Кровавая кулиса - Валерий Георгиевич Шарапов
Гуляев сидел спиной к двери и старательно водил грифельным карандашом по бумаге. Лиза следила за его рукой и время от времени вносила поправки.
– Кажется, брови чуть ниже, и не такие кустистые. Губы тоньше, он их все время ладонью утирал, как будто ему слюни покоя не давали. И глаза не такие добрые.
– Сделаем, Лизонька, сделаем, – пришептывал Гуляев, продолжая работу.
– Как продвигаются дела? – остановившись в дверях, задал вопрос Деев.
– Почти готово, – в один голос ответили Гуляев и Лиза.
– Это хорошо. – Урядов вышел вперед. – Потому что у нас к вам, Вениамин Дмитриевич, назрел вопрос.
– Ко мне? Но чем же могу помочь вам я? – удивился художник. – Меня не было в квартире, и я ничего не видел.
– И все же вопрос к вам, – повторил капитан. – Вы прожили с Марианной десять лет, срок немалый. Вы знали всех ее подруг и коллег, верно?
– Да, когда-то я сопровождал ее на все мероприятия, на все праздники и юбилеи, – подтвердил Гуляев.
– Скажите, в ее окружении было много женщин?
– Не так чтобы много. Она дружила с парой актрис. Нет, скорее приятельствовала. Марианна имела слишком большой успех, чтобы обзавестись подругами из актерской среды.
– В актерской среде кто-то думал, что Марианна владеет фамильными драгоценностями?
– Даже не знаю. Может, да, может, нет. До вчерашнего дня я сам был уверен, что у Марианны есть эти пресловутые драгоценности, – выдал Гуляев.
– Вот как? Вы думали, что у вашей жены есть драгоценности? – заявление художника озадачило Урядова.
– Да, думал. У нее на этажерке всегда стояла фотография, где она запечатлена в шикарном наряде. На шее колье из неимоверного количества бриллиантов, а в ушах серьги из таких же бриллиантов. Своего рода гарнитур, а гарнитуры ценятся куда выше отдельных украшений. Марианна любила смотреть на эту фотографию и говорить, что, если наступят тяжелые времена, она сможет продать драгоценности и жить припеваючи. – Гуляев печально улыбнулся. – Знала бы она, что эти драгоценности принесут ей смерть!
– Значит, именно этот комплект хотел заполучить Дрозд? Скажите, это фото когда-то печатали в журналах? Именно это фото с конкретными драгоценностями? – снова задал вопрос Урядов.
– Нет, не печатали. В этом наряде Марианна получала свою первую награду, мы тогда еще не были женаты, но я точно знаю, что в журналах этой фотографии не было. В те годы Марианна еще не была до такой степени популярна, чтобы ее фотоснимками украшали журналы, – ответил Гуляев. – А в чем дело? Почему вас так заинтересовало фото?
– Мы предполагаем, что Дрозд пришел в квартиру Полянской не случайно. Он пришел за колье и серьгами с той фотографии. Еще мы предполагаем, что на это его подбила женщина, которая видела фото и мечтала о таких серьгах и колье. Об этих серьгах и колье, – объяснил Урядов.
– Женщина? О боже! – Краска сошла с лица художника. – Женщина!
– В чем дело? Вы что-то знаете? – Урядов подался вперед. – Говорите же, Гуляев, что вас так поразило?
– Кажется, я знаю, кто виновен в смерти Марианны, – выдал художник. Он выронил грифель и с тоской посмотрел на Лизу. – Прости, девочка, я не знал, что все так получится.
Глава 10
В девять вечера следующего дня капитан Урядов вошел в комнату для допросов Москворецкого участкового отдела. За столом, привинченным к полу, сидел молодой человек. Он никак не отреагировал на приход оперативника: поникшие плечи не дрогнули, голова не поднялась, ни один мускул на лице не дернулся. Казалось, он находится где-то далеко, в своем воображаемом мире, в который оперуполномоченному Урядову доступа нет.
После заявления художника Гуляева о том, что он знает виновника преступления, прошли почти сутки. За это время оперативники успели проделать огромную работу, в результате которой этот парень оказался в комнате для допросов. Там, в дачном домике, художник рассказал оперативникам историю своей интрижки с некоей Тамарой. Эффектная двадцатилетняя девушка пришла однажды в мастерскую Гуляева и буквально с первых минут вскружила ему голову. Он, тридцатишестилетний мужчина, который считал, что счастлив в браке, вдруг влюбился как мальчишка. Казалось, девушка отвечает взаимностью, и для не слишком привлекательного художника это казалось почти чудом.
Их тайные встречи продолжались около трех месяцев, когда девушка начала свои атаки, так впоследствии охарактеризовал поведение возлюбленной сам Гуляев. Сначала она исподволь начала вытягивать из художника деньги, а так как сам он зарабатывал не слишком много, ему пришлось хитрить и прикарманивать деньги жены. Затем у Тамары появилась новая блажь: она стала одержима желанием попасть в квартиру актрисы. И художник снова не сумел выдержать напор девицы. В то время Полянская как раз уехала на гастроли, и Гуляев решился. Рискуя быть разоблаченным любопытными соседями, он все же привел Тамару в свой дом. Вернее, в дом Полянской.
Здесь-то Тамара и увидела фото, на котором Марианна снялась с бриллиантовым колье и серьгами. Тот день оказался роковым для Гуляева. Тамара принялась обрабатывать его, требуя достать ей колье и серьги жены. Она буквально помешалась на них, снова и снова твердила о том, что в жизни должна восторжествовать справедливость, ведь несправедливо, что Марианне все: и квартира, и признание, и деньги, и муж, а ей, Тамаре, нельзя иметь даже колье. И как-то так вышло, что Гуляев согласился украсть у жены драгоценности и передать Тамаре. Та обрадовалась, стала ласкаться к художнику и пообещала, что, получив колье, сделает его самым счастливым мужчиной на свете.
Неизвестно, чем бы закончилась эта история, если бы не сбылись самые худшие опасения художника. В тот день, когда он собирался тайно вскрыть сейф и забрать драгоценности, он пришел домой и обнаружил у порога чемоданы. В гостиной у стола стояла Марианна и опустошенным взглядом смотрела на своего супруга. Лишенным эмоций голосом она сообщила, что знает о молодой любовнице мужа и не желает ни дня терпеть изменника в своей квартире. Гуляев не сопротивлялся изгнанию, так как чувствовал себя вдвойне виноватым: за измену и за тайный умысел обокрасть жену. Но идти ему было некуда, и он набрался смелости – попросил оставить на время свои вещи. Марианна отказала, и художник, забрав чемоданы, ушел.
В подъезде ему встретилась супруга Гурьева-старшего и из жалости позволила оставить вещи в своей квартире. Гуляев вернулся в мастерскую, дождался прихода Тамары и рассказал ей о том, что произошло. Узнав, что любовник пришел без драгоценностей да еще потерял доступ в квартиру актрисы, она развернулась и ушла. Больше Гуляев ее не видел. Мастерскую, аренду за которую оплачивала Марианна,
