Иван Кузьмичев - Поступь империи. Между Западом и Югом.

— А от него не требуется предавать крымчаков, достаточно промедлить с вводом войск, и такую возможность мы можем ему предоставить, главное чтобы к нему весточка с предложением попала как можно скорее, — закашлявшись, ответил Борис Шереметьев, передавший охрану обозных путей из России в Валахию генерал-лейтенанту Чирикову.

Ненадолго в комнате моей временной резиденции повисла тишина: подобное предложение просто так не делается и если султан окажется здравомыслящим человеком, то согласится на наши условия, почти те же самые какие передал мне в начале кампании патриарх Иерусалимский. Отличие лишь в том, что теперь к дунайским землям добавится Крым с Кубанью. О выделении православных земель в отдельные независимые государства стоит упомянуть, но на согласие рассчитывать не следует – не в тех Россия условиях, чтобы разевать рот на столь жирный кусок, того и гляди Август в спину ударит, или цесарь надумает сыграть собственную игру.

Пускай им, достанутся земли Темешвара думаю на большее им рассчитывать не стоит.

Не зря же они гоняли полки к границе. Чем больше в империи Габсбургов национальных противоречий, тем проще будет разжечь костер войны. Ну а возможностей я уверен будет великое множество, только для начала нужно завершить войну с османами на тех условиях, которые в первую очередь выгодны нам.

— Господа генералы, думаю не стоит позволять султану забывать о нас. Лучше, если предложение о мире будет подкреплено чем-то существенным, к примеру, захватом части внутренних земель Порты. Сил на один бросок у нас достаточно, да и время сейчас подходящее. Турецкая армия переформировывается и будет небоеспособной не меньше 2–3 недель. Упускать такой шанс нельзя, — прикинув все возможные последствия, я вынес вердикт. — Вот только куда направить удар? Сейчас перед нами открыты дороги в греческие и македонские земли…

"Сегодня следует написать письма патриарху Иерусалимскому и султану с условиями мирного соглашения. Главное начать диалог, а потом можно и о самих пунктах более подробно говорить, — делаю мысленную зарубку в памяти, глядя на притихший Генштаб.

Генералы не хуже меня понимают важность развития атаки, другое дело, что сил у нас и впрямь маловато".

"…Молю Господа Бога нашего об удачном предприятии. Нет покоя в сердцах наших, силен турок на море, но до поры до времени не показывает силушку свою. Может испугался капудан- паша наших побед на суше и решил повременить? Но то ведь сброд сермяжный, а флот турецкий в негодности содержась все-таки равного на Черном море не имеет, да и как заиметь, если все побережье Порта под собой удерживает?

Одна надежда на прамы и галеры, да только погодка ныне сухая стоит. В прошлом году пожгли много судов: какое-то ветошью стало, какое морской бог прибрал. В Азовском море такое не редкость, до жути каверзно оно, того и гляди зазевавшему лоцману в брюхо каменюку подсунет, а если уж насадил суденышко на риф, то почти всегда оно тонет. Хорошо если матросов с офицерами спасти удается, а бывает и так, что вовсе команды гибнут в морской пучине…

…Намедни на горизонте мелькали турецкие вымпелы, дозорные насчитали 32 корабля.

Жаль только не смогли точно сказать, сколько линейных, а сколько галер, все же польза была бы. А то смех и грех против фрегатов 50-ти пушечных галерами 8- ми пушечными идти. Десяток фрегатов – это пол тыщи пушек. Потопят десантные корабли, они и для абордажа подойти не успеют. Нет, нужно ждать, пока турок промашку сделает, вот тогда и ударить.

Кубанские татары разбиты еще прошлым летом, так что за Азов можно не бояться. Какие-никакие, а корабли в порту имеются, да и крепость справная стоит, от десанта отбиться должны. Другое дело, что мало кораблей, совсем мало.

Хорошо еще Крюйс на прошлой неделе из Таганрога привел две шнявы и шесть скампавей. Правда, ему пришлось недели две укомплектовывать суда экипажами. Как наяву мне слышится испуганный шепот новобранцев, невдалеке надрывается боцман, загоняя линьками рекрутов на ванты, заставляли карабкаться их на салинги и марсы, бегать по реям. Я вижу, как трясутся их руки, дрожат колени, то один то другой матрос падает вниз, разбиваясь на смерть.

Всегда одно и то же. Это плата за скорость, за науку выживать, за жизнь, в конце концов. Да жестоко, но так надо, пусть потомки помнят о том какими силами мы добились того что они будут иметь. Они должны помнить, они обязаны об этом знать!

