Евгений Сухов - Аристократ обмана
– И это все? – удивленно спросил управляющий. – Он сказал что-нибудь еще? По какому он делу?
– Сказал, что дело конфиденциальное и он разъяснит его при личной встрече.
В душе управляющего шевельнулось недоброе предчувствие. Почему-то вдруг подумалось, что остаток вечера будет безнадежно испорчен.
– Пусть войдет. Выслушаем, что ему нужно.
Секретарь вышел. Управляющий не успел сложить в стопку разложенные на столе бумаги, как в комнату вошел человек лет тридцати пяти, в добротном темно-сером укороченном сюртуке с зауженными рукавами, вышитым из легкой шерстяной ткани. Сюртук украшали перламутровые пуговицы и запонки с рубинами. Под сюртуком клетчатый синий жилет. На шее повязан широкий шелковый галстук, скрепленный изумрудной брошью. На короткой бисерной цепочке, висевшей на жилетном кармане, золотые часы. На безымянном пальце шафранная печатка с камеей. На ногах закрытые остроконечные туфли черного цвета, на голове дымчатого цвета шелковый цилиндр. Вне всякого сомнения, перед ним был франт, следящий за модой и умеющий одеваться.
Визитер напоминал большинство его клиентов, которые каждые три недели носят новый сюртук, раз в неделю меняют туфли и на каждый день у них приходится по новой рубашке.
И все-таки что-то подсказывало управляющему, что это был не его клиент и заявился он в его кабинет для какого-то деликатного дела.
– Господин Маркетти?
– Он самый. Простите, с кем имею дело? – спросил управляющий, натянуто улыбнувшись.
Церемонно сняв шляпу, посетитель представился:
– Владимир Гаврилович Филимонов, начальник сыскной полиции Санкт-Петербурга, действительный статский советник.
Управляющий выглядел обескураженным.
– Ах, вот оно как… Не ожидал подобного визита. Чем могу быть вам полезен? Какие дела заставили вас приехать к нам в Ниццу? Прошу садиться.
Разместившись на предложенном стуле, Филимонов продолжил на приличном французском:
– Исключительно служебные. Меня интересует ваш вкладчик Леонид Назарович Варнаховский.
– С чего вы решили, что он наш вкладчик?
– Я из сыскной полиции, и у нас имеются серьезные основания считать так. Если вы скажете «нет», то мы можем предоставить эти материалы.
– И все-таки?
– Для начала скажу, что имеются люди, которые видели, как он заходил в ваш банк с дорожным чемоданом. Полагаю, в нем были деньги.
– Так вы за ним наблюдаете?
– Возможно.
Управляющему очень хотелось приложить лбом о стол этого самоуверенного франта. Но вместо этого он был воплощение любезности: развел руки в стороны и произнес, явно сожалея.
– Боюсь, ничем не могу вам помочь. Мы не разглашаем данные о своих клиентах.
– Вы меня неправильно поняли; он не только ваш клиент, но еще и преступник. В России он совершил противозаконные деяния.
– Позвольте полюбопытствовать, какие именно?
– Варнаховский причастен ко многим аферам. Так, например, он продал Зимний императорский дворец американскому бизнесмену Генриху Моргану, заработав на этом весьма крупную сумму. Именно эти деньги он положил в ваш банк.
Маркетти сделал сочувствующее выражение лица.
– Смею вас уверить, на тех деньгах, что он положил в наш банк, не было написано, откуда они взялись. Я не занимаюсь криминальными расследованиями. Я банкир. Так что еще раз хочу сказать, что ничем не могу вам помочь, – управляющий поднялся, давая понять, что разговор завершен. – Был рад нашему знакомству…
– В России господин Варнаховский объявлен в розыск как преступник. По соглашению между нашими странами, французское правительство должно задержать объявленного преступника и выдать его нашим представителям. Соответствующее письмо уже направлено в правительство Франции.
– Так что же вы медлите? Вам следовало бы сообщить о нем в полицию.
Разговор затягивался, принимая все более неприятный оборот. Банкир вновь опустился в кресло.
– Господин Маркетти, дело в том, что в настоящее время он колесит по всей Франции, и мы просто не знаем, где именно он находится. И очень рассчитываем на вашу помощь.
– Мне нечего добавить к тому, что я вам уже сказал. Мы не выдаем информацию о вкладах наших клиентов.
Филимонов кивнул головой.
