В поисках утраченного - Алексей Иванович Толстых

– Я вполне владею русским, – ответил Антонио.

– Это хорошо! Итак, какова цель прихода польского воинства ко стен обители?

– Цель простая. Им нужна еда и ваши пушки.

– А ваша цель?

– Я, как лицо духовное, хочу избежать лишнего кровопролития.

– Великодушно с вашей стороны.

– Благодарю!

– И каковы условия?

– Они также просты. Вы выполняете их условия, и никто не пострадает.

– Так вот! Передайте польскому воеводе, если он уйдет, тогда точно никто не пострадает. Если же нет, то пусть тогда пеняет на себя.

– Но ваш царь Дмитрий велел помогать… – хотел было возразить легат.

– Он нам не царь! – перебил игумен. – Он вор! Можешь также передать и ему.

– Мне жаль, что мы не смогли договориться, – развел руками Антонио.

– А мы никогда и не сможем, – спокойно ответил настоятель.

Выйдя из монастыря, легат сел на коня, любезно придерживаемого помощником, и неторопливо поехал в сторону гетмана.

– Как прошли переговоры, монсеньор? – спросил помощник.

– Как всегда безрезультатно, – улыбнулся Антонио. – Да разве с этими варварами можно о чем-то договориться?

– Это точно! Они понимают только силу.

– Вот пусть гетман с ними и разберется. А мы пока немного подождем, чтобы потом спокойно забрать, то, что принадлежит нам по праву.

– Монсеньор, а вы уверены, что Либерия здесь?

– Абсолютно! Я, в свое время, лично видел, как царь Иван перевез ее сюда. И больше она не покидала этих стен.

– Вы так давно в этой стране? – удивился помощник.

– Ты даже не представляешь, как, – вновь улыбнулся легат и пришпорил коня.

I

Телефонный звонок на мобильнике разрывался, заполняя всю комнату популярной мелодией. Ну что за напасть с эти звонками, всегда раздаются тогда, когда не надо. Григорьев, оторвавшись от книги, нажал на вызов.

– Да! – немного раздраженно протянул он.

– Здорово Серега! – услышал он знакомый бодрый голос. – Ну, ты че трубку не берешь?

– Привет Вань! Да зашился я тут немного, извини.

– Ладно! Ну, что ехать мне или как?

– Да, давай приезжай. Ты мне нужен.

– Оба-на! Это, с каких пор, простой антиквар понадобился академику?

– Вань, хорош паясничать! У меня, правда, к тебе серьезное дело.

– Ладно, жди. Скоро буду.

На улице шел дождь, такой долгожданный после нескольких дней жары. Ливень сплошной стеной обрушился на город. Свежим воздухом дышалось во всем. Даже в комнате чувствовалась прохлада. Передернув плечами, Сергей подошел к балконной двери и закрыл ее. Разглядывая бегущие по дороге ручейки, он вновь погрузился в свои размышления.

Да, его старый друг Иван Быков, был ему нужен. Профессионал в своем деле, он не раз помогал Сергею в решение сложных задач. Григорьев всегда прислушивался к его дельным советам. Вот и сейчас, когда все застопорилось, мозги кипели, свежий взгляд на данную ситуацию был просто необходим.

– Интересно! Когда это «скоро» настанет только? – пробормотал он вслух и посмотрел на часы. Ответ же на этот риторический вопрос не заставил себя долго ждать. Звонок в дверь окончательно разрешил его.

– Привет, еще раз! – дружески приветствовал Сергей своего визитера. – Снимай куртку и башмаки. Вот тапочки. С тебя льет, как из ведра.

– Это не с меня. Это на улице льет как из ведра, – ответил Иван, послушно переобуваясь.

– Ладно, остряк! Проходи! – улыбнулся Григорьев, провожая гостя на кухню. – Налить что ль стопочку для профилактики?

– После такого душа, сам Бог велел. Как говориться: не пьянства ради, а здоровья для!

– А ты что не на машине?

– Не надо о больном! – пробурчал Быков. – Она в сервисе.

– Тебе чего? Коньячку или водочки.

– Лучше водочки. Нашей, родной!

