Юность - Александр Сергеевич Омельянюк
— «А это как определяется?!».
— «У меня есть хоккейный справочник с составами команд. Мы знаем пары защитников и тройки нападения. Их амплуа привязаны к конкретным лузам. Но ты, как тренер, можешь тасовать свой состав, заменять игроков, менять очерёдность выхода троек и пар на площадку!».
— «Здорово! А как определяется штрафное время?!».
— «Очень просто! Не забил гол — две минуты! Не попал по шарику — пять и пропуск следующей игры! Вылетел шар за борт — десять минут штрафа и пропуск двух следующих игр!».
— «А если на следующую игру не хватит игроков?» — вновь интересовался дотошный Володя.
— «Тогда их место занимают игроки того же амплуа из других троек и пар!».
— «Здорово! И ты это всё сам придумал?!».
— «Хм! Конечно! Володь, так это для меня просто семечки! Я потом тебя познакомлю с ещё более интересными и интеллектуальными играми!».
— «Ну, ты, Платон и голова! Недаром тебя твои прежние товарищи зовут гением!».
И их турнир состоялся без итоговых сюрпризов. К тому же у Володи ещё болела правая рука, и было видно, что он осторожничает.
Сталев сначала хоть и приревновал Платона к очередному новому другу, но быстро увидел выгоду для себя. Он понимал, что Быков и Лазаренко теперь будут для него поставщиками очков, и количество побед и забитых шайб возрастёт. К тому же есть шанс, что кто-нибудь из них отнимет очки у Платона. Хотя был риск и самому лишится очков.
— «Мне так это понравилось! Я буду ходить регулярно!» — подвёл итог всеобщему азарту Володя.
— «По рукам!» — обменялись они с Платоном крепкими рукопожатиями левых рук.
— «Какие у тебя сильные кисти!» — погладил свою левую Володя.
— «Это я пока левой и ещё не сильно сжал! У хулиганов после моих рукопожатий слёзы из глаз катились!» — похвалился польщённый хозяин дома.
— «Да, Платон у нас в школе был главный силач!» — подтвердил Борис.
— «Володь! Причём он был самым сильным в нашей восьмилетке, ещё учась в шестом классе!» — возвратил себе первенство Сталев.
На следующее утро в воскресенье 13 сентября, уже традиционно оставив Настю на домашнюю уборку, Платон с мамой снова отправились на участок в основном за очередной партией банок. Находясь в прекраснейшем расположении духа от плодотворно проведённой недели, Платон мечтал и планировал свои ближайшие дела и увлечения.
Отец, как всегда был уже там.
— «Сын! Прежде, чем мы разожжём костёр, давай сходим на склад и получим доски с фигурной окантовкой для обивки фронтонов под крышей! А то в объявлении написали, что склад закрывается совсем, а невостребованный материал будет продан всем желающим!».
— «Только рукавицы возьмите!» — напутствовала мама.
Проходя мимо участка Гавриловых, Платон опять с тоской посмотрел на их пустующий участок в надежде увидеть за забором их бежевую «Победу». Но никого не было, как и на многих других участках.
И лишь по диагонали от Гавриловых за забором другого углового участка № 64 он увидел согнувшуюся в уборке урожая овощей одинокую фигуру дяди Тамары — хозяина участка, Ильи Ивановича Борисова.
Дойдя до строительного склада в Берёзках, Пётр Петрович объявил, дежурившему там Александру Евгеньевичу Дубовику, что пришёл за своими залежавшимися здесь фигурными отделочными досками.
Дубовик полез за своим бухгалтерским талмудом, который вёл тщательно и щепетильно, и углубился в поиск нужных строк.
Потом он, кряхтя, встал и пошёл к небольшой оставшейся груде досок. Как мышка пошуршав там, он вернулся к столу с встревоженным лицом, снова перелистывая страницы не тонкого талмуда, наконец, найдя нужную информацию.
— «Пётр Петрович! А где вы раньше были?! Все ведь уже давно всё получили! А эти ваши доски видимо посчитали, как вам ненужные?! Вот Борисов первым и подсуетился, как сотрудник управления Главлеса?! Партизан по привычке всегда лес тянет для своей землянки!» — с долей юмора и сарказма ответил ему ответственный за склад Александр Евгеньевич Дубовик, получивший свой участок от министерства, находясь в должности начальника Второго (мобилизационного) отдела. Он искренне сочувствовал своему почти земляку и почти ровеснику, бывшему коллеге со схожей и интересной судьбой.
Родился он 20 марта 1905 года в Минской губернии. В школе был почти круглым отличником, имея «хорошо» только по немецкому языку.
С юношеских лет Александр Евгеньевич Дубовик отличался патологической честностью, настырностью, щепетильностью, аккуратностью, дотошностью и педантичностью.
Потому много позже Дубовик частенько избирался председателем различных ревизионных комиссий.
Перед войной он работал освобождённым парторгом ВКП (б) на шахте имени Артёма Подмосковного угольного бассейна в Тульской области.
Во время войны обеспечивал производство и поставку для фронта снарядов. А женился он на еврейке Хаимовой Тамаре Михайловне, родившейся в октябре 1913 года.
Когда исход войны стал ясен, немолодые супруги решили завести ребёнка. И 15 марта 1944 года у них родился сын Евгений. Его мать в послевоенные годы работала главным экономистом в ЖЭКе на Мосфильмовской улице, а отец в итоге перед пенсией оказался в Минлегпроме.
— «Так в документах же видно, что они предназначены мне?!» — поставил на место юмориста экономист и бывший сотрудник Планово-производственного управления Минлегпрома.
Но в ответ теперь уже чуть смутившийся Дубовик лишь пожал плечами, пытаясь оправдать себя:
— «Я их ему не выдавал! Кто-то другой отпустил! А он разве вас не переспросил?».
— «Нет! Видимо не уважает?! А, скорее всего, специально!» — сделал вывод Пётр Петрович.
— «Возьмите тогда взамен не обрезные, а потом сами выпилите любые фигуры. Я же знаю, что вы по плотницкой мастер!» — с помощью лести попытался вывернуться Дубовик.
— «Ну, что поделаешь? Возьму, конечно!».
И их разговор продолжился и на другие темы.
Первые три года функционирования садоводства «Садовая» всей его работой фактически руководил триумвират, состоящий из Александра Евгеньевича Дубовика с участка № 71, Ильи Исааковича Левина с участка № 69 и Соломона Григорьевича Коробко с участка № 104. Если первым официальным председателем правления садоводческого товарищества «Садовая» был Дубовик, то затем его сменил Левин, Но с июня 1958 года председателем правления снова стал Дубовик. Из них только скромный Коробко никогда не избирался, оставаясь теневым советником своих друзей.
От Дубовика Кочет узнал, что именно он и Левин забраковали первый вариант размещения их садоводства в районе станции Быково, так как от неё надо было ехать далеко в сторону от железной дороги, да ещё и на автобусе.
Хотя место это было живописное у озера с соснами. Но выбор ими был сделан в пользу заболоченной, но доступной железнодорожным транспортом территории, и