– Разумеется, я понимаю. Существует определенная этика, через которую вы не можете перешагнуть. – Гость поднялся. – Жаль, что наш разговор завершился именно таким образом. – Взяв цилиндр, он хотел было надеть его, как вдруг лицо приняло озабоченное выражение, как если бы он что-то вспомнил: – Да, кстати, мне известно, что наш государь собирается переправить в ваш банк три миллиона золотом.
Управляющий Маркетти едва не поперхнулся. Информацию о предстоящем вкладе он получил от чиновника по специальным поручениям и совершенно не полагал, что об этом может знать кто-то еще. Вот оно как складывается…
– С чего вы взяли? – выдавил из себя Маркетти.
– Не забывайте, все-таки вы имеете дело с сыскной полицией. Мне известно, что для вас очень важно, чтобы именно ваш банк получил эту сумму. Возможно, для вас это будет трамплином для предстоящего назначения в Париж. В моих силах перечеркнуть ваши честолюбивые планы и даже посоветовать императору внести деньги в какой-нибудь иной банк, по нашему мнению, скажем так, наиболее надежный…
– Хорошо, что вы от меня хотите? – после некоторого колебания произнес управляющий.
– Всего-то самую малость, господин Маркетти, – добродушно улыбнулся Филимонов, – вы должны будете заморозить счета господина Варнаховского.
– И на каком же основании, позвольте полюбопытствовать?
– На том основании, что деньги, вложенные в ваш банк, получены незаконным путем. Впрочем, вы можете привести Варнаховскому любую другую причину. Главное, чтобы он не мог воспользоваться этими деньгами.
– Кажется, я вас понимаю, – кивнул управляющий.
– Но это еще не все…
– Не все? Так что же вам еще нужно?
– Вы должны будете сообщить о его появлении полиции. И задержать его в банке до прихода карабинеров под любым благовидным предлогом.
Управляющий пребывал в задумчивости. В конце концов он решился – куш, лежавший на кону, перевешивал все сомнения.
– Вы меня ставите в затруднительное положение. Попробую… Хотя сложно сказать, что из этого получится.
Надев цилиндр, Филимонов посмотрелся в зеркало, висевшее над входом. И, убедившись, что головной убор сидит безупречно, произнес:
– С вами приятно иметь дело. Позвольте мне откланяться. Уверен, это не последняя наша встреча.
После того как за ним закрылась дверь, управляющий еще некоторое время сидел в задумчивости, стараясь предвидеть «плюсы» и «минусы» состоявшейся сделки: ведь ему никто не выкручивал руки, он не подписывал бумаг, а следовательно, вправе поступать по своему разумению.
«Плюсов» выходило все-таки больше.
Наконец поднявшись, он вышел из кабинета и направился в отдел по работе с особо важными клиентами. За столом сидел начальник отдела Ле Пен. Этот его сотрудник был не только самым опытным в банке, но и самым старым, и у Маркетти всякий раз невольно возникало подозрение, что тот работает со времен Наполеона Первого. Однако, несмотря на внешнюю ветхость, старик Ле Пен обладал поразительно цепкой памятью: помнил имена всех клиентов, величину их вкладов и все движения по счету. Иметь такого специалиста в банке было большой находкой.
Месье Ле Пен невольно привстал, заметив рассерженного начальника, очевидно, принимая его неудовольствие на свой счет. Подобная предупредительность в этот раз оказалась излишней.
– Вы ко мне, господин Маркетти?
Управляющий проигнорировал вопрос:
– Отныне счет господина Варнаховского заморожен.
– Это как заморожен? – невольно подивился старик, опускаясь на стул.
На его памяти подобное случилось всего лишь трижды, и то прежние злоключения были связаны с крупными политическими событиями. Первый раз это случилось в феврале 1848 года с провозглашением Второй республики, когда на нужды революции потребовались денежные вклады. В следующий раз это произошло летом 1870-го во время Франко-прусской войны, когда Наполеон Третий угодил в немецкий плен под Седаном. Собравшееся в Бордо национальное собрание низложило его, чтобы не платить контрибуцию. Вторая империя перестала существовать, республике вновь понадобились средства, и вклады были заморожены.
Сейчас был третий случай.
– Вот так! Заморозить, и все! – управляющий не стал пускаться в разъяснения.
Выпучив от удивления глаза, старик Ле Пен не сумел удержаться от вопроса:
– Неужели в России случился переворот?
Еще более нахмурившись, управляющий произнес:
– Почему именно в России?
– Сейчас о России много говорят, – неопределенно протянул старик. – Это не к добру!
– Не случился… Не выдавать Варнаховскому деньги до особого распоряжения. Я должен отчитываться перед вами?! – вспылил он неожиданно.
