Игра без правил (СИ) - Гурвич Владимир Моисеевич

Лобанов осторожно поднял его и стал крутить барабан. В нем оставалось три патрона.

— У меня такое ощущение, что эти люди убили друг друга, — сказал Лобанов.

— Но если, предположить, что один из них князь, кто — второй? — спросила Натали.

— Не знаю. Но если вспомнить дневник князя, то может быть второй скелет принадлежит твоему прадеду — барону фон Мекку. Ты мне говорила, что его следы также обрываются в тот период. Но кто эти люди и что здесь произошло, мы потом разберемся. Сейчас самое важное — найти картины. Они должны быть где-то здесь.

Они прошли еще метра два. Внезапно Лобанов споткнулся о какой-то предмет и упал, ушибив руку. Он осветил фонариком это злополучное место. Дальнейший проход загораживали ящики. Их было никак не меньше пятнадцати. Большинство из них стояли друг на друге.

— Не исключено это как раз то, что мы искали, — сказал Лобанов. — Хотя в этом надо еще убедиться.

— Что ты намерен предпринять дальше?

— Надо возвращаться в станицу, мы не можем одни доставить туда столько ящиков. Надо просить подмогу у Петра.

— Ты прав, но очень хочется прямо сейчас проверить, что мы действительно нашли коллекцию князя Лобанова. Давай поднимем на поверхность хотя бы один ящик и посмотрим, что в нем.

— Давай. Мне тоже ужас как не терпится посмотреть, что там нас ждет.

Вдвоем они подняли тот самый ящик, из-за которого Лобанов упал, и понесли к выходу. Но теперь у них возникла проблема, как выбраться из подвала? Лаз находился слишком высоко.

— Вставай мне на плечи, как раз достанешь до поверхности лаза, — предложил Лобанов.

Этот акробатический трюк оказалось сделать не так-то просто. Несколько раз Натали взбирались на плечи Лобанова, но не удерживалась и падала вниз. Только с четвертой попытки, когда она обрела некоторые навыки, ей удался этот цирковой номер. Руками она ухватилась за край отверстия и вытянула тело на поверхность.

Теперь перед ними стояла проблема, как вытащить из подвала ящик.

— Я придумала! — крикнула ему Натали.

Из сумки она достала веревку и бросила ее Лобанову. Тот обмотал ею ящик, и Натали стала поднимать его на поверхность. Затем предстояло извлечь оттуда Лобанова. И снова смекалку проявила Натали.

— Держи веревку как можно крепче, — сказала она Лобанову. Другой ее конец она закрепила за седло Риголетта и тронула лошадь с места.

Лобанов почувствовал, как отрываются ноги от земли. Лошадь рванула вперед, и он ударился головой о потолок. Но ему удалось вцепиться в края отверстия и с помощью Натали выкарабкаться на поверхность земли из ее темных глубин.

Падение и путешествие по подвалу не осталось для них без последствий, словно шахтеры после смены, оба были перемазаны с ног до головы. При других обстоятельствах собственный вид вызвал бы у них смех, но сейчас ими владели совсем другие эмоции.

— Открывай ящик, — нетерпеливо попросила Натали.

Открыть его оказалось совсем нетрудно, дерево настолько сгнило, что Лобанов без всяких усилий оторвал верхние доски. Под ними он обнаружил холщовые мешки. Он осторожно достал один из них и стал развязывать. Внутри него лежал холст.

Затаив дыхание, он стал извлекать из мешка полотно. Оно было совершенно не повреждено и, оказавшись на солнце после многолетнего заточения в темном подвале, засияло некогда положенными на него художником красками.

— Это же Сезанн! — восторженным шепотом произнесла Натали. — Неужели подлинник? Трудно поверить. Это кажется каким-то чудом.

— Мой прадед не покупал копий, — даже с некоторой обидой за своего предка ответил Лобанов.

— Можно с ума сойти от всего этого, в глухом, богом забытом месте, столько лет лежало такое богатство. И мы нашли его!

Лобанов хотел ответить ей, но внезапно послышался громкий гул мотора и из-за холмов вынырнул низко летящий над землей вертолет.

Натали и Лобанов переглянулись, одна и та же мысль одновременно посетила их головы.

— Ну вот и дождались! — громко крикнул, дабы пересилить гул мотора, Лобанов.

Он кинулся к лежащий неподалеку сумке, выхватил оттуда короткоствольный автомат.

— Бери ящик и бежим вон туда, — показал он на сохранившуюся стену собора.

