Филипп Ванденбер - Восьмой грех
С отвращением, которого Лукас не мог объяснить, он вошел в парадное. Когда открыл дверь, ему стало еще противнее от душного, застоявшегося воздуха, который ударил в нос. Десять летних недель его квартира, заставленная антикварной мебелью, была заброшена. А теперь наступила осень с ее неласковой погодой.
Мальберг распахнул окна. Потом сбросил пиджак, повесил его в гардероб, уселся на диван (страшилище, обтянутое красно-коричневой английской кожей) и закинул руки за голову.
Он думал, и при этом у него возникали все новые и новые сомнения. Правильно ли он поступил, позвонив сестре Марлены? Может, стоило с ней лично договориться о встрече, причем заранее? В этом случае она едва ли смогла бы отказать ему. И тут зазвонил его мобильный телефон.
Мальберг ждал звонка Катерины, но в ответ на дружелюбное «алло» он услышал низкий холодный голос:
– Мальберг, это вы?
– Да, - растерянно ответил Лукас. - А вы кто?
– Это не имеет значения, - прозвучало в ответ.
– Послушайте, если вы не считаете нужным представиться, - возмутившись, начал Мальберг, но не успел закончить предложение.
– Марлена мертва, - перебил его незнакомец. - Зачем вам нужно что-то знать о ее личной жизни? Оставьте Лиану в покое!
– Но Марлена была убита! Кто вы, мистер незнакомец? Если вам так дорога Марлена или ее сестра, вы должны быть заинтересованы в раскрытии этого преступления!
В трубке наступила тишина, которая, казалось, продолжалась вечно.
– Алло? - Лукас прижал трубку к уху, но уловил лишь далекое шуршание. Он уже хотел выключить телефон, как тот же голос сказал:
– Мальберг, это первое предупреждение! Второго не будет. Вы становитесь слишком назойливым. Подумайте о Джанкар-ло Соффичи - секретаре кардинала Гонзаги!
Затем последовал щелчок. Связь оборвалась.
Мальберг поднялся. Он чувствовал себя не в своей тарелке. Неожиданный звонок поставил перед ним новые загадки. Кто звонил? Откуда этот человек узнал номер его мобильного телефона и его имя? Откуда незнакомцу известно, что Лукас оставил сообщение Лиане Аммер? Что значит фраза о секретаре Гонзаги?
Было холодно, и Мальберг вскоре замерз. В задумчивости закрыв окно, Лукас стал смотреть через залитое дождем стекло на мокрую улицу.
Чтобы хоть как-то охладить голову, в которой, словно искры, вспыхивали мысли, Лукас прислонился к влажному стеклу и закрыл глаза. Казалось, ему чуть-чуть полегчало. Темнота обычно способствовала течению мысли. Но в тот вечер все его усилия были напрасны.
У дома остановился автомобиль. Лукас открыл глаза и быстро отступил от окна. Свет фонаря бил вверх, прямо в его окно. Из машины вышел мужчина и скрылся в доме напротив. Вскоре после этого на втором этаже, напротив квартиры Мальбер-га, засветились окна.
Мальберг в испуге бросился выключать свет. Потом он снова подошел к окну. В квартире напротив тоже погас свет. Сердце Лукаса билось так сильно, будто он пробежал тысячу мет ров. Он в оцепенении смотрел на фасад соседнего здания и даже не отваживался опустить жалюзи.
Почему он не завязал с незнакомцем разговор? Почему он вел себя, как застенчивый школьник?
Вскоре из дома напротив вышел тот же мужчина, сел в машину и уехал. «В ситуациях, которые требуют большого умственного напряжения, - подумал Мальберг, - можно из мухи сделать слона». Он вздохнул. И тут от мрачных раздумий его отвлек сигнал мобильного телефона.
Сначала он не хотел брать трубку. Но телефон все звонил и звонил. Лукас осторожно, не называя своего имени, произнес
–Да?
– Проклятие, где ты ходишь? - чуть ли не кричала Кате рина. Ее голос для Лукаса прозвучал как спасение.
– Слава Богу! - тихо сказал он.
– Слава Богу? - переспросила Катерина. - Я же еще ни чего не сказала. С тобой все в порядке?
Мальберг начал заикаться:
– Да… То есть нет… Только что был странный звонок.
– Кто звонил?
– Я и сам не знаю. У мужчины был низкий холодный голос Я спросил, как его имя, но он так и не представился.
– И чего он хотел?
– Чтобы я прекратил копаться в личной жизни Марлены Аммер. И прежде всего оставил в покое ее сестру. А потом он добавил нечто странное: я, дескать, должен подумать о секретаре кардинала Гонзаги. Вот только я забыл, как зовут этого секретаря.
– Монсеиьор Джанкарло Соффичи.
