Лесли Силберт - Интеллидженсер
— Да и да. — Записывая номер со своего мобильника, он добавил: — Знаете, вы произвели на меня большое впечатление еще прежде, чем мы встретились. Ну а теперь оно стало еще сильнее. Я вижу, как вы талантливы. Однако есть одно «но», и очень серьезное.
— А именно?
— Я не могу не спросить себя, следует ли мне вам доверять. Посмотрим правде в глаза. Тип коварных шпионок ведь очень опасен. То есть стоит мне вспомнить кое-кого из ваших более знаменитых предшественниц — Далила, Мата Хари…
Кейт взяла свою ложку и поднесла ее к губам, как микрофон:
— Себе на заметку. Клиент хорошо информирован в истории шлюх, ведущих двойную игру. Незамедлительно и ошибочно принял меня за таковую.
Медина поднял чашку и сказал с веселой усмешкой в глазах:
— Пью в надежде, что ваша судьба будет менее мрачной.
Далила, помнила Кейт, была заживо раздавлена обрушившейся кровлей храма, но Мата Хари? Ах да! Расстрельный взвод.
Откинувшись на спинку кресла, Кейт скрестила руки на груди.
— И это говорит человек, утверждающий, что в истории он слабоват.
— Ну, моих шлюх я знаю.
— Сидро, я в этом не сомневаюсь.
Направляясь по Пятой авеню к станции надземки, чтобы навестить лавку знакомой букинистки, специализирующейся на раритетах, Кейт тщетно пыталась согнать с лица упрямую улыбку. Едва она попрощалась с Мединой, как улыбка эта будто обрела собственную жизнь.
Если ее теория верна, Томас Фелиппес — она чувствовала, что почти знакома с ним лично, — действительно переплел под одной крышкой все восхитительные тайны Уолсингема. И они могли быть погребены со времен Возрождения, взволнованно подумала она. Фелиппес жил вблизи Лиденхоллского рынка, в том квартале Сити, где реставрируется новый офис Медины. Потайные комнаты в те времена само собой разумелись. Некоторые, известные под названием «поповская нора», сооружались, чтобы прятать объявленных вне закона людей в черных сутанах, без которых богатые католики никак не могли обойтись. Когда Великий пожар 1666 года испепелил большую часть Лондона, тайник Фелиппеса вполне мог остаться погребенным под пеплом и обломками до наших дней.
Кейт крепче ухватила свою сумку. Она ощущала себя примерно так же, как фанатичный любитель и знаток заговоров, который нашел бы дневник Ли Харви Освальда. Зашифрованные страницы могли хранить ключи к десяткам тайн. Действительно ли первый фаворит Елизаветы сбросил свою жену с лестницы? Действительно ли у нее было такое множество любовников, как все считали? Была ли Мария Стюарт, шотландская королева, причастна к убийству своего первого мужа и к организации покушений на Елизавету? А как насчет доказательства, что Шекспир действительно сочинил пьесы, ему приписываемые?
В дни аспирантуры Кейт и в голову не приходило, что ей доведется расшифровывать такую находку, как «Анатомия Тайн» Фелиппеса, да и что вообще нечто подобное может быть найдено. И уж конечно, она никак не ожидала, что ее любовь к истории и литературе Возрождения сыграет роль в ее карьере. Большего восторга она просто не могла бы испытывать. Так почему неясная тревога убила ее радужное настроение?
От резкого толчка ее правое плечо выдвинулось вперед. Сжав сумку обеими руками, она посмотрела, кто это так спешит, и успокоилась. Типичная торопящаяся блондинка центрального Нью-Йорка: безупречный педикюр, написанное на лице упоение собственной значимостью, какое не способна подделать никакая актриса, и злобные мысли, столь же предсказуемые, как корни ее волос. Секунду спустя стремительные шаги блондинки сменились нетерпеливым шарканьем — она оказалась перед барьером из двух сгорбленных старушек, которые под руку двигались с черепашьей быстротой. Кейт слышала приглушенную ругань блондинки с легкой улыбкой. Несомненно, она принадлежала к тем жителям Нью-Йорка, которые причисляют медленную походку в часы пик к смертным грехам.
Но сердце Кейт все еще колотилось, и не из-за мыслей о манускрипте. Она остановилась поговорить с Блейком, молодым красавцем-охранником у дверей Гарри Уинстона. Против обыкновения его не окружали млеющие туристки. Он был один.
— Видишь кого-нибудь, о ком мне следует знать?
Он несколько секунд пошарил глазами через ее плечо, затем ответил:
— М-м-м. Пожилой, волосы с заметной проседью — то, что от них осталось, — мнется у автомата с газетами. Ну и тип, который прошел мимо, оглядел тебя с головы до ног, как и его подружка, но не думаю, что это что-нибудь означает. Пара-тройка людей сейчас завернули в магазины.
