Валентин Лавров - Граф Соколов — гений сыска
— Доктор Марков этого самого Попова давно знал. Привязался ко мне: “Похож как две капли воды... Убей, никто в гробу не отличит, справку о смерти выдам, а страховку поделим”. Ну, я и того... И совсем повезло: Попова прямо в Екатерининскую больницу привезли, где Марков в морге доктором. Он труп без всяких яких выдал моей Маньке. Народ хоронить собрался, все поверили, что это я в гробу. Смешно прямо!
— А если бы в другой морг поместили труп?
— Мы бы его выкрали. Это легко: через забор швырнул, на телегу и — хорони. Я про такие делишки еще у себя в Гомеле слыхал. А Манька в “Саламандре” и хату мою застраховала, и “красного петуха” пустила. Как это вы смекнули? Такое хитрое дело! Не закапывайте в могилу, век благодарен буду, — и он дурашливо завыл.
Эпилог
Обер-полицмейстер генерал-майор Яфимович вызвал к себе Соколова, кипятился:
— Из Бутырки жалоба пришла, вы людей бесчеловечно в могилу опускаете! Что за самоуправство?!
— А вы, генерал, предлагаете мне с убийцами пиво с раками пить? Случай нужный будет — и опять в гроб положу.
Дерзость осталась без последствий.
Всю преступную тройку на годы отправили на Сахалин.
Еще прежде Соколов с Жеребцовым пришли в трактир Егорова. Соколов сказал услужливому лакею Семену:
Неси-ка, братец, и угрей копченых, и устрицы, и стерлядь в шампанском. Такое дело раскрутили, что трудней не бывает!
Сыщик ошибся. Вскоре его ждало еще более крутое преступление.
ПОЦЕЛУИ СМЕРТИ
История эта — необычна и кровава. Она еще раз напомнила: как камень, брошенный в воду, вызывает круги, так и наши поступки увеличивают на земле добро и зло.
Третий труп
Теплым и тихим полднем тринадцатого августа в Нескучном саду, что за Калужской площадью, шел на службу в Александринский дворец камердинер с изящной фамилией Граф»
Миновав домик с ротондой, камердинер оказался возле елизаветинского пруда. Вдруг краем глаза заметил: кто-то лежит в прибрежных кустах. Подойдя поближе и раздвинув кусты, увидал картину, от которой похолодела кровь. На подстилке в спокойной позе спящего человека лежал господин в белой сорочке, темном костюме и дорогих лакированных штиблетах. Брюки, однако, были спущены почти до колен, а сорочка приподнята. Со страхом и омерзением камердинер узнал в кровавом комочке, лежавшем на животе, половые органы. Там же, где они от природы должны находиться, зияла страшная кровавая рана.
— Караул! — завопил камердинер и, не разбирая пути, ринулся прочь.
Вскоре на авто, лихо ведомом Галкиным и взлетавшем на каждой кочке, прибыли сыщики во главе с Аполлинарием Соколовым, только что вернувшимся из заграничного путешествия.
Соколов в кругу приятелей-сыщиков с удовольствием вспоминал:
— Побывал я у знаменитого доктора Вейнгарта, бывшего судебного следователя, а ныне члена Судебной палаты в Дрездене. Он автор замечательной книги — “Уголовная тактика”. Вейнгарт словно мысли мои прочитал, когда заявил: “После самого хитроумного преступления остается много следов. Но чтобы прочитать их, требуется грамотный сыщик”. Прекрасно!
Начальник сыска Гартье (досиживавший последние денечки в своем кресле) с досадой произнес:
— Третий труп на этом же месте! Наверняка действует опытная банда убийц-садистов. Ловко, черти, работают — никаких зацепок после себя не оставляют. Ведь вновь портмоне не тронули, а вот и визитные карточки: “Евгений Петрович Малинин, действительный статский советник. Вице-директор Второго департамента МИД”. Важная птица! Зачем понесло его в эти кусты?
— Затем, зачем и двух предыдущих, убитых таким же диким способом на этом же месте! — ответил язвительный Ирошников, возившийся с фотоаппаратом.
— Придется теперь здесь пост филеров установить — навечно.
— Да, помнится, один убитый был инженером фабрики “Вулкан”, — вставил слово эксперт Павловский. — Причина смерти очевидна: от значительной потери крови — лужа натекла. Какая-то загадка!
Гартье получил письменное указание от самого директора департамента полиции МВД генерала Трусевича: “Приказываю руководителем группы расследования назначить полковника Л.Н. Соколова ”. Это было еще после второго убийства. По причине заграничного турне приказ этот выполнить тогда не удалось. Следствие было провалено. Гартье заявил:
— Убийства настолько бессмысленны и необъяснимы, а преступники изощрены, что никто не сумеет злодейства распутать!