Пока геликоптер совершал маневр и выбирал удобную площадку для посадки, они быстро присыпали ящик с картинами каменными обломками бывшей церкви. Тем временем вертолет уже приземлился и из него стали вылезать воздухоплаватели. Лобанов насчитал их девять человек. Все они держали в руках автоматы. Среди них были и знакомые фигуры; он узнал Ника Грегори и Джорджа. Для полного комплекта не хватало лишь Иннокентия, но его Лобанов пока не обнаружил. Впрочем, если они его не взяли с собой, то поступили абсолютно правильно; он окажется помехой для проведения таких операций.

Лобанов передернул затвор автомата. Он ощущал такой знакомый ему эмоциональный подъем, который всегда охватывал у него перед боем. Было такое ощущение, что синхронно вибрировали все клетки его тела.

— Ты готова? — спросил он у Натали.

— Готова, — сказала она, держа в руке пистолет.

Между тем вражеский отряд медленно, используя в основном перебежки, приближался к заброшенному подворью. По осторожному поведению боевиков становилось понятным, что им известно, что те, за кем они охотятся, находятся тут.

Они приблизились достаточно близко, но вне пределов достигаемости стрельбы из автоматов, и залегли.

— Эй, князь, — раздался голос Ника Грегори, — давай решим наши разногласия мирно. Ты отдаешь нам картины, а мы даем тебе уйти. Ты же понимаешь, у тебя нет ни единого шанса выбраться отсюда живым. Натали, вразуми своего женишка, вам предстоит такая долгая и счастливая жизнь, а вместо нее будете лежать среди этих развалин, а ваших телах станут ковыряться своими клювами всякие птички. Мне от одной этой мысли становится омерзительно.

— Хватит нести всякую чушь, Ник! — крикнул в ответ Лобанов. — Ты же меня знаешь, зачем бесполезно тратить слова. Да и не верю я ни одному слову такого подонка, как ты. Зачем ты убил Гарри?

— Он был предателем, предупреждал тебя о всяких грозящих тебе неприятностях. Вспомни, когда ты был на войне, как у вас поступали с такими людьми? Да и что тебе Гарри, был он, не был, никто в мире и не обратит внимание, что исчез еще один человек. У него нет даже родителей, никто не знает, кто они. Он подкидыш, воспитывался в приюте. Лучше скажи, ты уже проверял картины, с ними все в порядке? Мы видели с воздуха, как вы возились с ящиком.

— Это мои картины и тебе не должно быть до них никакого дела. Я их законный наследник.

— Упрямый ты очень, князь, это качество не сейчас, так потом тебя и погубит. Последний раз предлагаю: бросай оружие и выходи. После того, как я вывезу на вертолете всю коллекцию, я тебя отпущу на все четыре стороны. Или пять, я не жадный.

— Пятая сторона — этот тот свет?

Ник Грегори громко рассмеялся.

— Молодец, что не потерял чувства юмора. Мне нравится в тебе это свойство. Жаль только, что если ты продолжишь упрямиться, больше тебе им не доведется воспользоваться. А вот от тебя, Натали, я ожидал большего благоразумия.

— Это твое личное дело, Ник. Я тебе уже все объяснила.

Пока стороны обменивались любезностями, боевики Ника Грегори не теряли напрасно времени. Лобанов выглянул в проем и увидел, как один из них, низко пригибаясь к земле, старается зайти им в тыл. Лобанов пустил в него короткую очередь.

И сразу же в ответ в них полетел свинцовый град из очередей. В основном этот дождь приняла на себя стена храма, но отдельные пули залетали сквозь проемы и отверстия. Лобанов приник к земле, тоже самое сделала и Натали.

Внезапно Лобанов услышал знакомый голос пулемета. Оказывается, они экипировались значительно лучше, чем он предполагал. Теперь пули летали вокруг, словно стаи ос, готовые смертельно ужалить их в любой момент.

— Надо выбираться отсюда, — сказал Лобанов. — Иначе — конец.

Пулемет был установлен на высоте и бил вниз. Пару раз очередь взметали землю в нескольких метрах от них. Если он не уберет сейчас пулеметчика, через несколько минут тот пристреляется и прошьет их насквозь, понял Лобанов. Не обращая внимание на летающие вокруг стаи пуль, он быстро подбежал к отверстию в стене, высунулся из него и увидел в метрах пятидесяти пулемет. Цель была очень ясной, надо было лишь выстрелить раньше, чем его заметит пулеметчик.