Джефф Эббот - Опасный поцелуй
У Фейс перехватило дыхание.
– Какая же ты подлая сука!
– Фейс! – охнула Люсинда.
Фейс схватилась за подлокотники своего кресла и завопила:
– Ей же это нравится! Она хочет надолго перекрыть нам кислород.
– Вы для меня не имеете ни малейшего значения, – невозмутимо сказала Клаудия. – Но я хотела бы поговорить с вашим сыном. Притом сейчас, пожалуйста.
Фейс закрыла глаза и судорожно сглотнула.
– Вы не сможете этого сделать при всем своем желании. Мы сами не знаем, где сейчас находится Сэм.
Через минуту Клаудия позвонила Дэлфорду в полицейский участок.
– Пропал Сэм Хаббл, – сообщила она и рассказала о результатах осмотра вещей Хезер. – Я только что говорила с сенатором и Фейс. Сэм сбежал. Никаких следов. Уехал на своем автомобиле.
Дэлфорд раздраженно засопел.
– Черт побери, ты не имела никакого права ехать туда.
– Эта предсмертная записка, скорее всего, липовая. Сэм Хаббл наверняка подделал ее.
– Ты думаешь… что мальчик убил своего отца и Хезер Фаррел?
– Я не знаю, но мы должны его разыскать. – Она помедлила. – Вы нашли Эдди?
– Нет. Он уехал. Его машины нет, квартира пустая. Я послал Фокса к Дэлоучу, и он только что перезвонил. Они нашли Дэлоуча у него дома. Его… убили. Два десятка колотых ран. Господи, что творится?!
Клаудия облокотилась на кухонную стойку; Люсинда и Фейс молча наблюдали за ней. Сэм Хаббл, Джейбс Джонс, Эдди Гарднер – все они уехали и пропали. Хезер Фаррел мертва, а ее история о знакомстве с Питом Хабблом от начала и до конца была ложью. Джуниор Дэлоуч мертв. Добро пожаловать в мир хаоса.
– Неужели вы, Дэлфорд, до сих пор не поняли, что Пит Хаббл в недобрый час разворошил гнездо шершней. Он прикоснулся к тайне прошлого. Сегодня люди умирают из-за того, что случилось с Кори Хабблом много лет назад. – Она ждала его реакции, надеясь, что он как-то объяснится, но он молчал. – Если у вас, Дэлфорд, есть что мне сказать, вам лучше сделать это прямо сейчас.
Голос шефа стал жестким.
– Ты, как всегда, торопишься с выводами, черт возьми. Нет никаких оснований считать записку подделкой. Мальчик мог просто уехать погулять в Корпус-Кристи. Выдвигая всякие необоснованные обвинения, Клаудия, ты причиняешь беспокойство Люсинде. Я не потерплю этого! Я не потерплю этого от моего офицера.
– Дэлфорд… – снова начала она.
– Заткнись. Ты уволена, Клаудия.
Глава 37
Поздним вечером в пятницу, оставив машину Гуча на ярко освещенной стоянке грузовиков, расположенной на окраине Бомонта, друзья сели в «форд» Уита и на полной скорости понеслись на север, в восточную часть Техаса. Перед ними простирались бесконечные сосновые леса. По обеим сторонам извилистой дороги стояли высокие деревья, устремляясь своими верхушками в небо. Погода улучшилась, и этот прохладный вечер принес желанное облегчение после долгого знойного дня. Машину вел Уит, а Гуч сидел рядом с ним на переднем сиденье и при свете миниатюрного фонарика читал затасканный детектив Мики Спиллейна[24] в мягком переплете.
– Не могу читать в машине: меня от этого укачивает, – сказал Уит. С момента их отъезда из Бомонта они почти не разговаривали, хотя в голове Уита вертелась масса вопросов относительно того, каким образом Гуч сделал так, что гангстеры исчезли.
– Я подберу несколько фраз, подходящих для разговора с крутыми парнями, чтобы в следующий раз тебе было легче общаться с типами вроде Энсона. – Гуч ухмыльнулся, глядя на Уита. – Хотя ты здорово высвободился из-под пресса того крепыша.
– Мне казалось, что я переломал все пальцы на руке о его физиономию.
– Ну, тогда ты не смог бы крутить руль, – резонно заметил Гуч. – Хватит самовосхвалений. Важно лишь то, что Джуниор уверен, будто ты забрал его бабки. – Гуч захлопнул книжку. – Нужно бы возродить это красивое слово – «бабки».
– Наверное, перед своей смертью Пит успел спрятать эти деньги.
– С какой целью? Воровать у бандитов, даже у такого тупоголового, как Джуниор, все равно исключительно плохая идея. – Гуч пожал плечами. – Возможно, мы переоценили умственные способности Пита. Скорее всего, у него был один большой рабочий орган. Я думаю, что Пита убил малыш Джуниор.
– И где же деньги? Если не у Пита, тогда действительно напрашивается мысль, что они у Велвет.