– Да, именно так. Наступила долгая пауза. Мальберг снова заговорил:
– Катерина, почему ты молчишь? Что случилось?
– Я за тебя боюсь, - наконец ответила она.
– Бои шься? - Мальберг с трудом сохранял спокойствие. - Чего ты боишься?
– Ты не читаешь газет?
– К сожалению, у меня нет на это времени.
– В итальянских газетах напечатано сообщение о трагической гибели секретаря кардинала Гонзаги.
– Что в ней такого трагического?
– С ним произошел несчастный случай на горной дороге, которая вела к замку Лаенфсльс на Рейне. Ты знаешь этот замок?
– Никогда о нем не слышал. На Рейне стоит много старых замков.
– Случай очень загадочный. Соффичи сгорел не в обычной машине, а в служебном «мерседесе» государственного секретаря Филиппо Гонзаги. Машина незадолго до этого пропала в Риме. Во время аварии на ней были фальшивые немецкие номера.
– Странно,- заметил Лукас. - Действительно странно! Он старался говорить спокойно, чтобы не волновать Кате
рину еще больше. На самом деле у него в голове постоянно вертелись угрозы незнакомца: «Подумайте о Соффичи!» Теперь Лукасу стало ясно, что тот хотел сказать. «Подумайте о Соффичи», - наверняка ему грозили смертью. И именно этот факт служил доказательством, что смерть монсеньора Соффичи вовсе не несчастный случай, а убийство.
– В одном из сообщений о таинственной гибели Соффичи, - продолжала Катерина, - я обнаружила фото этого зам ка на Рейне. И теперь я понимаю: снимок содержит указание на смерть Марлены Аммер.
– Звучит странно.
– Действительно. В этом замке обосновалось подозрительное братство, которое обладает- значительными средствами и еще более весомыми знаниями.
– Но при чем тут Марлепа? Катерина молчала.
– Алло? - связь прервалась. Мальберг заметил, что его сердце стало биться, как бешеное. Он попытался перезвонить Кате рине, но у него ничего не вышло. Это было странно. Тут раздал ся сигнал. Пришло SMS от Катерины.
«Садись в машину и отправляйся в Мюнхен. Встреть меня, пожалуйста, в аэропорту. Я тебя люблю. К.»
Мальберг опустился в гигантское кресло, в котором он обыч но, устроившись поудобнее, разглядывал под лупой цепные экземпляры книг. Но сейчас он даже думать об этом не мог. За прокинув голову, Лукас уставился в потолок, чтобы немного успокоиться.
Разговор с Катериной не прибавил ему решительности. Еще больше, чем прежде, он почувствовал, как сильно она ему нужна, как здорово он к ней привязался. Лучшим варианте)] было бы пойти спать, но Лукаса продолжало терзать беегк койство.
Он вдруг вскочил. Из ящика секретера в стиле барокк вынул ключи от «Ягуара X] 12». Взял фонарик. Потом, набрс сив кожаную куртку, направился на подземную стоянку по домом.
Лимузин цвета бордо стоял гам, где Лукас его ставил. Шикар пый, элегантный - лучший среди всех лимузинов, начиная с «мерседеса», «ауди» и «порше». Машина, конечно, немного 31 пылилась, но чего можно было ожидать после десятинедельис го простоя?
Словно собака-ищейка, Мальберг приблизился к машин» И хотя лампы в гараже давали достаточно яркое освещенш Лукас все же включил фонарик и направил луч внутрь. В сг лоне не было ничего подозрительного.
Со стороны водительской двери Лукас опустился на колен и осветил днище «ягуара». Он счде никогда не видел свою мг шину снизу. Направляя фонарик на каждую деталь, Лукас д) мал о том, как плохо он разбирается в автомобильной техни ке и вряд ли сможет распознать подозрительную деталь н днище автомобиля.
Мальберг осторожно вставил ключ в замок. Он был словн парализованный: его рука отказывалась поворачивать ключ. Мальберг осторожно вытащил ключ из замка и почувствова; что от волнения взмок от пота. У него перед глазами снова воэ ник образ Марлены.
Глава 50
В замке Лаенфельс царила взрывоопасная обстановка. Недоверие среди братства Fideles Fidei Flagrantes выросло до такой степени, что люди шарахались друг от друга. Во время общих трапез все предпочитали молчать. Общались друг с другом жестами и кивками. Можно было подумать, что это орден траппистов строгих правил, члены которого ищут смысл существования в молчании.
Все началось после того, как кардинал Гонзага привез в замок Лаенфельс плащаницу, которая только называлась реликвией, и профессор Мыорат начал свои исследования. Аницет рассыпался в волнующих обещаниях: если гипотеза Мьюрата подтвердится, то братство будет обладать большей силой, чем правитель любого государства в', мире. Да, речь шла о совершенно новом мире, о возможности уничтожить Римскую католическую церковь.
