Фоксу! — фамилию милорда Дженкинс произнес неожиданно чисто, без обычной для моих соотечественников склонности к шипению. Я и сам так выговаривать больше месяца учился!

— Что ж, джентльмены… — нервозность милорда не заметил бы чужой человек, но я-то уже успел его изучить и видел, что спокойствие дается ему нелегко. — Прошу за мной. — не дожидаясь, пока Бартон отворит перед ним дверь, милорд сам толкнул створку и первым шагнул внутрь.

— Мой английский секретарь. — мрачно ответствовал милорд и бестрепетно шагнув к лежащему на кровати телу, аккуратно повернул покойнику голову. Я торопливо отвернулся — смотреть снова у меня не достало сил, и без того знал, что сейчас увидят мистер Фокс и Дженкинс. Кровавую рану, запекшуюся под волосами лежащего на кровати юноши! Мистрис Palashka всхлипнула:

— Молоденький совсем! Едва шестнадцать сравнялось!

— Милорд, позвольте… — дворецкий сунулся было с умывальным кувшином.

— Оставьте, Бартон. — отмахнулся посол. — В битве при Кагуле[3] я был в крови по самую треуголку, что уж тут-то… Вчера я отправил юношу в город… — милорд снова обернулся к Дженкинсу. — По нашему совместному делу с