Смертельный лабиринт - Андрей Станиславович Добров
– Почему? Подожди, пока все не уляжется. Я тогда пришлю письмо, что можно возвращаться.
Саша вытерла толстой рукой слезы и кивнула.
– Потому что цель есть движение, – сказал ей последний навигатор «Нептунова общества» Адам Александрович Сагтынский, тот самый седовласый мужчина, что одиннадцать лет назад испугал девочку Луизу, наблюдавшую обряд.
Дом Скопиных
Через три месяца Федя с Луизой добрались до Петербурга. Они теперь походили на пару нищих, так что в дом старого графа Скопина их пустили с большим трудом. Старик вышел к молодым людям. И Федя молча встал перед ним на колени. Граф посмотрел на Луизу.
– Венчаны ли вы?
– Нет, дедушка. Но она носит моего ребенка.
– Кто такая?
Луиза ответила с вызовом:
– Баронесса де Вейль.
– Баронесса? – удивился старик.
– Да, дедушка, – покорно кивнул Федя.
– Тогда надо повенчаться.
– Нас могут искать.
– Кто?
– Полиция.
– За что? Убил кого или ограбил? Или девицу умыкнул?
– Нет, дедушка.
– Не хочешь говорить?
Федя устало вздохнул.
– Расскажу как-нибудь, если заставишь. А сейчас мы голодны. И нужно бы умыться.
Он не хотел ничего – только крыши над головой, тепла и еды – в первую очередь для Луизы. Все эти три месяца Федю терзала только одна мысль – как много несчастий выпало на ее долю. И виной всему был он.
Уже на третий день, когда они прятались от дождя под ворованной телегой, прижавшись друг к другу, чтобы хоть немного согреться, Федя дал себе клятву, что всю оставшуюся жизнь посвятит Луизе. Постарается создать вокруг нее такой мир, в котором не будет ни зла, ни беды, ни холода и голода. А исполнить это он мог только одним способом – упав в ноги деду.
– Хорошо, – сказал наконец старик. – Я отдал царю сына. Но Господь вернул мне внука. Да еще и с приплодом. Хорошо. Быть по сему.
Эпилог
Барон де Ростей был отозван в Лондон, где вскорости умер, не успев подготовить к изданию второй том «Песенника Ажуда», своих исследований древнепортугальских кантиг. Он даже не успел спросить о том, было ли получено его письмо касательно вероятных наследников.
Эвелина Ганская уехала в Париж и вышла замуж за Оноре де Бальзака. При ней была горничная, по документам Александра Романова. Она так и не дождалась письма с разрешением вернуться на Родину, вышла замуж за кучера, родила пять девочек, три из которых умерли в младенчестве.
Леонтий Васильевич Дубельт позднее разгромил Кирилло-Мефодиевское общество, отправил в ссылку Салтыкова-Щедрина, вел дело петрашевцев, на котором познакомился с молодым Федором Достоевским, организовал арест Ивана Тургенева, получил звание генерала от кавалерии. И умер в 1862 году.
Адам Сагтынский позаботился оставить после себя крайне мало сведений. Следы его скоро теряются.
Старый граф Скопин отправил Федю и Луизу в маленькое поместье под Саратовом, переписав его на внука. Там они обвенчались в местной церкви. Там и родился Ваня, их сын. Луиза так и не рассказала мужу о минутной слабости, когда она отдалась доктору Галеру в мрачной Обители. Иногда молодая мать с тревогой вглядывалась в черты лица мальчика – особенно в его глаза. Но все время успокаивала себя: нет, определенно ребенок был похож на нее. Только на нее.
Усадьба в Лефортово стояла еще долго без всякого присмотра. Она постепенно разрушалась, пока новый владелец, купивший землю, не снес ее. И не построил на холме новый дом – светлый и просторный.
