Стэл Павлоу - Троянский конь
Портер негромко спросил:
– Можно доверять этому человеку?
Норт счел вопрос излишним. Конечно же, ему доверять нельзя.
Они оказались почти в самой сердцевине сложной и гнилой конструкции – в центре китайской организованной преступности, в зловонной яме, где копошились работорговцы «Змееголовые», Тонги, «Триады», прочие тайные общества, омерзительные банды наподобие влиятельных Фук Чин, Теней-Призраков и Тан Он. Именно здесь обитали пастыри коррупции, «деды», именуемые а-кун, или «дядюшки», которых называли «шук фу», защищающие свои стада с помощью пирамиды других организаций-паразитов, таких как Американская ассоциация Фукьен.
То, что Норта и Джимми Пена связывала история, и история была скверная, не имело значения – любая история означала, что дверь для него открыта. Однако сам приход сюда должен был повлечь за собой последствия, чем бы сам визит ни завершился.
Портер задержался перед узкой витриной, а Норт перешагнул порог – всего лишь один шаг, и он уже вне досягаемости дождя. Помещение состояло из узкого прохода и бесконечной стеклянной конторки, заставленной шкатулками с травами, корешками и порошками.
Джимми Пен появился из задней комнаты с маленькими бумажными пакетиками, предназначенными для двоих покупателей, уже находившихся в лавочке. Пен был тощ, его короткие черные волосы уже тронула седина, а пальцы покрывали темные никотиновые пятна. Джимми Пен, доктор медицины, давал советы, но сам редко следовал им.
Он заметил Норта, но не сказал ничего. Норт подождал, пока Пен обслужит посетителей. И только поблагодарив двух клиентов широкой улыбкой, Джимми обратил внимание на нового визитера. Улыбка исчезла почти мгновенно.
– Вы явились под черным облаком.– Его шанхайский выговор был странным, но едва заметные особенности его были похоронены под усвоенным за десятилетия американским акцентом. От этого звучание становилось особенно утонченным. Это была тщательно культивируемая ложь.– Должно быть, это ваша притягательная личность.
Норт проигнорировал комментарий и пробежал взглядом по каким-то непонятным обрывкам, наполняющим коробки.
«Это иной мир».
– Что это?
– Ивовая кора.
– Для чего она используется?
Пен не спешил отвечать на вопрос. Вместо него ответил Портер, который появился сзади Норта, держа руки глубоко в карманах плаща.
– Из ивовой коры делают аспирин.
Норт с некоторым подозрением воззрился на растительный ингредиент.
– Вы удивлены, детектив. Ваш друг кое-что понимает в медицине.
– Очень мало,– пробормотал Портер.– А вот вы – настоящий специалист.
В полных подозрения глазах Пена зажглись искорки.
– Как это благородно!
«Портер знает свою роль. Отлично».
Норт чувствовал себя несколько лучше теперь, когда англичанин стоял рядом с ним.
– Треть всех западных медикаментов по-прежнему получают из растительного сырья. Если считать плесень, пропорция будет куда выше,– объяснил Пен.
– В древней китайской медицине плесень часто втирали в раны в качестве антибиотика,– с некоторым удовольствием в голосе добавил Портер.– Пенициллин тоже получают из плесени.
Норт вздрогнул от отвращения.
«Плесень?»
Он видел черные пятна, покрывающие деревянные стены домов. И чтобы перевести тему, достал из кармана листок со списком.
– Давайте поговорим о наркотиках.
Весь налет цивилизации мигом осыпался с остренького личика Пена.
– Я с этим больше дела не имею. Я чист.
«Ну конечно!»
– Мне нужна твоя помощь.
– Моя помощь? – Джимми рассмеялся.– Вот это поворот.
Норт никак не мог развернуть листок. Пальцы его были слишком напряжены. Бумага рвалась, но слушаться не желала.
– Вы сердитесь.
Он попытался отмести это утверждение нетерпеливым пожатием плеч.
– Не более чем обычно.
Пену, казалось, нравилось видеть слабость Норта.
– С вами что-то происходит?
Норт положил лист на конторку и разгладил его пальцами.
– Я все не могу понять, кому я подгадил в прошлой жизни.
Первым побуждением Пена было счесть эти слова подколкой и просто не обратить на них внимания, но несколько секунд спустя он заметил в Норте то, чего никогда не видел прежде.
– Так вы серьезно…
Норт не поднял взгляд. Тогда Пен переключил внимание на Портера. Старик выглядел озабоченным, но и он тоже ничего не отрицал.
– Да, но вы по-прежнему боретесь с этим.
