Волков. Маскарад - Валерий Пылаев
— С нашим покровителем, Володя! — Воронцова шагнула вперед и будто бы ненароком прижалась ко мне внушительным бюстом. — Мне исключительно приятен твой темперамент, однако его лучше использовать в любви, а не в делах… А сейчас тебе понадобиться холодная голова, так что прошу тебя — присаживайся и выслушай.
Я шумно выдохнул через нос, нахмурился и на всякий случай для пущей убедительно еще немного помял хрупкую конечность ее сиятельства пальцами. Но потом все же изобразил смирение и покорно уселся на кровать. Ту самую, где мы не так давно предавались совместным… скажем так, развлечениям.
Видимо, на это Воронцова и сделала ставку. В том числе.
— Подумай, мой милый Володя, — вкрадчиво продолжила она. — Что ты бы сам сделал на нашем месте, выпади тебе удача обратить на свою сторону вчерашнего врага? Сильного, опасного, отважного, и, что куда важнее — человека чести! — А ты, не сомневаюсь, уж точно не из тех кто легко меняет друзей или предает союзников. Я и сейчас чувствую сомнения вот здесь, глубоко-глубоко… — Воронцова пробежалась пальцами по лацканам моего пиджака и положила ладонь на грудь. — Мы оба знаем, что даже самое верное решение не всегда бывает легким… Так неужели ты не простишь мне эту маленькую… предосторожность?
— Не знаю, — уже без особой злобы буркнул я. — Хоть, признаться, я и сам бы заподозрил подвох.
— Верно, милый. — Воронцова легонько взъерошила мне волосы. — Поэтому не обижайся — но тебе придется доказать верность нашему общему другу.
— Другу? — ухмыльнулся я. — Куда больше похоже на хозяина, Ольга. Одни обещания и тайны — и никаких ответов.
— Вот как? А разве ты сам лучше?
Лицо Ольги вдруг изменилось: только что она смотрела на меня со смесью понимания, нежности и почти материнской заботы, а теперь сквозь маску добродушия стремительно проступало что-то жесткое и хищное. То ли ее сиятельство устала изображать испуганную лань, то ли с самого начала ждала, пока я размякну — и теперь ударила в ответ.
— Если уж говорить о тайнах — мы до сих пор не знаем, где и у кого ты научился своим фокусам. Только не надо рассказывать про добрую лесную колдунью из Псковской губернии. — Воронцова насмешливо оскалилась. — Прибереги эти сказки для жандармов, твоего друга капеллана Дельвига и…
— Осторожнее, Ольга! — Я вновь засверкал звериными глазами. — Откуда вы знаете⁈
— Нам многое известно, Володя Волков. Куда больше, чем ты можешь себе представить.
На этот раз моя демонстрация силы и ярости не возымела никакого эффекта… или вообще возымела обратный: вместо того, чтобы попятиться, делая большие глаза, Воронцова шагнула вперед и уперлась ладонями в бока. Впрочем, упрямая поза так и не успела стать по-настоящему боевой и грозной — арсенала для полноценной схватки с оборотнем у ее сиятельства все-таки не было, и она изящно переключилась на хорошо знакомое и вряд ли хоть когда-то подводившее оружие — сверхчеловеческую привлекательность.
— Но кое-что все еще остается тайной, Володя. Знания можно почерпнуть из книг или подсмотреть, однако чтобы сотворить ритуал, нужен Талант. И Талант выдающийся — слабый тут не подойдет… Так откуда он у тебя? — Воронцова погладила меня по щеке, вливая очередную лошадиную дозу своего фирменного сладкого яда. — Ни одного сильного Владеющего в роду, если не считать деда по материнской линии… Как, кстати, его, звали?
— Федор. Федор Павлович Силаков.
Я задумался всего на мгновение. Когда раз за разом живешь чужую жизнь, меняя облупившуюся маску на свежую раз в десять-пятнадцать лет, привычка зубрить и каждый день заново прокручивать в голове «легенду» становится необходимостью. Я без труда вспомнил бы всех немногочисленных родственников Володи Волкова, как ныне здравствующих, так и уже усопших.
Попытка подловить с треском провалилась. Но если Воронцова и рассчитывала на другой результат, то виду не подала. Наверняка они с колдуном уже успели собрать на меня изрядное досье, и полностью закрыть все белые пятна в биографии вчерашнего гимназиста, вдруг рванувшего по карьерной лестнице со скоростью ракеты-носителя «Протон», не смогли бы ни знание нюансов, ни самые искусные выдумки.
— Что ж, хотя бы дедушку ты еще помнишь. Но вот остальное… — усмехнулась Воронцова, будто прочитав мои мысли. — До этой весны Володя Волков не представлял собой ничего особенного, разве не так? И вдруг начал демонстрировать необычные познания. Я уже не говорю о необычайной силе Таланта, умении стрелять и орудовать саблей не хуже заправского фехтовальщика. Тебя будто подменили! И сейчас передо мной совершенно другой человек. Амбициозный, разумный, опасный. Который умеет держать себя в руках, когда следует… Полагаю, ты даже можешь защититься от моего Таланта, хоть и пытаешься это скрыть. — Воронцова неторопливо обошла меня полукругом, скользнув кончиками пальцев по шее и подбородку. — А я бы справилась и со стариком Горчаковым, и с самим императором Александром… Конечно же, будь у меня необходимость так рисковать. С взрослыми мужчинами, одними из сильнейших, если не самыми сильными Владеющими в столице. А тебе всего… сколько — восемнадцать?
— Семнадцать, — зачем-то ответил я. — С половиной.
— Выглядишь старше. Слишком уж много способностей для юнца. И слишком много тайн для одного Володи Волкова. — Воронцова прикрыла один глаз и, улыбнувшись, склонила голову набок. — Или как мне следует тебя называть?
Глава 34
— Владимир Петрович Волков. — Я сложил руки на груди. — Другого имени у меня не было, нет и не будет.
Я изображал невозмутимость, и, пожалуй, даже довольно успешно, однако невеселые мысли в голове роились, как мухи. И как мухи же активно плодились, грозя расколоть мою несчастную черепушку изнутри.
Похоже, приплыли. Воронцова или выдавала запредельный по качеству уровень блефа и актерской игры, или действительно знала про Володю Волкова куда больше меня самого. И я — чего уж там — скорее поставил на второе. Имея время, почти неограниченные ресурсы и жуткого колдуна в покровителях, раздобыть нужную информацию не так уж и сложно. Особенно