Дама без адреса
Ревновавший к успехам Соколова, Гартье сказал с плохо скрытым сарказмом:
— Ну-с, Аполлинарий Николаевич, что твой друг Вейнгарт разглядел бы в нынешней ситуации? Приличный человек с ампутированным членом, лужа крови на подстилке, вот и все... Зацепить внимание не на чем.
Соколов, склонившись над убитым, долго что-то рассматривал. Наконец, поднявшись, обвел всех взглядом и с глубоким вздохом произнес:
— Мои бедные сотоварищи! Вы что, ослепли и не в состоянии замечать очевидных вещей? Я вот здесь поползал с полчасика и могу сказать: так много оставлено знаков, что нынче же можно арестовать убийцу! Во-первых, убивала не банда — единственная женщина, которая, уверен, молода и хороша собой. Она блондинка. Имеет профессиональное отношение к медицине, вероятнее всего хирург.
Гартье недоверчиво покачал головой:
— Сомнительно...
Соколов повернулся к Жеребцову:
— Коля! Кровь здесь вытри. Смотрите, какая умелая хирургическая работа: края раны четкие, разрезы ровные! Григорий Михайлович, — обратился Соколов к Павловскому, — у тебя нос не заложило? Тогда иди сюда, понюхай, чем пахнет лицо трупа? Да наклонись пониже, покойник не укусит! Неужто не чувствуешь острый запах эфира? Ты в обоих предыдущих случаях проводил химический анализ крови? Нет? Почему?
— Аполлинарий Николаевич, так причины смерти были очевидными — такие страшные раны! Потеря крови, я полагал.
Посмотри, как спокойно, даже безмятежно лежит мертвец. На его теле полностью отсутствуют знаки самообороны. Ребенок догадается: тетя доктор резала мужику член, когда он или был уже отравлен эфиром, или находился под наркозом. Логично?
Неугомонный Ирошников, как и все с интересом слушавший Соколова, полюбопытствовал:
— Хорошо, что труп нашли часа через три-четыре после убийства. А если бы несколько дней прошло? Ведь запах эфира полностью бы выветрился...
— А ты, Юрий Павлович, взгляни, видишь, как кровь стекла — строго вертикально, каждая струйка видна. Это подтверждает: ампутацию произвели у неподвижно лежащего человека.
Гартье скептически возразил:
— Нет, слабая женщина не могла справиться с молодыми крепкими мужчинами. В одиночку насильно эфиром не усыпишь! Ведь сам способ убийства бессмыслен.
— Это, Николай Федорович, с твоей точки зрения бессмыслен! А ведь злодейка ритуал совершает! Убивает по тринадцатым числам и на этом месте. Хорошо, что не каждый день! Очевидно, что убийца умна и осторожна — сюда она долго не придет. И потом, почему, дорогой начальник, ты думаешь, что женщина не может в одиночку надеть на мужчину эфирную маску? Представь: сидят на этом коврике (который, по договоренности, мужчина принес), пьют вино, дело о близости — как бы решенное. Дама говорит: “Пардон, по женскому делу в кустики отлучусь, вы, сударь, не глядите в мою сторону!” Мужик от счастья весь расплавился, из ушей только дым не идет. Дама обильно смачивает эфиром губку, подходит сзади — раз, маска застегнута, она плотно держит свою жертву. Тот трепыхнулся раз-другой — и затих. Через минуту-другую отрезай все, что понравилось.
Гартье задумчиво почесал лысину:
— Красиво... но не верю.
Соколов азартно произнес:
— Давай пари, что сегодня же до шести утра приведу к тебе ту, что мужское достоинство резала с такой же легкостью, с какой другие яблоки режут! На пятьдесят золотых червонцев? Чего ты робеешь? Ведь ты с целым штатом три месяца не мог поймать эту очаровашку! Деньги жалко? Но ты можешь запросто выиграть, она мне визитной карточки почему-то не оставила.
Гартье этот разговор был неприятен, тем более что вокруг с любопытством слушали подчиненные. Он быстро сказал:
— Ты, граф, во все игры выигрываешь, у меня нет лишних денег! Ирошников, ты снял отпечатки обуви? Я, Аполлинарий Николаевич, с тобою согласен, что на земле четко видны следы от дамских каблуков.
Ну, хвала Господу, хоть это заметил!
Ралле знает все
Соколов поманил к себе шофера:
— Эй, Галкин, хватит лясы точить! Прыгай в “рено” и гони на Кузнецкий мост. В Пассаже Солодовникова на первом этаже парфюмерный магазин “А. Ралле и К°”. Спроси эксперта Третьякова, он мой приятель. Быстро доставь сюда!