Достав из холодильника запотевший графинчик и нарезанные ломтики лимона, а из шкафчика рюмки, Сергей поставил все это на стол перед Иваном.

– Давай, ты начинай, а я пока колбаски постругаю что ли, – гостеприимно предложил он.

– Ну, будь здоров! – проговорил Иван, опустошая рюмку.

– И тебе не хворать!

Выпив и закусив лимоном, Быков блаженно откинулся на спинку стула. Окинув взглядом небольшую, можно сказать, стандартную кухню в обычной “хрущевке”, он, как всегда увидел чистоту и порядок. “И как ему это удается”? – промелькнуло у него в голове.

– Ну, что жмуришься как котяра, – улыбнулся Сергей, ставя на стол тарелку с колбасой. – Наливай! Так и быть выпью с тобой за компанию.

– О! Хороший тост получился, – поддержал Иван, разливая по рюмкам. – За взаимопонимание!

– Давай! – согласился Григорьев, чокаясь с приятелем.

Выпив, Быков весело посмотрел на Сергея.

– Ну, давай бухти, чего звал-то?

– Я хотел, чтобы ты посмотрел кое-какие бумаги и сказал, что ты о них думаешь. Тем более что они написаны на твоем любимом старославянском языке.

– Это уже интересно! Давай посмотрим.

– Тогда наливай, а я сейчас, – сказал Сергей и вышел.

В соседней комнате послышался шорох бумаг и шум падающих книг.

– Серег, ты не убился там? – пошутил Быков.

– Нормально все, – ответил Григорьев, возвращаясь с листами бумаг. – На, читай.

Пока Иван читал, Сергей подошел к балкону и открыл дверь. Радостный щебет птиц быстро заполнил комнату. Посмотрев на удаляющиеся облака, он сел на порог и с наслаждением вдохнул ворвавшуюся свежесть.

– Ну, что скажешь? – спросил Григорьев, когда Иван отложил листки в сторону.

– Давай-ка сначала крякнем, – предложил он.

– Ну, давай, крякнем.

Выпив и закусив колбасой Быков, откинулся на спинку стула и посмотрел на друга.

– Серег, ты, серьезно, ради этого меня звал? – спросил он.

– Нет, блин! Просто бухнуть захотелось, – съязвил Григорьев. – Конечно, серьезно.

– Не, Серег, я тоже серьезно! Я думал, что-то стоящее. А тут, какие-то листы, не имеющие ни начала, ни конца. Да еще непонятно откуда выдранные. А вообще оригинал существует?

– Существует. Я его видел своими глазами.

– Хорошо! Что ты хочешь услышать от меня?

– Твое мнение.

– Я тебе его высказал, что эти бумажки без начала и конца ничего собой не представляют.

– Подожди, подожди. Ну-ка без эмоций и подробней. Почему ты решил, что у них нет начала?

– Серег, да не мне тебя учить. Любой монастырский отчет не будет начинаться сразу с перечня. Он скорее бы начался с этих слов, что в конце списка: «А также по Вашему указанию провел я смотр дарственной, блаженной памяти вклад».

Взглянув на листы, Григорьев расхохотался.

– Эй, что случилось? – с удивлением спросил Быков.

– Черт! Ванька, ты гений! – вытирая от смеха слезы, проговорил Сергей.

– Да ты можешь объяснить толком? – продолжал недоумевать Быков. – Что это вообще за бумаги? И чему ты собственно радуешься?

– Сейчас, секунду. Давай наливай лучше, а потом я тебе все расскажу.

Выпив, Сергей подошел к балкону и закурил.

– Ну, давай! Я жду! – пробубнил Быков, запихивая очередной кусок колбасы.

– Несколько дней назад, – начал Сергей, затянувшись сигаретой, – ко мне обратился один богатый Буратино, чтобы я помог ему разобраться с этими вот бумагами. Когда я их увидел, моя реакция была точно такая же, как у тебя сейчас. И я, опираясь на факты, разложил все это ему по полочкам. От услышанного, он так расстроился, что я, честно говоря, стал опасаться за свои премиальные. Тогда я решил сыграть на его честолюбии и стал нести всякую ерунду, более-менее связанную по смыслу. И наш Буратино ожил. Мало того, что он заплатил