Наш флот вместе с флагманом готов к отплытию, турок на горизонте не показывается, нам ничего больше не остается, как только начать переброску десанта из кубанских земель к Кафе…"

Глава 2

Ранней весной польские земли мало отличаются от великоросских. Такая же слякоть и грязь, разве что природный ландшафт несколько иной. Но разве он важен усталому путнику, когда ему в лицо дует все еще холодный северный ветер, а на голову падают мокрые снежные хлопья?

О дрянной погоде думали не только одинокие путники, волей судьбы оказавшиеся в ненастье на улице, крепкими словечками поминал матушку- природу и небольшой отряд молодых воинов, едущих на невысоких степных лошадках в сторону городского предместья. У каждого из них был накинут на плечи кожаный плащ с капюшоном, под которым скрыта теплая одежда, подбитая бараньим мехом. Ноги всадников надежно защищали от непогоды высокие кожаные сапоги и шерстяные штаны, плотно облегающие ноги. На головах вместо привычных треуголок надеты кепи серого цвета. Никаких опознавательных знаков на них не было.

Одиннадцать всадников приближались к трактиру у развилки дороги. На облупившейся вывеске бревенчатого здания, обладая богатым воображением еще можно различить зажаренного поросенка на вертеле. На доске кривыми буквами было написано незамысловатое название: "Добрый Михал". Приглядевшись к названию трактира, всадники дружно засмеялись:

— Послушай, Андрей, неужели этот поросенок и есть добрый Михал? — один из воинов задорно спросил командира отряда.

— Не знаю, Степка, может он и есть, — едва- едва усмехнулся сержант Ходов.

— Хм, как-то нехорошо хозяина есть, кто же нам комнаты тогда даст? — спросил сквозь смех Степан.

Все остальные члены отряда дружно загоготали: что поделать, развлечений в дороге не так много как хотелось бы молодым служивым. А раз есть повод посмеяться, то почему им не воспользоваться?

— Ладно, посмеялись, и будет, — уже и сам Андрей не удержался от улыбки.

— Иван, Лешка займитесь конями, остальные несите вещи на постоялый двор, в такую непогоду лучше на день задержаться под крышей, чем через неделю оказаться под землей.

Будто подтверждая слова сержанта, ветер взвыл сильнее, снежные хлопья, стелясь над землей, хлестали стены трактира, морды коней и вконец продрогших до костей всадников. Распределив обязанности, Андрей первым спрыгнул с коня перед воротами, передав поводья Ивану. Сам, не медля, вошел в обеденный зал, а ему навстречу уже спешил седовласый высокий мужичок с заметным брюшком, выпирающим из- под кожаного фартука.

— Чем могу помочь ясновельможным панам? — услужливо спросил трактирщик.

— Нам нужен горячий ужин для одиннадцати человек и пару комнат на ночь.

— Сию минуту будет исполнено, прошу вас, — трактирщик засеменил впереди гостя, махнув кому-то возле стойки. Очевидно, один из служек побежал выполнять заказ.

— Желаете пока еще что-нибудь?

Подумав, Андрей добавил:

— Естественно, что необходимо позаботиться о наших конях: накормить, напоить.

Обо всем остальном позаботятся мои люди. Думаю будет неплохо если ты для начала принесешь чего-нибудь перекусить и горячего вина с пряностями. Денек паршивый, нужно согреться пока непогода не доконала…

— Конечно- конечно все будет исполнено в лучшем виде, — улыбка трактирщика расползлась по лицу как сытый удав. — Ей, Тишка! Давай беги…

Куда должен был бежать Тишка, Андрей не услышал, его внимание привлекла компания пятерых шляхтичей, с брезгливым выражением глядевших ему за спину. Обернувшись, сержант увидел, как в зал входят его солдаты, у каждого на лице – блаженство, наконец, они могли отдохнуть в тепле и уюте, и не нужно нестись неизвестно куда в поисках неизвестно кого. О чем говорили поляки, Андрей не слышал, но что в их словах нет и намека на уважение, это он почувствовал безошибочно. Польская шляхта привыкла вести себя с русскими как с заклятыми врагами. Хотя благодаря усилиям ляхов оно так и было на протяжении многих десятилетий. Стараниями Петра Великого Россия сейчас живет в союзе с Польшей, а не воюет с ними за свои, исконно русские земли, по недоразумению когда-то отданные им первыми Романовыми в лихие годы рождения новой династии.