Норт отвечать не желал. Пен продолжил:
– У меня есть глаза. Я вижу. Мы все проживаем множество жизней. Если бы вы родились на Востоке, вы бы даже не задавали вопросов по поводу общеизвестных фактов.
– Ты прочитал это в печенье с предсказаниями?
Пен улыбнулся и бросил взгляд сквозь стекло витрины на вечный карнавал, именуемый Чайна-тауном.
– Моя сестра только что открыла ресторан. Она нашла прекрасного поставщика печенья с предсказаниями. Оно так популярно у туристов!
Пен вернулся к работе и начал аккуратно упаковывать растительные «останки», взвешивая крошечные порции на аптекарских весах.
– Вы человек резкий. Я это понимаю. Я очень скучал во время своего неожиданного визита в Синг-Синг.
Норт удержался от ответной реплики, чтобы не осложнять ситуацию. Повернув листок бумаги так, чтобы Пен мог его прочесть, детектив придвинул его поближе к аптекарю.
– Не кажется ли вам этот список знакомым?
Пен внимательно просмотрел запись. Список ингредиентов, впрыснутых Геном в кровь Норта при помощи старинного шприца, похоже, заинтересовал его.
– Почему я должен помогать вам?
«А что, если я посмотрю, что ты там прячешь?»
Норт бросил взгляд в сторону задней комнаты. Интересно, заставит ли это его вспотеть?
Нет. Взглянув на лицо Пена, Норт понял, что тот ожидал чего-то подобного. Необходимо найти другой способ.
– Ты чувствуешь превосходство надо мной.
– Чувства преходящи.
«Тогда что-то еще. Заставь его клюнуть. Заключи сделку».
У Норта оставалось только одно, что он еще мог предложить.
– Я буду у тебя в долгу.
– А, долги. Да, они могут быть весьма полезны.
Норт поднял палец, чтобы подчеркнуть свои слова.
– Долг будет только один! Так что постарайся получше разыграть эту карту.
– Да, но какую карту? – Пен принял сделку.– Что я должен сделать с этим списком? Вы хотите, чтобы я приготовил это для вас?
– Я хочу знать, не продавал ли ты это кому-либо прежде.
Пен взял карандаш и пробежал им по списку сверху вниз.
– Нет.
– А ты знаешь, кто мог это сделать? – Норт смотрел, как аптекарь обводит карандашом те ингредиенты, которые ему наиболее знакомы.
– Я не уверен. Мне понадобится сделать несколько звонков – коротких, коротких. Я подозреваю, что это было изготовлено не здесь, в китайском квартале, но кто-нибудь может опознать часть компонентов. Здесь большая доза ма-хуанга, это имеет какое-нибудь отношение к астме?
«Астма? Тот мальчишка в музее…»
– Нет.
Пен поймал Норта на слове и сказал, что скоро вернется, а потом ушел в дальнюю комнату.
Норт ждал. Слышался знакомый звук – кто-то снял трубку и набирал номер на кнопочном телефоне. Вскоре донеслись слова на родном языке Пена.
Удовлетворившись этим, Норт повернулся к Портеру:
– У меня был ингалятор с альбутеролом…
Портер покачал головой:
– Альбутерол действует по-другому. Эфедрин, находящийся в вашей крови, является эликсиром из ма-хуанга.
Норт почувствовал себя неуютно от таких слов.
– Я не знаю, как еще его назвать. Он делает то, что должен делать эликсир: продлевает жизнь.
– Как действует этот эфедрин?
Портер объяснил без обиняков:
– Он схож с адреналином: в больших дозах вызывает беспокойство, даже психоз. Ветераны, вернувшиеся с войны во Вьетнаме, могли бы вам сказать, что он является спусковым механизмом для насилия и неконтролируемых воспоминаний. Однако вам ни к чему их расспрашивать.
Нет, ни к чему.
«Как он там называл это тогда?»
– Это как абреакция?
Портер согласился.
– Это две стороны одной монеты, искусственно стимулированного восстановления памяти. Все, что их разделяет,– это степень интенсивности.
«Степень интенсивности».
Все равно воспоминания не несли ничего хорошего. Там был лишь ужас, тьма и извращения.
– Тогда должно быть что-то, при помощи чего я могу это прекратить.
Портер мысленно оценил такую возможность.
– Пропанодол может по меньшей мере ослабить действие эфедрина. Однако я не знаю, удастся ли вам убедить врача выписать его вам. Кажется, у вас его продают под названием «индерал». Это…
– Это бета-блокатор.
Норт хорошо это знал. Его отец принимал индерал как средство от сердечной болезни.
«Папа».
Норт смотрел на бушующую за окном грозу и пытался понять смысл событий. Вода потоками неслась по тротуарам. Решение было однозначным.