Сама Кейт никого не видела, но чувствовала, что за ней следят. Ее обучили определять следящих, но очень часто, если они знали свое дело, она только ощущала их взгляды.
Делая вид, будто ее заинтересовала витрина Уинстона, она дослушала Блейка.
— Ставлю на Проседь. Хочешь пройти насквозь?
В одном из складских помещений Гарри Уинстона был скрытый выход в лабиринт заброшенных строительных туннелей. Во время предыдущего расследования Кейт и ее партнер докопались до хитро скрытой системы растрат, изобретенной одним из служащих Уинстона, и благодарный владелец лавки пригласил ее пользоваться туннелями всякий раз, когда понадобится. Для нее это был своего рода театральный люк в центре города.
— Спасибо, но не сегодня. Хотелось бы узнать, что ему нужно.
— Ты что-то сияешь. Познакомилась с кем-то новым?
— Не-а. Просто клиент. Хорош собой, но не моего романа — скучающий богатей с выражением «я знаю, меня все хотят» в глазах.
— Выражение, перед которым не устоять, — вздохнул Блейк. — Так он играет за вашу команду?
— По-моему, я видела в его шкафчике нашу майку, но буду держать тебя в курсе.
Продолжая идти на юг, Кейт иногда останавливалась, чтобы преследователь не потерял ее из вида. Подняв взгляд к освещенным деревьям на винтовых ярусах Трамп-Тауэр, она прикинула, не параноичны ли ее опасения, и только. Ну, есть легкий способ разобраться. К остановке рядом с ней как раз подошел бело-голубой манхэттенский автобус. Кейт шагнула вперед, словно намереваясь сесть в него, и бросила молниеносный взгляд через плечо. Мужчина, которого описал Блейк, махал такси.
Так, значит, он шел за ней. Хм-м. Кейт взглянула на часы и пошла дальше, будто передумав. Через пару перекрестков она свернула в «Банановую республику» в Рокфеллеровском центре. Задержав взгляд на отражении в витрине, она убедилась, что ее преследователь находится именно там, где ей требовалось.
В примерочной кабине Кейт сняла костюм, скатала его и уложила в сумку, затем достала парик и мини-юбку. Она редко выходила из дома, не захватив аксессуаров для незатейливого переодевания. Волосы парика были ей по подбородок, светлые и прямые. В этом парике ее как-то не узнал родной отец. Она убрала под него собственные волосы, затем натянула скудную юбочку — совсем не похожую на чинную, ниже колен, юбку костюма.
Заменив темную помаду бледно-розовой, Кейт подошла к покупателю, отошедшему от кассы, и обещала ему двадцатку, если он проводит ее наружу. Он обнимал ее за плечи, когда они вышли из магазина и смешались с толпой прохожих. От денег он отказался.
Мужчина с проседью в волосах и первыми симптомами пивного брюха наблюдал за входом в «Банановую республику» с противоположного тротуара, частично укрытый туристами, скапливающимися перед собором Св. Патрика. Если эта девчонка хоть немного похожа на мою жену, она раньше чем через час оттуда не выйдет. Он взглянул на свои часы. Прошло всего двадцать минут. Тем не менее ему следует подготовиться. Прекрасное место, чтобы изменить позицию, толпы тут особенно густы.
Не сводя глаз с магазина готовой одежды, он сунул руку в карман за бритвой и впал в панику. Бритва исчезла, как и бумажник. Он провел в Нью-Йорке двадцать пять лет — пятнадцать полицейским, десять частным детективом. Изловил сотни воров, но самого его ни разу прежде не обворовывали. Черт!
Кто-то потрогал его за плечо.
— Простите, сэр, — произнес робкий голосок, — вы не скажете мне, где… где…
Что это за акцент? Итальянский? Он обернулся. А! Смазливая туристочка, заплутавшаяся в городе, — в руках план Нью-Йорка, на лице молящее выражение. Да, он мог бы ей кое-что показать. Но он на работе.
— Извините, мисс. Ничем не могу помочь.
— Неужели? А по-моему, можете.
Он растерянно попятился. Ее лицо внезапно стало жестким, слова требовательными и властными. Акцент исчез. Она протянула ему его исчезнувший бумажник. Он испуганно закусил губу. Несмотря на новые волосы, одежду и макияж, он ее узнал — его объект.
— Билл Мазур, — сказала Кейт, пятью минутами раньше заглянувшая в его водительские права. — Выгнаны со службы за излишнее якшание с местными наркодилерами. (Прежде чем подойти к нему, она сообщила его фамилию в свое агентство и получила необходимые сведения.) Кто тебя нанял?