– У меня просто челюсть отваливается от удивления. Ты, похоже, считаешь Велвет шлюхой с золотым сердцем, прости за банальность.
– Если бы эти полмиллиона были у нее, разве она не вернула бы их Джуниору, увидев, что произошло с Питом? А если бы она решила оставить их себе, то давно уехала бы, не дожидаясь, когда Джуниор и Энсон бросятся за ней в погоню.
– Мы не знаем, держал ли Пит деньги на яхте, но бандиты думали, что именно так и было.
– Где он еще мог их прятать?
– Эй, а если в банке? – предположил Гуч. – Кто-нибудь заглядывал на счета этого несчастного тупицы?
– Да. Клаудия проверяла его банковский счет. Денег там не было.
– Так кто же мог их забрать?
– Велвет, я, Клаудия, Дэлфорд, Гарднер, другие копы. Хезер Фаррел. Сэм Хаббл. Любой, кто поднимался на борт.
– И кого бы ты выбрал?
– Не думаю; чтобы их взял кто-то из детей. Они были слишком перепуганы.
– Ты говорил как-то, что Дэлфорд Спаерс наезжал на вас с Клаудией.
– Да.
– Возможно, он видит в Клаудии угрозу, потому что она в два раза умнее его, – сказал Гуч. – Хотя… может быть, у Дэлоучей уже были какие-то другие цели, связанные с этими деньгами.
– То есть?
– Наркодоллары. Деньги, которые нужно было хорошенько отмыть, а потом отдать. Или деньги для подмазывания местных, нечистых на руку деятелей, возможно Дэлфорда.
Уит задумался.
– Ладно. Допустим, папаша Дэлоуч выпустил бедного Джуниора на оперативный простор – подальше от наезженной колеи основных центров нелегальной коммерции, таких как Хьюстон и Галвестон. Порт-Лео для этого вполне подходит. Не слишком далеко от Корпус-Кристи или Сан-Антонио, всего в нескольких часах езды от основных рынков сбыта.
– И совсем близко к южному острову Падре, где находится их сезонный бизнес. Джуниор отлично мог вписаться в ряды студентов из колледжей – такой себе старый и постоянный участник студенческих вечеринок столетий котлетой наличных. – Гуч посмотрел в окно на темные контуры сосен, выделявшиеся на фоне ночного неба. – Конечно, ребята из студенческого братства и их подружки стали бы смеяться над Джуниором у негр за спиной, но он как-нибудь пережил бы это.
– Ты собираешься, наконец, рассказать, что же все-таки произошло там, в Бомонте?
– Господи, да перестань ты ворчать! – воскликнул Гуч. – Ни один волосок с их святых для тебя маленьких задниц не пострадал.
– У тебя есть друзья среди полицейских Бомонта?
– Послушай, я ведь сейчас не на трибуне для свидетелей в зале суда. – Гуч замолчал, всем своим видом показывая, что тема закрыта, но после непродолжительной паузы осведомился: – Так что же ты, собственно, собираешься выяснить у этой загадочной женщины, которой так часто звонил Пит?
– Судя по разговору, она ожидает от Пита денег. И она, как я догадался, не знает, что Пит погиб.
Гуч немного приоткрыл окно, и в Машину ворвался насыщенный аромат соснового леса, смешанный с запахом бензина.
– Может, я немного поведу? Ты не устал?
Уит кивнул. Они остановились на обочине, и Гуч сел за руль. Уит занял пассажирское сиденье, чувствуя себя слишком возбужденным и пытаясь расслабиться. Разматывающаяся, словно клубок, ночная дорога вскоре успокоила его, и он заснул.
Друзья остановились передохнуть в каком-то дешевом мотеле у шоссе около двух часов ночи; встали в семь утра и приехали в Миссатук – городишко в трех милях от главной магистрали, с одной ухабистой главной улицей и двумя светофорами – к девяти часам в субботу. Миссатук был настолько мал, что любой местный адрес можно было легко уточнить в продуктовом магазине.
Кати Бро жила в доме 302 по Коттон-Крик-роуд. Дом был кирпичным, на две квартиры, в очень скромном окружении: ничего другого Миссатук предложить не мог. Во дворе основное место занимали плохо ухоженные клумбы, а на площадке перед крыльцом стояла целая толпа разноцветных фигурок гномов.
– Нужно быть осторожными, – предупредил Гуч. – С теми, кто собирает у себя на лужайке таких гномов, шутки плохи.
Уит позвонил в дверь. Ответа не последовало. Он снова позвонил, потом начал стучать. Опять тишина. Через какое-то время из соседней квартиры на бетонное крыльцо, служившее общей верандой, вышла женщина. На ней был пурпурного цвета свитер для бега и спортивные брюки. В руках она держала чашку с кофе. Она была высокой, с иссиня-черными волосами, завязанными в жидкий конский хвостик, и с крайне неприятными редкими волосками на подбородке.
– Еще чертовски рано, чтобы тарабанить людям в дверь, – заметила женщина сердитым и не вполне трезвым голосом.
